утекает. По виду кружева можно определить состояние человека, его пол возраст и многое другое, например, болезнь и ее причину. Работая с потоками энергии, можно вылечить человека или, наоборот, навредить ему. Однако, увидеть кружево можно только после долгих лет особых практик и медитаций, или если ты маг. Менять кружево – особенное искусство, доступное только очень сильным колдунам или инквизиторам. Кстати, у магов кружево несимметрично, с одной из сторон обязательно есть неровность, там-то и скапливается лишняя энергия… По виду асимметрии можно определить способности мага.

– Ух-ты! А у меня тоже такое есть?

– Очень большая асимметрия, целых две, – улыбнулся он. – Как раз в области рук… но одну сейчас изменили. В ней больше нет магии, и то, чем она сейчас наполняется, может охватить все тело. Ты не сможешь колдовать, если это произойдет.

– Я не смогу колдовать!?…

– Я все поправлю! – пообещал Арланд, обернувшись. Он специально посмотрел мне в глаза, давая понять, что настроен серьезно. – Работа с кружевами – одна из главных задач белых сов. Я знаю, что делаю.

– Надеюсь… – пробормотала я, принюхиваясь к странному едкому запаху, который уже заполнил всю комнату. Интересно, мне придется это пить или он выльет это мне на руку?… или это капли по три раза в день?

Когда жидкость зашлась крошечными пузырьками, которые с треском лопались у поверхности, Арланд снял склянку с огня специальными плоскогубцами. Наклонив ее над стаканом, он вылил содержимое туда и разбавил жидкостью бутылки, которую давал мне несколько минут назад.

– Готова? – он подмигнул мне и улыбнулся, беря стакан в руки.

Я пожала плечами, с опаской вглядываясь в темно-бордовую жидкость. Однако, переживать мне так и не пришлось: Арланд залпом выпил все содержимое стакана. Опустившись возле меня на колени, он снова взялся за мою больную конечность и уставился в пустоту.

Он сидел так несколько минут, изредка надавливая пальцами на разные участки руки. Я ничего, ровным счетом ничего не чувствовала, даже его пальцев, но только до определенного момента. Потом было такое ощущение, что мне нацепили замок на плечевой сустав, металлическая тяжесть начала опускаться ниже, пока не щелкнула в локте, у основания кисти и на суставах пальцев. Словно кто-то собрал все ощущения в руке, расплывшиеся вокруг нее, и закрепил на месте.

Я снова все чувствовала.

Когда все закончилось, Арланд взглянул на меня, искренне улыбаясь.

– Рана будет заживать еще долго, вживление в тело рога единорога – процесс долгий и опасный. Но теперь все будет хорошо. Изменения будут происходить еще некоторое время, но они закончатся вот здесь, – он провел пальцем на семь сантиметров выше локтя.

– И что тогда будет? – спросила я, с удивлением наблюдая за тем, как по коже от его прикосновения побежали мурашки. Я снова ощущала руку как свою собственную, поверить не могу! Без боли… почти. Кисть все еще оставалась раздробленной, она болела, как и полагается сломанной руке. Вряд ли я вообще смогу ей двигать после того, что сатир сделал с костями. Но, зато, теперь я хотя бы могла управлять локтем и сгибать его, когда мне вздумается!

– Тогда ты сможешь делать так, – улыбнувшись, Арланд раскрыл ладони и вокруг них закружился знакомый бирюзовый туман. – Зажги на пальце свечу.

Я послушно зажгла небольшой огонек. Пламя дрожало от сквозняка, но я знала, что оно не погаснет, пока я не велю. Магический огонь может гореть даже на воде.

Инквизитор занес руку, окутанную бирюзовым вихрем, над свечой и потушил ее пальцами… словно вытянул из меня силы, питавшие ее. Я почувствовала, как они ушли.

– То, что с тобой сделали, напоминает обряд, через который проходят некоторые инквизиторы. Изменение собственного тела – неотъемлемая часть обучения. Без этого мы не можем бороться со существами, угрожающими нашему миру.

– У тебя тоже эти штуки в руках!? – поразилась я, по-новому взглянув на толстые перчатки.

– Нет! – рассмеялся парень. – Где бы мы взяли столько единорогов? Нет, у нас другие способы. Но об этом тебе лучше не спрашивать. Ни у меня, ни о кого бы то ни было другого, – он предостерегающе посмотрел на меня. Я кивнула, снова обратившись к ожившей руке… было потрясающе спустя только дней снова ощущать ее, как часть себя, а не как опостылевшую веревку!

– Спасибо! Я не знаю, как тебя отблагодарить… ты ведь не обязан был помогать ведьме.

– Почему это? – удивился он.

– У меня сложилось впечатление, что вы бросаетесь на все живое и шлете на костер без разбора… тем более ведьм.

– Ах, ну, конечно, – он вздохнул, усмехнувшись. – Твой спутник ведь из Ордена Черного Дракона? Разумеется, он наговорил тебе всякого! Наши ордена давно враждуют.

– Конкуренты? – спросила я, уже не скрывая любопытства. Сколько же всего он знает, сколько может мне рассказать! Пока есть такая возможность, нужно вытянуть из него все до крошки!… он ведь даже может научить меня варить настоящие зелья!

К тому же, ему, как и любому студенту, хочется говорить о своем деле бесконечно, я чувствовала это!

– Орден Белых Сов гораздо древнее, – объяснил молодой инквизитор, усаживаясь в кресло напротив меня. Он снова отхлебнул из своей бутыли и, подумав немного, дал мне тоже. Потом достал белую костяную трубку, набил ее порошком из одного из своих мешочков и закурил. Все это время он продолжал рассказывать. – Когда появились черные драконы, мы существовали уже несколько сотен лет, изучали такие вещи в этом мире, о которых до сих пор не знают даже в академиях магии. Да, нам было известно, как прикончить какую-нибудь кикимору, но нас интересовало кое-что куда серьезнее. И куда опаснее. Поэтому со временем появился еще один орден, чтобы было кому бороться с нечистью, пока мы ее изучаем. Драконы отлично машут мечами, но ни один из них не справиться, если случай выйдет за рамки описанного в учебниках.

Вспомнив о Дороти, я согласно кивнула.

– И с чем же вы боретесь? – спросила я, подбирая под себя колени и кутаясь в юбку. Заметив, как я смотрю на трубку, Арланд дал мне попробовать и ее.

Не помню, курила я когда-нибудь или нет, но, похоже, что да… прикрыв глаза от наслаждения, я сжала в пальцах теплую костяную чашечку.

– Это долгая история, – предупредил Арланд, с улыбкой наблюдая за тем, как я вцепилась в его трубку.

– Я обожаю долгие истории! – сказала я, возвращая ему трубку.

– Давным-давно в одном городе в Тангейе у жены бондаря родились два сына, похожие друг на друга, как две капли воды, – начал рассказ инквизитор. В тому, как блестели его глаза, я поняла, что