— Ещё слово и в твоей голове не будет места без отверстия, — властно проговорил он, поравнявшись с дочерью.

— О-оу, у нас пополнение, — засмеялась Маргарита, теряя интерес к этой беседе. — Давайте уже быстрее закончим этот балаган, меня ждут на Бали!

— Мы задержали Софью Нестерову и Леонида Евгорского, которые прямо сейчас дают показания против тебя, — начал Радов и из рации, что висела на ремне его брюк, раздался довольный голос командира ГБР.

— Товарищ полковник, запасной выход закрыт, старший лейтенант Кукушкин задержан.

— Как видишь, вариантов у тебя немного, — пожал плечами полковник. — Либо ты сейчас кладешь пистолет на пол и аккуратно, ногой, толкаешь его в мою сторону, либо я стреляю тебе в голову!

Маргарита нахмурилась, еще крепче сжав в руке пистолет. Женщина не намерена была сдаваться вот так просто, столько лет, столько сил она потратила, чтобы отомстить за смерть дочери. Она не готова сесть в тюрьму, не готова выйти проигравшей — не сейчас, когда уже так много сделано.

— Есть еще один вариант, — цокнув языком произнесла Толстых, улыбнувшись, обнажая свои белоснежные ровные зубы. — Мне нечего терять, а вот вам…,- протянула она, прежде чем выстрелить.

— ВЕРОНИКА-А! — что есть силы закричал полковник Радов, отталкивая дочь и прикрывая её грудью.

Послышался ещё один выстрел, Маргарита, смеясь, упала на пол, держась за плечо, из которого, по руке к пальцем, текла алая кровь, оставляя ярко-красные капли на ламинате. Пистолет женщины отлетел в другой конец комнаты и в ту же секунду в комнату вбежал отряд ГБР во главе с командиром.

— Нужна скорая медицинская помощь, два огнестрела, — проговорил он, соединяясь с центром. — Повторяю. Два огнестрела, мужчина и женщина…

За небольшим столом на жестком неудобном металлическом стуле сидел Григорий Кукушкин. На коленях он держал свои руки, запястья которых обжигал холодный металл. Его продержали в камере почти двадцать четыре часа, но он не растерял своего веселого настроения, а на лице всё еще присутствовала кривая ухмылка. Ранее, старший лейтенант, а сейчас соучастник преступления, к которому, пожалуй, он не имел никакого отношения, Гриша сидел в допросной по другую сторону стола, нежели обычно. Жизнь — та ещё сука. Молодой человек понял это еще в детстве, когда девушка, в которую он был влюблен, выбрала Сережу Белова, потому что у него были ровные зубы и леденец на палочке.

— Здравствуй, старый друг, — усмехнулся Кукушкин, как только в допросную вошел капитан Кабанов. Игорь проигнорировал бывшего коллегу и сел напротив, включая диктофон.

— В ваших же интересах рассказать следствию всё, что Вам известно об убийстве Толстых Марка Альбертовича, а также откуда у Толстых Маргариты Альбертовны оказался Ваш пистолет и какую роль Вы играли в спланированном побеге из страны, — произнёс Игорь, заполняя протокол. — Вы можете начинать.

— Я ничего не знаю об убийстве, — пожал плечами Кукушкин, он не собирался врать, да и какой был смысл. Сознается он или нет, его всё равно отправят в тюрьму, а Гриша прекрасно знал, что на зоне делают с ментами. — Дружище, ты же знаешь, я не преступник!

— Как у Маргариты Толстых оказался Ваш пистолет? — повторил свой вопрос Кабанов, даже не поднимая на старого товарища взгляд.

— Даже, если я сейчас расскажу все, как на духу, — покачал головой Кукушкин, горько усмехнувшись. — Они же не скостят мне срок, менты своих давят сильнее, чем ходоков в пятом поколении. Если не здесь, то на зоне меня прикончат.

— Максимум покалечат, — ответил Кабанов, поднимая на бывшего друга равнодушный взгляд. — Крыс привыкли травить, такова человеческая природа, — пожал он плечами. — Повторяю свой вопрос. Как у Маргариты Толстых оказался Ваш пистолет?

За стеклом в соседней комнате стоял мужчина, он держался за вывихнутое плечо, которое до сих пор немного побаливало. Этот допрос не представлял никакой ценности для дела, Маргарита Толстых давно призналась во всем и сдала всех своих сообщников. У неё не будет варианта даже забрать все свои слова назад, благодаря Веронике у следствия была запись. Сейчас она находилась в больнице под охраной, пуля застрела между костей. Но совсем скоро она отправиться в СИЗО, где проведёт всё оставшееся время до суда.

Дверь в комнату открылась и порог переступила Ладина. Сегодня она выглядела также шикарно, как и вчера. Можно было подумать, что женщине было абсолютно плевать на происходящий хаос вокруг, но это было не так. Она тоже надела маску спокойствия и равнодушия, которая скрывала страх, боль и сожаление.

— Тебе не стоило приходить сегодня, — покачал головой мужчина, поворачиваясь к женщине всем телом.

— Я хотела узнать, как ты, — неловко улыбнулась она, закрывая за собой дверь. Вероника сделала пару шагов вперед, прежде чем остановиться и посмотреть в светло-серые. Ей было не по себе, за последние двадцать лет они впервые стояли так близко друг к другу.

— Могла бы просто позвонить, — пожал плечами полковник Радов, улыбаясь. — Но я рад, что ты решила прийти.

— Спасибо…спасибо, что…,- Вероники было трудно подбирать слова. С другой стороны, это был первый их нормальный разговор за все эти годы.

— За то, что бросился под пули? — усмехнувшись закончил за неё Сан Саныч. Девушка в ответ пожала плечами, аккуратно кивнув. — Ты моя дочь, я всё сделаю для того, чтобы ты была в безопасности, — произнёс мужчина, сжимая здоровой рукой её плечо.

— Мне хочется в это верить, — кивнула Вероника. — Правда хочется, но пока…

— Пока слишком рано и я это понимаю, — не стал заставлять её снова подбирать правильные слова полковник. — Я просто надеюсь, что ты согласишься со мной поужинать, когда этот балаган закончится.

— Соглашусь, — улыбнулась девушка, положив свою ладонь поверх его. — Завтра…вместе с мамой.

— Вероника, — покачал головой Радов, у которого в одно мгновение всё сжалось в груди. Ему было стыдно смотреть в глаза женщине, которую он когда-то оставил. — Я не могу…

— Она ждёт этого уже очень давно, — пожала плечами Ладина, смотря в глаза своему отцу. В них она впервые увидела сожаление. Будет жаль, если для этого может быть слишком поздно.

— Хорошо, — кивнул полковник. Рано или поздно ему пришлось бы взглянуть в зеленые глаза, а не ограничиваться лишь голосом из динамика телефона или фотографиями, которые ему присылает нанятая охрана.

— Тогда, до завтра, — довольно кивнула Вероника, останавливаясь у двери и посылая отцу воздушный поцелуй.

— Я рад, что твоя работа здесь закончена, — со всей серьезностью произнёс полковник Радов. — К сожалению, я только сейчас понял, что твоё место не здесь.

— А мне понравилось, — пожала плечами девушка. — Майор был отличным напарником.

— Будем надеяться, что это останется всего лишь приключением в твоей жизни, — ответил Сан Саныч. — Он слишком похож на меня, — вырвалось у него, что заставило Веронику усмехнуться.