Здоровякин горел в аду. Его терзали собственнические чувства. Он боялся за свое добро, боялся, что роскошную Марию у него уведут. Необходимо было что-то быстро предпринять! Но что? Призвать Машку к порядку, и пусть забудет про косметику и обтягивающие кожаные брюки, пусть вернется в прежние берега? Но она, несомненно, откажется, она с негодованием обзовет его ханжой и этим… как его… Валдаев недавно обозвал… троглодитом. Илья смотрел в словаре. Троглодит – это пещерный человек. Да, совершенно верно. Зачем пещерному человеку красивая, соблазнительная жена?..

Что же остается? Вернуться в семью? Но Илья дал слово, что не вернется домой, пока здесь хозяйничает, гремит горшками ненавистный студент Митя Рябухин. Клятва лежала на плечах Здоровякина гранитной глыбой, давила и не оставляла места для маневра. И Маша не шла на компромисс. Но ведь ей было гораздо проще пожертвовать бытовыми удобствами, привнесенными в ее жизнь проклятым гувернером, чем Илье отказаться от обещания! Да он скорее бы умер, чем отрекся от данного слова!

– Чаю хочешь? – улыбнулась Маша. Она была приветлива и явно обрадовалась визиту мужа.

Здоровякин придирчивым взглядом ревнивого араба оглядел домашнее обмундирование жены. Трикотажные лосины доходили до щиколоток. Это немного успокоило, так как, если бы Мария осмелилась при Мите щеголять в одной футболке (с голыми ногами!), не обошлось бы без убийства.

Но лосины были вполне целомудренны. К тому же – Здоровякина приятно кольнуло – Мария надела его, Илюшину, рубашку. Из-за несоответствия размеров одеяние болталось на жене наподобие африканского балахона-джаллабы.

– Где Эдик?

– Во дворе. Ты не видел?

– С этим? – нахмурился Здоровякин.

– Конечно с ним! – улыбнулась Маша. Она не хотела ссориться. – Я ведь не отпустила бы ребенка гулять одного. Он гуляет с Митей.

– Ясно.

– А я работаю.

– Понятно.

– У меня новый заказ. С «Петровским» я расправилась.

– Поздравляю.

Да, Маша снова погрузилась в работу. Но теперь она почему-то работала в другом режиме.

Пятнадцать минут ушло на выщипывание бровей. Мария не давала им уйти за границы, намеченные визажистом в салоне «Л’Ореаль». Маша и не представляла, что форма бровей так влияет на выражение лица. Теперь она бы ни за что на свете не сменила изящный росчерк с изгибом посередине, подобный фрагменту иероглифа, на то, что она носила на лице раньше.

Затем Мария сосредоточилась на заусенце. Раньше она беззастенчиво вгрызлась бы в него зубами, прихватила бы заодно и ноготь, да и соседние пальцы тоже. Славно бы потрудилась, укоротила бы ручки до локтей! Но теперь у Маши был потрясающий маникюр, его никак нельзя было грызть.

После потребовалось причесаться. И еще разок. И опять. Маша смотрелась в зеркало каждые пять минут. Ей нравилась ее короткая стрижка, выполненная отличным мастером, ей нравился цвет волос, ей нравилась девушка в зеркале.

Да, производительность, безусловно, страдала от этих незапланированных пауз. Но ведь и раньше Маша отрывалась от ноутбука! Для того чтобы залить слезами все пространство в радиусе двух метров от компьютерного стола. Нет, лучше с улыбкой смотреться в зеркало!

– Хочешь погулять с Эдиком? А Митю я отпущу? – предложила Мария. Она помчалась на кухню и выглянула в окно. Во дворе няньки с ребенком не было видно, хотя буквально десять минут назад Митя и Эдуардик изучали бампер необъятного бронированного джипа, ковыряли палочкой шины, беседовали с лабругинской охраной. – Ой, нет, они куда-то ушли. В магазин? Точно, свинтили в магазин за «чупа-чупсом».

– А разве «чупа-чупсы» не вредны для зубов? – заволновался Здоровякин.

– Вредны. И для печени тоже. В них красители и консерванты, – успокоила Мария.

– А-а… – глубокомысленно промычал Илья. – Маша, Валдаев сказал, ты купила «восьмерку»?

– Да! Сегодня мы с Лизой на ней катались. Почему-то Лиза водит гораздо лучше меня. Да, у нас теперь автомобиль! – радостно объявила Маша.

Непонятно было, что означает «у нас»: имеет ли в виду Мария себя и детей, или беглый Здоровякин тоже все еще числится в составе семьи. Вообще, неправильно это! Мало того что жена самовольно и кардинально меняет внешность, она к тому же небрежно покупает машину, словно пару туфель или колготки, не посоветовавшись с мужем, не проконсультировавшись, не узнав его мнения!

Здоровякин, по всей видимости, претендовал на звание троглодита-домостроевца.

– Сделай мне номера. У тебя ведь друзья в ГИБДД.

– Я сделаю, – пообещал Илья. – Завтра. Только, пожалуйста, не надо самой ездить. Ты ведь не умеешь. Я… я…

– Что?

Здоровякин собирался сказать, что он переживает за Машу. Что он сильно волнуется за нее! Но статус обиженного и непонятого супруга, присвоенный Здоровякиным самому себе, не позволял произносить подобные вещи.

– Я сделаю тебе номера, – решительно повторил он. – Обещай, что пока не будешь ездить.

– Ладно, – легко согласилась Маша.

По правде говоря, она и сама решила не ездить. Во-первых, не было острой необходимости. Во-вторых, пары поездок было достаточно, чтобы убедить Марию заниматься тем, к чему она гораздо лучше приспособлена, – сидеть у экрана компьютера, а не пугать пешеходов. В-третьих, Лиза заявила, что в целях заботы о жизни любимой подруги она временно изымает автомобиль из обращения. Вернее, будет сама пользоваться «восьмеркой» до тех пор, пока Маша не сдаст нормативы.

– А если нанять водителя? – невинно предложила Мария.

– Что?!! – взметнулся Илья. – Да ты… Да я…

Водитель в дополнение к гувернеру! Нет, сердце Здоровякина не выдержало бы такого испытания!

– Пошутила. Илья-а! Шутка. Расслабься.

– Вы с Валдаевым доконаете меня своими шутками!

– А ты научишь меня водить?

– Научу. Со временем.

Они так и стояли в прихожей. Илья пристально смотрел на жену. Как давно он не обнимал, не прижимал к себе Машу! Как ему хотелось поцеловать ее! Но нет! Пока Мария не согласится с поставленными условиями, пока она не подчинится, Илья будет неприступен. Идиот.

– Значит, обещаешь не ездить?

– Да, – кивнула Маша.

– Ну, я поехал за детьми. Еще увидимся. И это…

– Что?

– Ну…

– ?

– Классно выглядишь, – выдавил Илья, опустив глаза и внезапно покраснев.

– Правда?! – искренне обрадовалась Маша. – Тебе нравится? Молодец, что сказал. Я уж думала, ты и не заметил.

– Я заметил, – буркнул Здоровякин. – Ну, пока.

– Ты что такой умиротворенный? – удивился Илья. – Поехали отчитаемся перед Анн-Мари.