— И все же, я понять не могу, — вдруг заявил Нуки, — зачем ты отпустил этого крестьянина и его семью?

— А что я должен был делать? — поинтересовался я, сообразив, что Нуки говорит о Болере.

— Так же, как и того, второго, в треллы, и все дела, — пожал плечами Нуки, — чего с ними нянчиться?

— Но ты ведь сам пообещал его отпустить, если сможет себя выкупить! — возмутился я.

— Ну так «если сможет»! — хитро подмигнул мне Нуки. — Я всегда могу заявить, что золота недостаточно.

— Так недостойно делать, — покачал я головой, — ты дал слово. Да и денег он нам нашел столько, что на них с легкостью можно купить десяток треллов, да еще и крепче, чем этот.

— Слово… — фыркнул Нуки. — Это если бы я дал слово тебе или любому воину-северянину, любому земляку, то нарушить его не мог бы.

— А чем от них отличается южанин? — полюбопытствовал я.

— Они же чужаки! — возмутился Нуки. — Верят в этого своего…Триликого. Разве это бог? Да и вообще, обманул бы я этого крестьянина, и что? Только бы посмеялись.

— Лично я бы сделал себе зарубку на память, — заметил я, — что ты коварен и играешь словами, как тебе заблагорассудится. Данное тобой обещание не обязательно будет выполнено, ведь ты можешь извернуться.

— Нет, погоди! — возмутился Нуки. — Одно дело ‒ южане. И другое дело ‒ обещание тебе!

— Ну не мне как тэну, а мне как ноду, например, — вновь пожал я плечами, — какая разница? Думаю, остальные наши воины тоже обратят на это внимание и решат, раз так может делать Нуки, то почему не могу так же делать и я? И ты попробуй, объясни, что подобные фокусы ты проделывал лишь с чужаками…

— А умеешь ты все с ног на голову перевернуть, — буркнул Нуки, — это…слышишь?

Я остановился и прислушался.

Конечно, отовсюду слышались крики и мольбы, ругательства и угрозы. Но вот где-то неподалеку звякнуло железо. Будто бы бьется кто-то.

— Слышишь? — повернулся ко мне Нуки. — Там, за домом! Сражение!

Мы тут же рванули с места.

Едва мы завернули за угол, на улицу, идущую перпендикулярно главной (той, что шла от площади), как пред нами предстала необычная картина: трое мужиков, один лет 70, уже совсем трухлявый дед, второй моложе, лет сорока, и совсем еще юнец вполне себе успешно сражались с тремя нашими «молодыми».

Судя по всему, дед и мужик были ветеранами, так как своими мечами они орудовали умело и аккуратно: не подпускали к себе противника, не рисковали, но при этом бдели за врагом, карауля, пока тот сделает ошибку. Судя по всему, уже раз дождались — один из наших лежал чуть в стороне, держась за брюхо. Из раны по чуть-чуть, но постоянно лилась кровь. На земле уже успела собраться небольшая лужа.

Оп! Дед умудрился поймать топор одного из молодых на лезвие своего меча, ловко отвел оружие в сторону (а вместе с ним и топор противника). А мужик помоложе сделал резкий выпад, ткнув лезвием своего меча прямо в грудь нашему молодому, которого «открыл» дед. Завершил этот эталон командной работы самый молодой из троицы противников: парнишка, сражавшийся наравне со старшими родственниками (или кто они ему), отбил топор последнего из наших молодых воинов, которым тот попытался расколоть череп деду.

Все трое аборигенов действовали не только умело, но и, как бы это сказать? Синхронно. Нет, не так. Словно сыгранная команда, где роль каждого давно известна, и где каждый занят своим делом, не мешает остальным, но готов подстраховать. Нельзя сказать, что уровень владения оружием у них был на высоте — махали вполне обыденно, но как они проводили комбинации…

Дед отступает назад под напором противника. Но на самом деле это обманный маневр, и противник на него повелся, пошел вперед. Тут же мужик отбивает удар своего противника, резко поворачивается и бьет мечом под коленку врага, который пошел за дедом.

Враг орет от боли, его нога подгибается, и тут же молодой, прячась за спину мужика, пробирается ближе. Миг, и он отрубит голову раненому.

Я и глазом моргнуть не успел, как Нуки сорвался с места.

Он рванул так быстро, что я готов был поклясться — врубил режим берсерка. Так оно и было. Он ворвался, словно вихрь, всего лишь раз взмахнул секирой, и паренек, почти доставший своим мечом до шеи врага, вдруг завопил: Нуки единым ударом обрубил ему руку. Крик оборвался практически сразу, как я его услышал — Нуки срубил голову молодому.

Мужик, почуяв неладное, развернулся. Но не просто повернулся на 180 градусов, а махнул своим мечом, словно бы надеясь зарубить того, кто находился позади него.

Вот только его меч рассек лишь воздух. Нуки не стал на него отвлекаться, он уже бил деда.

Не успевший ничего сообразить дед получил рукояткой секиры в зубы, плюхнулся на задницу. А затем на его лысый череп опустилась тяжеленная секира Нуки. Она разрубила не только голову, но и большую часть туловища. Страшная рана дошла почти до пупка.

Мужик заревел и бросился на Нуки. Вернее, он собирался так сделать, вот только совершенно забыл, что остался еще один «молодой». И именно его топор ударил в спину мужика.

Мужик пошатнулся, попытался поднять меч, но сил уже не хватало. Он рухнул на колени прямо перед телом убитого секирой Нуки парня. Мужик выронил из ослабевшей руки меч, протянул ее, словно бы пытаясь коснуться лица покойника, но сделать это ему было не суждено — «молодой» подобрал топор товарища, подскочил к мужику, стоящему на коленях спиной к нему, и одним лихим ударом отрубил ему голову.

Все…битва закончилась. Но, стоит заметить, победа была пиррова. Ни одного трелла взять не удалось, всех троих убили, да еще и с нашей стороны три трупа. Ну ладно, один. Двое других ранены.

— А южане умеют биться, — хмыкнул Нуки, вытирая свою окровавленную секиру о штанину деда, им же убитого.

— Не все, — ответил я, присев возле трупов и внимательно их рассматривая.

— Что ты там пытаешься найти? — поинтересовался Нуки.

— Смотри-ка, — сказал я, указывая на отделенную голову мужика и на голову молодого парня. Видишь что-то общее?

— Оба безволосые, как задница у ребенка, — рассмеялся Нуки.

— На обеих есть рисунок, — я указал на темечко трупа.

Там была татуировка в виде треугольника, внутри которого были два перекрещенных меча.

— И что это за знак? — спросил Нуки.

— Не знаю, — пожал я плечами, — но смотри, у мужика под треугольником идет линия, параллельная основанию треугольника. А у парнишки под треугольником жирная точка.

— А что у деда? — спросил Нуки и повернулся к своему «крестнику».

— Три полоски, — заявил он, спустя несколько секунд.

Похоже, эти трое были или в какой-то секте, или же в какой-то военной организации. Треугольник — это общий знак, который является идентификатором, показывает их принадлежность к этому званию. Но что означают эти точки и тире? Ха! Я по привычке чуть не щелкнул пальцами, как часто делал это в реальности, когда удавалось разгадать сложную загадку.