Чтобы не судить слишком строго наших предков за то, что они массово покупали вещи, окрашенные токсичными зелеными пигментами, нужно признаться себе в увлечении этими красивыми, пусть и потенциально опасными оттенками. Изумрудно-зеленый, столь полюбившийся потребителям XIX столетия, не так давно возродился благодаря индустрии прогнозирования модной цветовой гаммы, и в 2013 году изумрудно-зеленый стал цветом года по версии компании Pantone. Сегодня одним из самых популярных оттенков зеленого является яркий насыщенный химический краситель, синтезированный в 1877 году, – малахитовый зеленый, называемый также анилиновый зеленый, или «базовый зеленый 4». Природный минерал малахит, интенсивностью своей окраски обязанный меди, измельчали и добавляли в краски до XIX века. Миллионы килограммов его химически синтезированного «отпрыска» ныне используются в окрашивании широкого ассортимента потребительских товаров, в том числе хлопка, тканей, кожи, пищевых продуктов, бумаги и целлюлозы, полиграфии, косметики, пластика и лекарственных препаратов[624]. Малахитовый зеленый является опасным биотоксином, который применяют в рыбоводстве в качестве средства от паразитов и бактерий. Он попадает к нам вместе с рыбой, поставляемой из развивающихся стран, где это вещество пользуется популярностью из-за дешевизны и эффективности. В 2012 году химиками, уроженцами Азии, работающими в Пекине и Массачусетском технологическом институте, было проведено исследование, результаты которого опубликованы в журнале «Экологическая токсикология и безопасность окружающей среды» (Ecotoxicology and Environmental Safety). Ученых интересовало, как малахитовый зеленый связывается с белками в телесных выделениях – слюне и мокроте. Когда этот краситель попадает в организм, химия тела преобразует его в еще более токсичную форму, известную как лейкооснование малахитового зеленого. Оно может оставаться в организме на протяжении пяти месяцев. Краситель был запрещен к использованию в странах Северной Америки и Европейского союза, но его до сих пор можно обнаружить в пище и потребительских товарах, многие из которых производят в развивающихся странах. Малахитовый зеленый считается «высокотоксичным для человека» и отнесен ко второму классу токсинов (класс I – самый токсичный, класс IV – практически не обладает токсическим действием). Это вещество надлежит маркировать словом «опасно»[625]. Высокая степень токсичности малахитового зеленого научно доказана, но он до сих пор совершенно легально используется в производстве тканей и бумаги. Неизвестно, выделяется ли вещество из текстильных изделий, но малахитовый зеленый регулярно появляется на подиумах и в наших собственных гардеробах. Вспомним, например, малахит зеленых орнаментов на платьях и каблуках туфель из коллекции модного дома Christian Dior (осень – зима 2011/12), напоминающий природный минерал. Несмотря на то что зеленый цвет символизирует природу и дал название международному движению по защите окружающей среды, он был и остается одним из самых токсичных в производстве.

Каждый день примерно половина населения земного шара надевает синие джинсы[626].

Деним стал одной из самых популярных тканей в мире. Так как его носят мужчины, женщины и дети, деним можно считать повседневной униформой XXI века. В городе Ксинтанг (Китай), джинсовой столице мира, сточные воды после производства двухсот миллионов пар джинсовых брюк, отшиваемых там ежегодно, окрашивают Жемчужную реку в темно-синий и даже черный цвет[627]. Сложный химический коктейль попадает в воду каждый раз, когда появляется новая пара джинсов. Кроме того, начиная с 1970-х годов многие из этих только что выкрашенных синих джинсовых брюк подвергались дополнительной токсичной обработке для придания им состаренного вида. Производители удаляют краситель пятнами или полосами, чтобы создать декоративные «уникальные» следы износа и изобразить патину времени. Техники такого окрашивания включают ручную обработку наждачной бумагой и отбеливание, что вызывает у работников астму. В 1990-х годах была разработана новая технология пескоструйной обработки для «изнашивания» джинсовой ткани, которая в свою очередь изнашивала организмы сотен, а может, и тысяч турецких мужчин. Они работали на установках, обдувающих джинсы абразивным кремнийсодержащим песком, который оставил в их легких неизлечимые шрамы (ил. 2). Турецкие врачи были обескуражены, когда в 2004 году двое подростков погибли от силикоза. Это заболевание распространено у шахтеров и камнеломов и хорошо известно медикам. Но в швейной промышленности эта угроза здоровью рабочих возникла впервые[628]. Специалисты в области профессиональных заболеваний обследовали и опросили мужчин, по 10-12 часов в день 6-7 дней в неделю обрабатывавших деним пескоструйным аппаратом в тесных плохо проветриваемых мастерских Стамбула. Зачастую рабочие и ночевали в том же помещении за занавеской. Мало кому из них достались защитные маски с респираторами, и половина рабочих, участвовавших в обследовании, страдали силикозом[629]. Почти никто из них не получил компенсации. Турецкое правительство запретило эту технологию в 2009 году, но с тех пор ее стали использовать в менее развитых странах с более низким уровнем контроля. Как и другие предметы одежды, описанные в этой книге, многие пары джинсовых брюк все еще хранят на себе как отметины производственного процесса, который их «состаривает», так и уникальный рисунок травм, который эта работа оставила на легких их производителей[630].

2. Рентгеновский снимок груди одного из молодых людей, занимавшихся пескоструйной обработкой джинсов с 2000 по 2003 г. У них был диагностирован силикоз (осложненный) в 2011 г. Белые зоны на снимке демонстрируют тяжесть заболевания. Изображение любезно предоставлено доктором Метином Акгуном, Университет Аттатюрка