В следующее мгновение сильнейший удар в грудь отбросил сталкера назад, едва не столкнув с холма.

От неожиданности Юл выпустил из рук драгоценную пластину с нефритовым змеем-сердечником, но ее вовремя успел подхватить мгновенно кинувшийся на подмогу клон. Теперь он бережно держал этот двойной артефакт в вытянутых руках, смотрел на него с откровенной нежностью, только что не тетешкал, как грудничка.

Юл вскочил, будто резиновый, подбежал к Старику, протянул руку и…

Наткнулся на невидимую и упругую стену.

Он попробовал ухватить с другой стороны — и чуть не сломал пальцы.

Вот это номер, твою масть!

— Не напрягайся зря, — дружески посоветовал Старик, продолжая баюкать в руках пластину с Уроборосом. — Я, кажется, забыл напомнить тебе о силовом поле, мой мальчик? Едва ты помещаешь внутрь формы новый источник или даже просто носитель энергии, как тут же возникает кратковременное силовое поле. И не подпускает к генератору никого и ничего. Ты, припоминаю, своими глазами наблюдал этот эффект во время осады Тройки? Между прочим, ни один дрон не смог пробиться к нам сверху, пока оно работало!

— А как же ты? Почему оно пропускает тебя?

— Не забывай об имплантатах, малыш. Едва я завладел пластиной, как первое, что сделал, — замкнул на нее мои имплантаты в короткую, но весьма прочную цепь.

— У тебя есть имплантаты? У клона?

Глаза Юла расширились от удивления.

— А какая разница? — пожал плечами Старик. — Если ты можешь создать себе сносное временное тело со всеми возможными тактильными свойствами, что мешает еще и нашпиговать его имплантатами? Тут, в Академзоне, местные халдеи творят просто чудеса. При случае могу черкануть один славный адресок. Хотя, думаю, тебе он уже вряд ли понадобится.

Он переложил пластину в одну руку, другой задумчиво поиграл рифленой рукоятью «карташова».

— Надеюсь, ты уже понял, что поле защищает своего владельца от любого вида огнестрельного оружия? В том числе и от твоего хваленого плазмомета?

Чтобы не гадать, Штурман решил поэкспериментировать. Эффект был интересный: раскаленная плазма лишь растеклась струйками по невидимому щиту и с шипением ушла в каменистую почву.

Но странное дело: Юлу показалось, что пластина, покоящаяся на руке клона, только что слегка уменьшилась в размерах!

— Как только я подам моим имплантатам знак, они на секунду — всего на одну секундочку! — отключат поле. И только я буду знать, когда случится эта секундочка. Мне ее хватит, чтобы отправить тебя следом за твоим Патриком, малыш. Надеюсь, ты не слишком поверил всей той чепухе, что я тебе тут наплел про этого сталкера-бирюка? Он уже давно гниет на свалке…

Старик ткнул дулом «карташова» в сторону Железных Полей.

Пластина тем временем явно таяла. Но клон, упивающийся своей властью над Юлом, этого не замечал.

«Пожалуй, скоро проснется Семенов, а меня и нет, — некстати подумалось Штурману. — Непорядок… Сказать, что ли, этому — про пластинку?»

— Почему же? Ты думаешь я не поверил, что ты можешь убить? — удивился Штурман. — Я всегда тебе верил и сейчас верю. Думаю, ты теперь сказал правду про Патрика. Просто захотелось еще и поизмываться напоследок, ведь так?

— Точно, захотелось, — подтвердил клон, удовлетворенно осклабившись. — Ты удивишься, малыш, если узнаешь, как трудно мне себя развлечь по-настоящему… Не брезгую буквально ничем!

— Гм… В таком случае ты неплохо развлечешься, если внимательно посмотришь на свою прелесть, — заметил Штурман, делая к Старику короткий, выверенный шаг и мгновенно оценивая расстояние для броска.

— Не понял… Что это? Что происходит?!

Клон с отвисшей челюстью смотрел, как пластина стремительно тает в его руках, а нефритовый Уроборос наливается ярким внутренним светом.

В следующий миг мощный взрыв, сопровождаемый ярчайшей зеленой вспышкой, выбил землю из-под ног Старика.

У клона подогнулись колени, и он рухнул ничком, издав продолжительный задыхающийся хрип. Уроборос же висел в воздухе, источая великолепное сияние. Окаймляющая его кристаллическая пластина окончательно исчезла, высвободив напоследок остаток накопленной в ней энергии.

Штурман шагнул к нефритовой змейке и протянул к ней руку.

Это был для него момент истины.

Уроборос пару раз качнулся из стороны в сторону, словно размышляя, как поступить. А потом легко скользнул в руку хозяина, отдавая ей свое тепло.

Больше не было сердечника и обмотки. Нефритовое сердце воссоединилось с кристаллическим разумом и в итоге одержало верх.

«Там, где над сердцем главенствует разум, тоже нередок выигрыш, — думал сейчас Штурман, с удовольствием ощущая в руке доверчивое, преданное тепло возрожденного пи-генератора. — Но Боже упаси нас от таких побед, пока мы еще живы и способны выбирать между долгом и чувством!»

Тяжелый хрип привлек его внимание. Клон, почти полностью разрушенный энергетическим ударом, лежал, подогнув ноги и заломив единственную оставшуюся у него руку под страшным, невообразимым углом.

— Старик! Ты слышишь меня, Старик?

Юл окликнул его, но клон не отозвался. Лишь воздух со свистом выходил из разорванной метаоболочки, уже с трудом сохранявшей контуры человеческого тела.

Зато Штурмана отлично услышал бородатый верзила, что вскарабкался на холм. Лицо у него было слегка отекшим, а глаза чуток слезились после сна.

— Вот ты куда забрался, командир! А я гляжу, кто-то тут фонариком сигналит, что ли? — радостно пробасил «варяг».

Он обогнул огромный камень и тут же остановился, как вкопанный, глядя на то, что осталось от клона.

— Это что, Вырин? Ну дела… — пробормотал он. Мазнул было рукою по шлему, но так и не рискнул обнажить голову. — Что это с ним стряслось, бедолагой?

— Сдулся, — сухо сказал Штурман. — Был наш Вырин, да, понимаешь, весь вышел.

И ободряюще похлопал по плечу оторопевшего от увиденного бородача.

— Я тебе все по дороге объясню, Семенов, лады?

По дороге Юлу пришлось рассказать «варягу» о том, что произошло на холме и куда в действительности подевался Вырин.

Разумеется, кое-какие выкладки, сложноватые для прямолинейного восприятия храброго, доброго, верного, но слишком уж простодушного бородача, пришлось опустить либо заменить на матерные выражения. Однако эти приемы лишь усилили градус повествования и нашли в большом и горячем сердце «варяга» живой отклик.

После чего Семенов, к немалому удивлению Юла, достаточно емко и насыщенно резюмировал историю с клоном-Выриным:

— Когда я годков семь назад баловался с ребятами из Питера армрестлингом, там был один скверный тип, Боря Аристофанов по кличке Желудок. Взял он себе дурацкую привычку качать какую-то дрянь вроде силикона аккурат сюда!