– Элли, – начал он.

Я вскинула руку, отгораживаясь от него.

– Не подходи ко мне, грязный развратник!

– Осторожней, идиотка, ты что, хочешь сверзиться с обрыва?

Бен схватил меня и притянул к себе. Его лицо блестело от дождя и от чего-то ещё, что я не смогла распознать. Во всяком случае, этот сальный блеск явно не был вызван чувством вины. Такого понятия Бентли Хаскелл попросту не знал. Мне захотелось вырваться из его объятий, но эти прекрасные сине-зелёные глаза притягивали сильнее, чем его руки. Есть несколько захватов, о которых ничего не известно даже таким специалисткам по дзюдо, как Джилл. Мужчины не имею права обладать такими длинными ресницами! Но жизнь – великий учитель… Я довела до совершенства способность изображать ненависть к этому отвратительному существу, да и ничего другого мистер Бентли Хаскелл не заслуживал.

– В чём дело? – с раздражением спросил этот тип.

Я не могла не восхититься, сколь умело он напустил на себя вид невинного недоумения.

– Такое впечатление, будто я попал на страницы «Грозового перевала». Изнывающая от любви девушка отдаёт себя на милость бушующим стихиям в надежде, что Хитклифф бросится её спасать.

– Хитклифф! – на этот раз мой голос вырвался на свободу. – Да у тебя мания величия! Вот кем, оказывается, ты себя мнишь!

По внезапно вспыхнувшему за ресницами сине-зелёному пламени я поняла, что Бен потрясён. Он отпустил меня, руки его неловко упали вдоль мешковатого пальто. Обретя свободу, я тотчас поняла, что до смерти замёрзла. Ну и ладно! Умру от воспаления лёгких и избавлю нашего предполагаемого убийцу от лишних хлопот.

– Я?! – Бен умудрился воспроизвести искреннее удивление. – Я вовсе не себя имел в виду, – он откинул ногой камешек и проследил, как тот катится к краю обрыва со стуком, напоминающим стук сердца, подверженного аритмии. Затем посмотрел на меня из-под полей своей жуткой шляпы. – Я говорю о тебе и благородном викарии, твоём дружке.

– О Роуленде! – не на шутку поражённая, я сделала очередной инстинктивный шажок назад.

Неужто викарий в моё отсутствие заглянул в Мерлин-корт, чтобы сделать мне официальное предложение? Бен поспешно схватил меня и решительно передвинул в более безопасное место. Это его рука дрожит или моя? Подняв глаза, я решила, что трясётся рука Бена. От его обычного высокомерия не осталось и следа – наверное, прекрасная Ванесса дала ему от ворот поворот. Возможно, в этой неотразимой красавице всё же сохранилась крошечная искра великодушия.

– А о ком же ещё? – отозвался Бен замогильным голосом. Обычно таким голосом талдычат грамматические правила накануне экзамена по иностранному языку. – Если бы ты только знала, Элли, как мне осточертела смазливая физиономия этого святоши! – тут он немного оживился. – Я даже вынашивал идею взять несколько частных уроков у нашего убийцы, когда мы наконец выведем его на чистую воду. Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем возможность собственными руками отправить дражайшего Роуленда к праотцам.

– Почему? – прокричала я громовым голосом, дабы Бен не расслышал барабанный бой моего бедного сердца.

– Он выше меня и…

– Не увиливай!

Дождь усилился, холодные струи яростно хлестали по лицу, пронырливыми змеями заползали за шиворот. Но я не смогла бы вытереть капли, даже если бы он отпустил мои руки.

– Ладно, – проворчал Бен, – теперь мне на всё плевать. Можешь унижать меня как тебе угодно. Ты ведь любишь этого человека, чёрт бы его побрал! Вопрос закрыт. Этот парень – мошенник и вор, но я ещё хуже. Я тот глупец, который оставил дверь открытой. Однако не беспокойся, Элли, возможно, я не породистый джентльмен, как твой ненаглядный Роуленд, но когда дело касается твоего счастья, я сумею вести себя достойно… даже если это убьёт меня. Я даже испеку свадебный торт.

– Очень мило с твоей стороны.

Несколько мгновений назад я умирала от холода, теперь же по моему телу разлилось блаженное тепло. Неведомое мне чувство разогрело кровь и огненным потоком понесло её по венам. Власть! О, рядом с ней даже тысяча шоколадных эклеров – никчёмный пустяк! Мне было искренне жаль Бен, он так страдает. Но ведь он сам во всём виноват.

– Может, мы устроим двойную свадьбу? – предложила я, задрав голову так, что мои губы касались его подбородка. – Вы с Ванессой послужите очаровательным фоном для нас с Роулендом.

– Ванесса?

Бен в замешательстве покачал головой, отчего видавшая виды шляпа чуть не слетала у него с головы. Бедный Джонас уже лишился одной такой, второй потери старик не переживёт. Я протянула руку и поглубже нахлобучила фетровое чудище на голову Бену.

– А при чём тут Ванесса? – нахмурился он. – Последнее, что я слышал об этой девице, – это твоё заявление, что она главный подозреваемый. Может, у меня сейчас действительно несколько суицидальное настроение, но я способен придумать смерть полегче, чем дожидаться, пока Ванесса убьёт меня скукой, если только на уме у неё нет ничего похуже.

– Скука? – Моей искушённо-презрительной ухмылке чего-то недоставало, но мой писклявый голос был преисполнен столь искреннего гнева, что придал ей красноречия. – Я видела, как ты и моя скучная кузина прижимались друг к другу самым отвратительным образом.

– Что-о?!

– Удивлён, да? Полчаса назад я собственными глазами видела вас вдвоём в столовой. Попробуй только отрицать!

В это мгновение ветер решил перейти на страдальческое завывание. Если бы речь шла о фильме, то лучших звуковых эффектов трудно было желать.

– Не собираюсь ничего отрицать. Я выполнял твоё поручение и прощупывал врага.

– Обнаруженные секреты, несомненно, доставили тебе большое удовольствие.

– Ничего подобного. Если Ванесса вдруг найдёт меня привлекательным…

Я злобно оборвала его:

– Ты не перестаёшь меня удивлять! Понимаю, что тщеславие – это генетический мужской недостаток, но у тебя, похоже, клинический случай.

– Вот здесь ты ошибаешься, – размыто лицо Бена внезапно обрело чёткость, я увидела его с той ясностью, какая наступает, когда в тёмной комнате внезапно вспыхивает свет. Понимаю, что выгляжу несколько высокомерным, но, Элли, ты-то уж должна знать, что это всего лишь маска. И судя по тому, как обстоит дело… – в этой жуткой шляпе он казался таким трогательным и ранимым, что у меня сжалось сердце, – все мои неврозы имеют под собой основание. Ничего удивительного, что родители лишили меня наследства. Они были правы – я в жизни не совершил чего-нибудь стоящего.

Хотя он этого не заслуживал, но руки мои почему-то сами собой поднялись и прижались к влажной грубой ткани его пальто. Я чувствовала, как под моими пальцами колотится его сердце. В следующий миг он вскинул руки и провёл по моим распущенным волосам. Я тут же подумала – как хорошо, что я решила их отпустить, в любовных романах у героинь волосы всегда длинные и ниспадающие. А затем всё замерло. Мир вдруг лишился всех звуков, нас окружило безмолвие.