которые все-таки развелись после папиного понижения. Я иногда по сестринской доброте заглядываю к нему в компании клининга, потому что своими ручками не решилась бы пытаться привести его молодую холостяцкую берлогу в порядок.

— А ты? — висну у Адама на шее. — Тоже кого-то клеишь?

— Я свою не знаю, куда деть. Зачем мне ещ…

Закрываю его ужасный рот новым поцелуем. Они у нас теперь постоянно с привкусом мяты, потому что обычная жвачка в восьмидесяти процентах успокаивает восстания моего желудка. У меня эти пачки рассованы по всем карманам.

Адам улыбается и подхватывает меня под бедра, пока я оборачиваюсь к Варьке и машу ей рукой.

У нас сложилась маленькая традиция — с работы Ад всегда выносит меня на руках. Подозреваю, ему это доставляет не меньше удовольствия, потому что за время дороги до машины я обычно издеваюсь над его шеей и перебираю волосы на затылке пальцами.

Вот и в этот раз я дразню Адама влажными поцелуями и довольно мурлычу в ответ на его предупреждающее рычание.

На нас падают хлопья снега, всюду горят разноцветные фонарики, на улице как-то по-особенному романтично темно. Черт, это был бы идеальный момент шепнуть ему о том, что нас скоро станет трое.

На сколько дней меня еще хватит?

Я подкинула Адаму тест с двумя полосками в бардачок и уже целую неделю жду, когда он его найдет.

— Ты как-то странно смотришь на меня, Принцесса.

Для меня открывают дверь, Адам осторожно усаживает меня на переднее сиденье, а я не хочу отпускать его — так и обнимаю за шею, замирая в не совсем удобной позе.

Мне и раньше было его постоянно мало, а в период беременности гормоны совсем расшалились.

Не хочу я больше терпеть.

— Загляни в бардачок, пожалуйста, — прошу его и прикусываю нижнюю губу в ожидании.

— Зачем?

— Ну загляни. Тебе сложно что ли? — демонстративно дуюсь и долго-долго смотрю в его глаза. Адам сдается.

Он открывает бардачок, нагибаясь и залезая корпусом в салон, шарит там рукой, перебирая бумаги и еще какую-то нужную мелочевку, большая часть из которой моя.

— И что я должен здесь найти? — хмыкает мне в губы, снова притягивая к себе, сжимает мою коленку.

— Поищи получше, — заставляю его вновь отвлечься, сама ужасно нервничаю, потому что вот сейчас… Сейчас он узнает…

— Принцесса, ты хоть намекни. Что ты сюда засунула?

Да как же это так?

Отодвигаю сиденье назад, чтобы мне было удобнее, сама заглядываю в бардачок. Я же точно помню, что положила тест сюда. Выгребаю все себе на колени, растерянно перебираю содержимое…

— Не это ищешь?

Перед глазами появляется мой тест.

— Я тебя прикончу, — шиплю, смотря Адаму в глаза, и резко вскакиваю со своего места. — Как давно ты знаешь?

— Ну-у-у… — растягивает с улыбкой. — Я ждал, пока ты сама признаешься.

От первого снежка Адам уворачивается, вторым я неожиданно попадаю точно в цель. Он отплевывается от снега и с кровожадной ухмылкой надвигается на меня, догоняет за считанные секунды.

— Сдаешься? — вкрадчиво шепчет на ухо. Контраст его горячего дыхания и морозного воздуха запускает волну мурашек по моей коже.

— Ни за что, — я пытаюсь выбраться из капкана его рук.

— Тогда мне придется взять тебя в плен, малыш.

— На всю жизнь? — спрашиваю сквозь смех, а Адам вдруг напрягается.

Позволяет мне повернуться к нему лицом, снова целует, так головокружительно, что я цепляюсь обеими руками за его шею, чтобы устоять, и обещает:

— Никогда тебя не отпущу, Принцесса.

Конец