Я поднял свиток с земли, убрал его в инвентарь, и медленно выпрямился. Открыл было рот, чтобы сказать что-то Антону, как вдруг Эллина, подняв голову к небу, прокричала:

– Пора!

Я даже не успел подумать, что там ей «пора», как тело моего игрового аватара перестало меня слушаться. Я замер, не в силах пошевелиться, и точно так же замерли все вокруг меня. А потом изображение расплылось, и последнее, что я увидел – надпись кроваво-красными буквами:

«Принудительный выход из игры!».

В которой, наконец-то, появляются ответы на все вопросы, а также происходит нечто очень даже удивительное.

Камера была небольшой, но, на удивление, светлой и чистой. Простая кровать, привинченная к полу, такие же стул и стол. На потолке – световые панели, за выгородкой – туалет и умывальник. Возможно, я не считался особо опасным преступником, но скорее за мной круглосуточно наблюдали по видео, и, в случае чего, могли остановить членовредительство или попытку побега – хотя куда отсюда бежать, я совершенно не представлял. Да и не собирался, если честно. В конце концов, ничего противозаконного я не совершил, это и ежу должно быть понятно. Хотя, как говорится, «от сумы и от тюрьмы не зарекайся», но, все же, хотелось верить в лучшее. Больше всего меня мучили отсутствие сигарет и неизвестность. Большую часть времени я валялся на кровати и в тысячный раз прокручивал в голове произошедшее после принудительного выхода из виртуальности.

***

Прозрачный верх капсулы отъехал в сторону, я, ничего не понимающий, с крушащей виски головной болью, вызванной экстренным выходом из виртуальности, сел в ложементе – и замер.

В комнате были люди. Пять человек, близнецы-братья. Все они были одеты в одинаковые черные комбинезоны с одинаковыми черными бронежилетами поверх них, лица скрывали одинаковые забрала одинаковых шлемов, а в руках люди сжимали одинаковые укороченные автоматы, одинаковые «зайчики» от одинаковых целеуказателей которых блуждали по моей груди и голове.

– Ого, – я сглотнул. Головная боль, как наименее значимая из проблем, отошла на второй план. – Мужики, а вы кто? И что тут делаете?

Между одинаковыми протолкался еще один мужик – в гражданском. Черные джинсы, черный свитер под горло, черные ботинки. Только бронежилет и кобура на боку говорили о том, что неодинаковый с одинаковыми заодно, скорее всего.

– Эй, вы чего, парни? Вы его охранять должны были, а не готовиться расстрелять.

– Простите, товарищ капитан, – смущенно прогудел из-под шлема один из одинаковых. – Рефлекторно, на звук повернулись.

– «Рефлекторно», – пробурчал тот, кого назвали капитаном. – Стволы уберите!

Точки лазерных целеуказателей исчезли, и я облегченно выдохнул. Капитан, между тем, подошел ко мне, и протянул руку:

– Трипольцев Олег Николаевич. Безопасность, девятый отдел. Киберпреступления и мошенничество в Сети.

– Это специальность? – не удержался я от не очень уместной шутки.

– Нет, это преступления, которыми мы занимаемся, – едва заметно улыбнувшись, ответил капитан. Ну, хоть с юмором мужик, уже хорошо. Но все же, что происходит?

– Я бы хотел увидеть своего адвоката, – ляпнул я первое, что мне пришло в голову. Какой адвокат, блин, откуда он у меня?

– А ты в чем-то виноват? – вскинул брови Трипольцев.

– Я не буду ничего говорить.

– И правильно. Давайте, ребята, выводите его. В изолятор пока.

Сердце пропустило удар и ухнуло куда-то в желудок. Изолятор? Да какого…

– Успокойся. Это стандартная процедура. И, поверь мне, это в твоих же интересах.

Я лишь пожал плечами. Ну-ну. Интересно, сколько сгинувшего в застенках народа слышало такие же фразы?

– Пойдем, парень, – к мне подошел один из «близнецов» и положил руку на плечо. – Только не дури.

– Скажите, хотя бы, в чем меня обвиняют! – повернув голову, крикнул я, когда меня уже выводили из комнаты.

– Всему свое время, Данил, всему свое время.

***

Потом был двор, оцепленный автоматчиками, короткий путь до ворот, возле которых стояли несколько темных машин без опознавательных знаков и фургон на базе микроавтобуса, в который меня засунули не то, чтоб жестко, но и без особых церемоний, и более длинный путь до места назначения. Здесь меня достали из машины, провели по нескольким коридорам и впихнули в камеру. Все. Сколько времени прошло с тех пор, сказать я затруднялся – часы с меня сняли. Несколько раз я забывался тревожным сном, но чаще бродил туда-сюда по камере, размышляя, что от меня могло понадобиться спецслужбам. В том, что это именно они, я не сомневался. Во-первых, потому что о существовании в родной полиции девятого отдела я не слышал, а во-вторых, если бы меня взяли копы, сидел бы я не в комфортабельной камере, а в общей «хате» изолятора временного содержания. Ну, или в камере предварительного заключения. Хотя, ничто не отменяет вероятности, что из этой комнаты я могу отправиться прямо туда.

Кормили четыре раза, достаточно вкусно и сытно – каша с мясом, борщ, какой-то салат, причем выглядело это все так, будто доставили еду из кафешки, а не приготовили в тюремном пищеблоке. Четыре раза – это значит, я здесь больше суток. Блин, долго они меня тут изводить еще будут?

Замок открылся почти бесшумно, на пороге оказался очередной «близнец», в коридоре маячили еще двое.

– Киреев, на выход! – скомандовал «близнец» так, будто кроме меня здесь был кто-то еще. Я пожал плечами и встал с кровати.

На этот раз ехать никуда не пришлось, а «близнецы» выглядели сопровождающими, а не конвоирами. К моей радости, мне вернули сигареты и зажигалку, про часы и смартфон буркнули, мол, «позже». «Позже» – это очень хорошо, «позже» внушает надежду.

Еще несколько переходов по коридорам и лестницам, и я, с единственным оставшимся сопровождающим, оказался у кабинета без таблички.

– Входи, – кивнул «близнец». Я в очередной раз пожал плечами, и толкнул дверь.

– Здравствуй, Данил, – поздоровался со мной Трипольцев. – Заходи, располагайся. Ждем только тебя.

Ну офигеть, будто старый друг пригласил на чаепитие, а я опоздал, застряв в пробке! Подавив возмущение, я обвел взглядом комнату.

Пара диванов, пара кресел, стол, на стене – телевизор впечатляющей диагонали. На одном из диванов сидит Антон, рядом с ним – достаточно молодые мужчина и женщина, видимо, его родители. Ну, да, он несовершеннолетний же. Интересно, что они подумали, когда их выдернули из Китая сообщением о том, что им нужно явиться в полицию? Парень кивнул мне, родители посмотрели враждебно-осуждающим взглядом. Небось решили, что это я Антона втянул в неприятности, а не наоборот.

Я, решив ничему не удивляться и вообще держать как можно более невозмутимый вид, кивнул в ответ.