Так что я совершила длинное путешествие по правому борту, в очередной раз поражаясь размерам «Ревущего», но едва мы подошли к носу корабля, об этикете было забыто.

— Ветер, — прошептала я, подставляя лицо ночной прохладе, — и звезды, и ночь…

— И? — поинтересовался Янир.

— Это волшебно, — прошептала я, отпуская его и делая шаг к носу корабля.

На «Бросающем вызов» я забиралась порой и на бушприт, точно зная, что Локар не даст упасть, а здесь, находясь в статусе леди Грэйд…

В следующее мгновение я несколько воровато оглянулась — на палубе почти никого не осталось, видимо, все ушли на ужин, а те, кто был, оказались заняты своими делами и в нашу сторону не смотрели. Разве что рулевой мог увидеть, но мне внезапно подумалось, что он вряд ли осудит. И матерчатые туфельки оказались на палубе.

— Леди оттон Грэйд, — неодобрительно начал Янир.

— Ох, одно маленькое приключение мне никак не повредит, — заверила я, осторожно ступая к носу корабля.

Парус был убран, и потому, когда я, придерживаясь за канаты взобралась на бушприт, ребром встал вопрос о необходимости придерживать юбку, потому что мои панталоны до самых колен открывались на всеобщее обозрение с каждым порывом ветра.

А потом я сделала еще шаг, выходя из обволакивающего корабль зеленоватого сияния, и задохнулась от восторга! Я воистину забыла обо всем на свете! Да и кто бы не забыл!

Здесь были звезды! Повсюду звезды!

Они сияли на небосклоне до самого горизонта и там тоже сияли, отражаясь в спокойном словно недвижимом море! И казалось, корабль плывет в ночном небе! В окружении по южному ярких звезд!

— Леди оттон Грэйд… — Янир парил рядом, готовый подхватить в любой момент.

— Как красиво! — Я едва дышала, словно впитывая волшебный пейзаж. — Как невероятно красиво! Мы плывем в звездах!

Дух ветра попытался еще что-то сказать, но в итоге махнул рукой и тонкой призрачной дымкой растекся внизу, под бушпритом, защищая меня от падения и ветра, поддувающего под юбки.

И я решилась на совсем уж хулиганскую выходку — балансируя на скользком лакированном дереве, я осторожно отпустила канат, и юбку тоже могла уже не придерживать, а затем, все так же едва удерживаясь на грани, раскинула руки.

И я лечу!

В звездах, среди черного ночного неба, над водой и без страха!

Я лечу! Ветер в лицо, волосы растрепались, и в воду то и дело осыпаются шпильки, крик едва сдерживаю в груди, как и равновесие — с трудом удерживаюсь, но восторг, этот восторг, стоил бы даже падения в воду!

И я на миг прикрыла ресницы, вдыхая ночной морской воздух всей грудью, а в следующее мгновение перестала дышать!

У мужчины, зависшего напротив меня, были резкие черты лица, пиратский платок на голове, обезображенное шрамами лицо, один шрам пересекал его щеку, второй — левый глаз, округлившийся от удивления.

Голова закружилась, напоминая о необходимости выдохнуть и сделать следующий вдох, а я… я едва удержалась от падения.

— Ты кто? — спросил зависший передо мной мужчина. — И почему в воздухе… стоишь?

Испуганно моргнув, я подумала, что нужно обернуться и показать ему на корабль, но поворачиваться в моем шатком положении было бы безумием и потому:

— Дайте вашу руку, пожалуйста, — вежливо попросила я.

Мужчина протянул широкую шершавую ладонь. Осторожно взялась за нее, после, еще более осторожно обернулась.

Корабля не было! Громадного пятимачтового «Ревущего» просто не было!

Бушприт, казалось, висит в воздухе, совершенно без поддержки, и несколько канатов уходили в пустоту! А потом я присмотрелась к канатам и поняла — это сияние. То самое зеленоватое сияние — изнутри оно было видимо, а снаружи нет, и не просто не видимо, но и скрывало от всех сам корабль. И не только «Ревущий» — отсюда я не увидела ни одного корабля армады! Одним словом, черная магия.

— Спасибо, — я вновь повернулась к мужчине, — можете отпустить.

Однако едва он последовал моей просьбе, я чуть не упала и была вновь вынуждена прибегнуть к посторонней помощи.

— Спасибо, — на этот раз уже за то, что поддержал.

Незнакомец широко улыбнулся, продемонстрировав отсутствие нескольких зубов, и спросил:

— Так что ты тут делаешь?

Развела одной рукой, вторая продолжала, презрев нормы этикета, держаться за совершенно незнакомого мне мужчину, и неопределенно ответила:

— Наслаждаюсь ночью… Звезды, море, ветер.

— Ведьма, — сделал неожиданное заключение мужчина. А затем, чуть подавшись ко мне, произнес: — Слушай сюда, девочка, лети-ка ты прочь и как минимум дней двенадцать не гуляй ни днем, ни ночью над морем.

Потрясенно смотрю на мужчину.

— Заклинатель я, — хрипло продолжил незнакомец, — и дела тут, скажу, творятся хуже некуда. Лети, говорю, как полночь наступит — море закипит.

Вероятно, впервые в жизни я оказалась в ситуации, в которой совершенно не ведала, как себя вести. Абсолютно. И решила поступить так, как всегда учила матушка Иоланта — думать не о себе, а о ближнем.

— Простите, — я судорожно выдохнула, — а как же вы?

— А я, — он невесело усмехнулся, — я, девочка, в этом деле увяз по уши, не рыпнешься. Никто из наших не рыпнется, все под мага постелились, тошно, а ходу обратно нет. Да и не выгорит ничего, сам Грэйд сюда плывет, ветры уж донесли.

— Грэйд? — невольно переспросила.

— Да, Смертью Меченый, — с ненавистью выдохнул мой собеседник. — Этот пощады не знает, всех положит, помяни мое слово. У него к вольным магам свои счеты, эх! Он же тут могильный курган на местах поселений возведет, да…

Оглушительный треск за спиной!

Болезненная, стальная хватка уже знакомых мне пальцев!

Рывок!

Объятие, настолько сильное, что я невольно вскрикнула и тут же оказалась за спиной герцога, в толпе вооруженных людей, рядом с заметно взволнованным Яниром! И тишина такая, только где-то щелкнул затвор ружья, да чуть слышно гудело разорванное Грэйдом зеленое сияние.

Тишина, в которой угрожающе прозвучал голос герцога:

— Скатар.

И я вспомнила о мужчине. Осторожно выглянула из-за внушительной спины лорда, невольно вздрогнула, разглядев того, с кем вела беседу. У этого мужчины не было ног! Просто не было. От пояса, перевязанного красным кушаком, вниз вился черный дым, примерно на длину ног, если бы они были, а глаза — они действительно оказались черными. Полностью. Без белка!

— О Пресвятой! — потрясенно проговорила.

Янир, находящийся рядом, произнес что-то иное, далекое от принятой в обществе речи, и взмыл вверх. Туда, где в боевом построении застыли остальные духи ветра. Я же вновь посмотрела на заклинателя, поймала на себе его взгляд, и именно ночной собеседник спросил: