— Тим… — сказал Большой Д. Но Юханссон, слава Богу, начал соображать, больше слов не потребовалось. Шеф понял сам: может быть час, может два — и заражение охватит весь город. Полковник предпринял еще несколько бесплодных попыток привлечь внимание копов к проблеме сбежавших обезьян. Сначала его никто не желал слушать. В управлении шерифа сообщили, что начальство на выезде, потому что в университете какие-то беспорядки. А потом и этот номер замолчал. Мимо стоянки, покачиваясь, прошли двое сержантов без рубашек и оружия, но в фуражках. Оба дирижировали бутылками со спиртным, и оба распевали национальный гимн. Руководители «Секвойи» оторопело проводили стражей порядка глазами, затем уселись в «понтиак» и провели короткое совещание.

«Ты полагаешь, все сошли с ума?» — беззвучно осведомился Большой Д.

«Нет. Ты же нормален. Просто люди изменились. Но проблема в другом».

Большой Д. молча уставился на шефа.

«Собаки», — сказал Юханссон.

«Невозможно».

«Теперь всё возможно».

«И что будет, если собаки?..»

«А ты не понимаешь? — с досадой спросил Юханссон. — Собак очень много!»

И он показал полковнику, насколько много в мире собак. Большой Д. удивился, но испугался не сразу. До прошедшей ночи, когда ему пришлось носиться с оружием по базе, он помыслить не мог, что в мире существует хотя бы одно животное, опасное для человека. Вредные насекомые и бактерии, разумеется, не в счет.

«Дело не только в собаках», — сказал Юханссон.

Большой Д. заглянул в мысли руководителя проекта и понял, что тот тоже не прочь свалить отсюда. Причем немедленно и как можно дальше. Но было в голове у Юханссона и еще кое-что. Крысы.

— Крысы? — вслух переспросил Большой Д.

— Крысы, — вяло кивнул Юханссон. — Диких собак довольно мало. К тому же, большинство животных в подобных заведениях стерилизовано. Так что если это и перейдет к собакам от обезьян, то массовую эпидемию можно предотвратить. Но крыс полно везде, Стенли.

Большой Д. завел мотор. Минут пять они ехали молча, думая об одном и том же, но не решаясь продолжить разговор. Полковник внимательно вглядывался в проплывающие мимо кварталы, но не видел пока ничего необычного.

— Может, это пройдет само собой? — наконец выдавил он.

— Если не пройдет за месяц, — задумчиво ответил Юханссон, — то нам конец.

— Ты хочешь сказать — всем конец?

— Смотри! — Юханссон указывал пальцем куда-то вверх.

Полковник притормозил и, чтобы лучше видеть, открыл дверцу. Они остановились напротив высотного здания торгового центра. Большой Д. насчитал шестнадцать этажей. Прямо по фасаду, без страховки и снаряжения, с хохотом взбирались четверо молодых парней и две девушки. Похоже было на то, что юнцы поспорили, кто первый достигнет крыши. Двое самых прытких уже добрались до седьмого этажа. Цепляясь руками за выступы рам, узкие карнизы и торчащие фрагменты рекламных щитов, подростки невероятно быстро набирали высоту.

— Шимпанзе! — угрюмо констатировал Юханссон. — Сказать по правде, Стенли, меня самого тянет затеять нечто подобное.

— Может быть, сами съездим в колледж? — Большой Д. следил, как белокурая девица бесстрашно карабкалась вверх по огромным неоновым буквам.

— Нет, — Юханссон морщился, трогая шишку на затылке, — в колледже мы ничего не изменим. Спроси кого-нибудь, где найти этот проклятый собачий приют!

Юханссон хлопнул дверцей, вылез со своей стороны и присоединился к полковнику.

— Что там, Стенли? Что ты застыл?

— Калитка открыта, Тим. У тебя есть пушка? — Юханссон вполголоса выругался. У него дома имелось два револьвера, но он забыл, когда последний раз притрагивался к ним. Большой Д. толкнул калитку и сделал шаг во двор. Никого. Большие ворота были заперты изнутри. Справа, вдоль сетки, примыкавшей к железной стене склада, стояли три пикапа и один грузовой фургон с одной и той же эмблемой — улыбающейся собачьей мордой. Слева располагался небольшой садик, ряд подстриженных кустов и высокий навес, под которым хранился всевозможный инвентарь. Само двухэтажное здание приюта замыкало двор буквой «Г» и казалось давно покинутым.

— Эй! — воскликнул Стенли. — Можно войти? — Никто не появился. Обладатель «форда» если и был внутри, то никак не отреагировал.

— Непонятно! — пробормотал полковник. — Этот парень приехал за пять минут до нас…

В здании имелись два входа. Один парадный, для посетителей, слева. Большой Д. подергал ручку и нагнулся, заглядывая в замочную скважину. Дверь была заперта. Прямо по курсу имелась еще одна убогая дверца с неким подобием низкого пандуса под ней. Жалюзи на окнах первого этажа были опущены. Большой Д. принюхался. Внезапно он заметил две вещи, которые его не на шутку взволновали. Во-первых, несмотря на нервозность и бессонную ночь, ему совершенно не хотелось выпить. Это было очень странно. Раньше он ни за что бы не признался себе, что испытывает зависимость от алкоголя. Конечно, он выпивал иногда, но исключительно «ради здоровья» или чтобы согнать усталость. А сейчас при одном воспоминании о виски его начало мутить. В эту самую минуту он впервые признался себе, что спиртное занимает в его жизни существенно большую роль, чем он полагал. По сути дела, последние три года он попросту спивался! Но это было не самое удивительное.

Полковник втянул в легкие воздух. С ума сойти! Ощущение такое, будто в одночасье он стал гончим псом! Пахло бензином, машинным маслом, травой. Еще пахло псарней, испражнениями животных, немного протухшим мясом, сухим собачьим кормом. От Юханссона воняло потом, лекарством и каким-то сладким дезодорантом. И еще множество, великое множество запахов клубилось вокруг. А среди этого многообразия Большой Д. без труда угадал тревожащий, сладковатый запах крови. Человеческой крови. Еще пару часов назад, осматривая убитого Бентли, полковник ничего не чувствовал, а теперь оказалось, что его нос всё отлично помнит.

— Ты слышишь, Тим? — Большой Д. поднял револьвер.

— Ничего не слышу, — сипло произнес Юханссон.

— В том-то и дело. Слишком тихо.

— Здесь же край города… — робко возразил Юханссон.

Он напряг слух и различил лишь легкий шорох ветра в кустах и далекий гул автомобильных моторов.

— Я не о том! — отмахнулся Большой Д. — Тут, за стенкой, должно быть десятка два собак. Я как-то был в подобном заведении. Они что, сговорились молчать?

Полковник запрыгнул на пандус и осторожно толкнул низкую дверцу. Та с легким скрипом отворилась, выпустив новую порцию собачьих запахов. Внутри было темно.

— Мне это не нравится, Стенли! — заявил Большой Ю. — Лучше я свяжусь с Грегори, пусть вызовет спецгруппу…

«Какого черта мы тут делаем?» — подумал Юханссон. Внезапно боль в разбитом затылке отступила, он начал соображать яснее и сразу же вспомнил, что случилось с Бентли. Тот тоже недооценил опасность.