– Да, чем лучше ты будешь его знать, тем лучше ты сможешь мне помочь. Ведь мы должны сделать его доходным поместьем.

– Но я хочу увидеть все места, которые были в детстве твоими убежищами, хочу разделить твои самые дорогие воспоминания. Ты мне покажешь?

Дина просияла:

– О, с удовольствием. Завтра мы сможем начать с дома и окрестностей, а потом я... я покажу тебе мои тайные убежища.

Тор был тронут доверием, и он дал себе клятву, что непременно оправдает это доверие.

Вскоре объявили, что обед готов, и они пошли в столовую. Слуги, явно пребывавшие в восторге от перемен, в течение всего обеда были неутомимы – все стремились угодить Дине и постоянно ей улыбались. В результате супруги были вынуждены говорить о домашнем хозяйстве и делах поместья, поскольку были не одни.

После обеда Тор сразу же поднялся из-за стола, не испытывая особого желания сидеть в одиночестве с сигарой или пить бренди.

– Хочешь вернуться в гостиную? – спросил он.

Дина покачала головой.

– А почему бы нам не проверить, готовы ли наши спальни? – предложила она. – Ты еще не видел свою, но я знаю, что ты захочешь кое-что там изменить.

– После такого путешествия меня интересуют только чистые простыни, – заявил Тор, хотя думал совсем о другом.

– Тогда идем, – сказала Дина, опираясь на его руку. Когда они поднимались по лестнице, Тор говорил себе: «Не думай об этом, сейчас не время, Дина очень устала, и ты тоже устал».

– Это моя комната, как ты, может быть, помнишь, – проговорила она, открывая дверь справа и показывая уютную комнату с широким камином, в котором уже весело пылал огонь. – А твоя комната будет следующей – кстати, это лучшая спальня в доме... или будет таковой, когда ты там все сделаешь по своему вкусу.

Закрыв дверь в свою комнату, Дина открыла дверь в комнату Тора.

Хотя Тор и ощущал некий дискомфорт при мысли о том, что будет спать в комнате, которую занимал брат Дины, он не мог отрицать, что это – прекрасная комната с превосходной мебелью. Правда, цвета спальни, на его взгляд, оказались несколько мрачноватыми, но он решил, что устранить это будет несложно.

– Наверное, когда-то здесь были комнаты твоих родителей?

Дина кивнула.

– Они гораздо больше и красивее остальных, поэтому мы с Сайласом перебрались сюда где-то через год после смерти.

Вспомнив убогую комнату для гостей, которую он занимал в свой прошлый приезд в Ашком, Тор сказал:

– Я уверен, что мы сможем сделать и другие комнаты более приятными, потому что они могут понадобиться для гостей.

– Великолепно! – отозвалась Дина, входя в комнату и задергивая портьеры. – На камине и на столе стоят свечи, а рядом со столом – масляная лампа. Пока не приедут наши вещи... боюсь, тебе придется поносить кое-что из одежды Сайласа, хотя она явно будет тебе маловата.

Ему показалось – или она действительно нервничает?

– Я уверен, что потерплю. Если понадобится, мы сможем съездить в понедельник в Литчфилд и кое-что купить.

– Да... Ко... конечно.

Да, Дина явно нервничала.

– А это – дверь в гардеробную, – проговорила она, открывая ее. – За ней находится еще одна – в мою комнату.

Она подергала ручку двери, и та повернулась – экономка не забыла, о чем просила Дина. Краснея, она повернулась к нему.

– Ах, моя горничная все еще в Пламроузе, и я подумала, что ты мог бы помочь мне переодеться, – выпалила она на одном дыхании, словно боялась, что ей не хватит смелости договорить до конца.

Тор невольно вздохнул: лучше, если бы одна из служанок...

– Да, конечно, – услышал он собственный голос, – и раз моего камердинера здесь тоже нет, то и мне не помешала бы... некоторая помощь.

Разумеется, он мог бы раздеться и без ее помощи, но ему показалось... что так будет приятнее.

– Тогда идем ко мне? – спросила она.

Тор понимал, почему жена не желает раздеваться... в комнате, еще недавно принадлежавшей ее брату. Что ж, завтра он непременно изменит здесь кое-что.

Он молча вошел следом за Диной в ее комнату. На кровать он старался не смотреть, уверяя себя, что жена привела его сюда лишь для того, чтобы он помог ей раздеться.

Внезапно Дина повернулась к нему и, положив руки ему на плечи, привлекла к себе. В следующий миг ее губы прижались к его губам, и Тор, ошеломленный ее действиями, ответил на поцелуй. Все крепче прижимая жену к себе, он с каждым мгновением все больше возбуждался, но в конце концов все же заставил себя прервать поцелуй. Чуть отстранившись от жены, он с нежностью взглянул на нее и хриплым шепотом проговорил:

– Дина, ты же знаешь, я боюсь причинить тебе боль. Не лучше ли...

– Нет, – ошеломила она его своей решительностью. – Нет, подождать – не лучше. Я надеялась, что теперь-то ты понял: я вовсе не такая хрупкая, как тебе казалось. Позволь мне доказать тебе это.

Она пристально посмотрела на него. Ее чуть приоткрытые губы были слегка раздвинутыми, влажными и немного припухшими от его поцелуя. Тора охватила дрожь желания, но он все еще пытался протестовать.

– Не хрупкая, нет. Но тебе, должно быть, больно, ты поранилась...

– Разве похоже, что мне больно? – спросила она, снова прижимаясь к нему. – Если удар Сайласа не навредил мне, то неужели ты думаешь, что сможешь сделать мне больно?

Тор не ответил – не знал, что сказать. Дина же тем временем принялась развязывать его галстук, потом начала расстегивать рубашку.

– Не бойся за меня. Тор, – прошептала она. – А вот если я причиню тебе боль, то скажи непременно.

С этими словами она толкнула его с такой силой, что он, отступив на шаг, не удержался на ногах и повалился спиной на матрац. Не успел Тор подняться, как Дина вскарабкалась на него.

– Было бы гораздо легче, если бы мы уже разделись, – заявила она, расстегивая последние пуговицы на его рубашке. – Как хорошо, что застежки этого платья – спереди.

Тут Дина начала расстегивать платье, и Тор понял, что его помощь в этом вовсе не требуется.

– Позволь мне, – сказал он все-таки.

Дина с улыбкой кивнула, и Тор ловко освободил ее от корсажа. Потом сел и стащил с себя рубашку.

– Я могу на секунду встать? – спросила Дина. – Ты ведь теперь не сбежишь, верно?

Тор рассмеялся. Неужели он мог когда-то сомневаться в том, что Дина создана для него? Да, он любил ее, любил по-настоящему.

– Обещаю не убегать, дорогая.

– Хорошо, верю.

Она встала и быстро сняла платье, потом развязала корсет и скинула и его. Тор смотрел на нее с восхищением, потом вдруг вспомнил, что еще не совсем разделся.