— Значит, демона тени стоит винить в гибели твоей рефлексии, а не меня? — не дав закончить фразу, перебил Крит.

— Что за глупости!? Во все виноват ты, ты не сумел найти общий язык с демоном внутри себя!

— Как ты это представляешь, ведь мы совершенно разные, я хочу любить, он — уничтожать…

— Так подчини его своей воле! Вы умеете это делать, люди это умеют или я не прав? Силой заставить работать на себя, уничтожить волю демона и присвоить его силу себе, о таком ты и не мог подумать!? — Крит снова стоял в ступоре. Черное пламя не дождалось ответа, — забудь, это уже не важно, назад ничего не вернешь…

В темной комнате повисла тишина. Крит уставился в пустоту перед собой, а стены огня плавно извивались без единого звука.

— Или же принять демона тени, как неотъемлемую часть себя…, — медленно, словно размышляя вслух, проговорил Крит, — Ты просил подумать и ответить на вопрос «кто я?». Силой говоришь… Многие вещи и поступки, особенно в последнее время решались силой. Сражения стали основным в моей жизни, собственно вся жизнь состоит из сражений, что был я человеком, что демоном. Я всегда сражался за то, что мне дорого, за честь, за любовь, за дорогих мне людей. Никогда не опускал руки, до этого момента… Ты прав — я жалкий и слабый человек (пламя резко колыхнулось, словно удивляясь), и поэтому я хочу обладать силой демона, чтобы побороть всех своих врагов и спасти мою любимую! И мои чувства придадут мне ещё больше сил, они будут снова и снова разжигать черное пламя. Если ты вновь даруешь мне часть своей силы, обещаю, я сделаю всё, чтобы она не угасла!

— Удивительно, ты сейчас серьёзно это говоришь? — пламя явно не ожидало услышать такое.

— Полностью! Я признаю, что был не прав, что отчаялся и потерял всё, — Крит поник головой, — ведь возможно всё исправить, так? Ты ведь можешь снова превратить меня в демона? — с надеждой проговорил Крит.

— В демона? Нет, но я могу наделить тебя своей силой

— Так пожалуйста, сделай это! — он с мольбой посмотрел на пламя, — Я не в праве просить, я вообще для тебя ничто, я не найду веской причины, но умоляю, дай мне ещё один шанс. Хотя бы позволь спасти Миру, потом можешь забрать силу обратно…

— Замолчи! Довольно этих громких слов, в них опять звучит отчаянье, а мне нужно видеть твою уверенность, я хочу видеть решительность, твердость твоего духа и готовность ко всему. Ты пойдешь на всё ради своих целей, примешь черное пламя в свою душу, как свою сущность? Будешь сражаться с ним бок — о–бок и не позволишь ему угаснуть из-за своей слабости?

— Да, — твердо и уверенно ответил Крит. Сейчас он ощутил в себе некую силу. Внезапно появилась тяжесть в мышцах, через миг он ощутил своё тело, пол под ногами и вообще окружающая обстановка воспринималась иначе.

— О, твоя духовная сила наконец-то пробудилась, — спокойно сказало пламя.

— Моя сила? — немного не понимая, спросил охотник.

— Разумеется. За всё это время пока ты был демоном, пока сражался с ангелами, пока черное пламя пылало в демонической части твоей души, её человеческая часть от такого давления не могла не изменится. В тебе самом зародилась духовная сила, которая так же зависит от твоего настроя и желаний. И то, что сейчас, она проснулась, говорит о твоем серьезном настрое.

— Да, я серьезен как никогда, так ты поможешь? — уверенно спросил Крит. После короткой паузы пламя ответило:

— Хм, будет интересно посмотреть, на что способен человек, быть может, вы не так уж и слабы, — немного иронизируя, закончил огонь.

— Значит, ты вернешь мне демоническую силу?

— Демоническую? Нет, я могу наделить тебя лишь своей рефлексией.

— Ну, про это я и говорю, давай! — Криту уже не терпелось вырваться из этого мрачного места и вновь заняться поисками своей любимой.

— Глупец, без демонического начала этого сделать нельзя! — выкрикнуло пламя, — благодаря духовной силе демона ты мог использовать черное пламя, а сейчас ты простой человеческий дух! — Крит снова не понимал, с чего пламя так волнуется, и что, что нету демона. Казалось бы, это хорошо — не нужно бороться или подчинять его, можно напрямую использовать черный огонь по своему желанию, не припираясь с холодом и жестокостью демонической натуры, но не всё так просто… И тут Крит вспомнил ещё одну деталь из прошлого:

— Меч! Грегориан обратил меня в демона тени с его помощью, в нем была заложена эта сила. И как ему удалось соединить духа и сущность в мече…

— Вот именно, что была. Твой клинок стал обыкновенной железкой, когда превратил тебя в демона, — перебило пламя, не дав Криту продолжить размышления.

— Почему ты просто не можешь наделить мой дух своей рефлексией?

— Потому что черное пламя разорвет твою душу! Твой дух очень слаб, чтобы владеть такой силой, тем более получить её напрямую, — казалось, в грубом и громком голосе Астрала звучало сожаление.

— Но я же сейчас полностью дух, не на половину, как тогда люди из Ордена контролируют свои светлые сущности?

— Они намного сильнее тебя, мальчик, в данный момент ты ничто, — критично ответило пламя, стремясь поставить точку в этих ненужных расспросах.

— Пусть так! Раньше ведь никто сюда из людей не попадал, попробуй, я справлюсь, — уверенно продолжал Крит. Хоть и с каждой секундой он всё сильнее ощущал силу в своем духовном теле, в действительности она была ничтожно мала для обретения черного огня.

— Всё же ты глупец, — спокойно закончило пламя. Во вновь воцарившейся тишине бесплотный дух и сила Астрала искали ответ на вопрос — как же даровать Криту второй шанс. И все-таки, зачем чёрное пламя хочет помочь, ведь поначалу оно обвиняло охотника во всех смертных грехах. За такой проступок было бы правильнее убить Крита, но нет, чего же огонь хочет. Интерес и любопытство неведомы для такой мощной вселенской силы или… хотя, руководствоваться ими, пламя бы не стало. Точно не из-за жалости, не из-за возможности искупления этой ошибки, почему же Астрал помогает такому жалкому созданию?

— Мне видится только один способ вернуть тебе силу, — ровно произнес огонь, — такого ранее я никогда не делал.

— Что за способ? — снова оживился Крит.

— Я дарую тебе свою духовную силу, это поднимет твой духовный уровень до способности обладания черным огнем, иного пути я не вижу, — пламя говорило так, словно ему не очень хотелось этого делать.

— Помимо рефлексии, наделишь ещё и своей духовной силой, чем я