Что есть Мастерство? Осознанное принятие обязательств и обязанностей. Какие похожие друг на друга слова и... какие разные. Обязанности вменяются извне, насильно и бесцеремонно — от них можно попробовать отказаться, но если не успел убежать и притворить дверь поплотнее... Приходится, скрипя зубами, подавать им руку и усаживать рядом с собой. Куда? А куда придётся: за стол, в седло, на постель... Но даже нахальное могущество обязанностей преклоняет колени перед нелепой силой обязательств, потому что уж их-то ты придумываешь себе сам. И даже не придумываешь, а всего лишь даришь форму тому странному томлению, которое сдавливает грудь. Оно кажется милым и безобидным, но стоит только раз поддаться его детскому очарованию и... Всё, пропал. Навсегда, что особенно печально.

Не верите? Ну-ну. Посмотрю я на вас самих, когда попадётесь в эту ловушку.

Так счастливо избежать обязанностей и так глупо взять на себя излишние обязательства! Добровольно и совершенно осознанно. Фрэлл! Ну за что на меня свалилась такая напасть?

Наверное, в своём предыдущем воплощении я нагрешил столь основательно, что Пресветлая Владычица решила превратить всю мою теперешнюю жизнь в одну большую работу над ошибками. Правда, возникает закономерный вопрос: над чьими ошибками? Над моими или же над своими, божественными? О нет, это вовсе не святотатство — только лишь тщательный анализ возможных вариантов! Вам когда-нибудь вдалбливали основы аналитического подхода к оценке всех глупостей и несуразностей мира? Мне тоже — нет. Но зато меня научили главному: у любой ситуации есть несколько причин возникновения, причём как явных, так и не видимых ни на первый, ни на второй взгляд. И вовсе не обязательно, что оные причины будут неизмеримо сложны или чрезвычайно просты — как правило, мы сами, и только мы, вносим путаницу в жизнь. Своими попытками объяснить то, что в объяснении не нуждается... Так о чём я хотел поведать? Об очень простой и совершенно неочевидной вещи, проистекающей из всестороннего рассмотрения мелочей: когда определятся все причины, приведшие к тому или иному развитию событий, вы сильно удивитесь. Сильно и, скорее всего, неприятно. Как обычно удивляюсь я.

Вчерашний день не принёс удовольствия. Никакого. Даже если учесть моё нежное отношение к двум людям, которые... Которые...

Я предпринял попытку гордо удалиться, но был пойман, безжалостно препровождён в ближайшее питейное заведение и усажен за стол часа этак на два с половиной, чтобы всё это время напролёт слушать совершенно ненужные мне разговоры и ловить момент для получения действительно интересных сведений. В частности, Мастер подтвердил своё непосредственное участие в розыске «похищенной» гномы и выяснении личности заказчика сего непотребного действия в отношении несовершеннолетней малышки. Если эта история и после беседы с Вэльши представлялась мне ясной, как небо в погожий день, то детали происшедшего, охотно изложенные Рогаром, упростили всё просто до безобразия. Обиженный и оскорблённый ученик (обиженный выходками Мирримы, разумеется, а оскорблённый — кажущимся пренебрежением Гедрина), в самом деле, нашёл в лице «красного трина» Лакуса энергичных исполнителей своей плохо обдуманной мести. За услуги громилам и их непосредственному начальнику был обещан набор «зубочисток» — весьма полезных в хозяйстве кинжалов, прозванных упомянутым образом за очень тонкое лезвие без единой грани. Как можно догадаться, таким оружием не станешь резать или рубить, но вот хороший укол в его исполнении будет неотразим. И своей красотой, и своей эффективностью. Да и ранка получается незаметная — можно ткнуть и преспокойно убраться восвояси, пока разберутся: ранен человек или же ему просто нездоровится от жары (а может быть, холода или чересчур плотного обеда).

В общем, ради клинков с гномьей наковальни[31]Лакус готов был закрыть глаза на странность заказа. Весь «трин» — тоже. И всё завершилось бы просто чудесно: Рогар, собственно, и пересёкся с «похитителями» и «жертвой» исключительно, чтобы убедить парней прервать выполнение контракта — разумеется, с компенсацией понесённых затрат и морального ущерба, но... В трактире в неподходящий час оказался человек, который... Всё испортил, оставив на руках у Мастера три трупа и необходимость срочного выяснения отношений с Лакусом. А чем всё закончилось, знаем и я, и вы. М-да...

Порадовало только одно: при всей своей ребячливой мстительности Вэльши не собирался допускать, чтобы Миррима пострадала. И как только устоял перед соблазном раз и навсегда избавиться от девчонки? Я бы, наверное, не смог умерить кровожадность, а он... Смог. За что и отделался суровым, но не отрезающим пути в будущее, наказанием. Правда, побег был уже лишним: дядя Гедди, великодушно отпустив мальцу несколько месяцев на пребывание вдали от дома с целью «перебеситься и успокоиться», не на шутку перепугался, когда следы Вэльши растаяли где-то в Западном Шеме. Перепугался и (кто бы сомневался?) вновь попросил старого друга об услуге — разыскать запутавшегося в ошибках и обидах ученика. Но попросить легко, а вот выполнить просьбу... Поскольку с момента исчезновения гнома прошло слишком много времени, предложенные к применению (и доступные) магические приёмы результата не принесли, и Рогар вынужден был воспользоваться самым простым методом — расспросами. Но и они не приблизили бы Мастера к цели, если бы не... Моё сумасшедшее везение, благодаря которому... случилось много всего хорошего. Впрочем, мне удалось-таки удивить «хозяина» известием о том, где скрывается гном-беглец, потому что по доброй воле Рогар вряд ли переступил бы порог Двора Длинных Ножей.

Однако помимо приятных моментов времяпрепровождения «на троих» было и ещё кое-что. Кое-что, заставляющее сердце ныть противнее, чем больные зубы. Пока я сидел за общим столом — совсем рядом с теми, кто мало-помалу занял в моей жизни очень уверенное место — было хорошо. Было тепло и уютно, но только... одной половине сознания. А другая — кричала, надрываясь и сажая голос до хрипоты: «И что потом, Джерон? Песок времени в твоих часах иссякнет, и ты снова останешься один, снова выйдешь за дверь — в холод мира, туда, где рядом не будет никого... Да, на этот раз тепла хватит чуть подольше, но, прощаясь с его последними вздохами, ты почувствуешь иней одиночества на своей коже острее, чем прежде. Нельзя раскаляться докрасна и нырять в ледяную воду: это полезно стальному клинку, но совершенно не годится для живой плоти! Сердце — всего лишь комочек натруженных мышц, и когда-нибудь чрезмерное напряжение разорвёт его на части. Ты хочешь приблизить этот момент? Хочешь? ХОЧЕШЬ?...»

Не хочу. Боюсь до дрожи в коленях. Безумно боюсь. Но, оглядываясь назад, понимаю: даже если бы я получил возможность ещё раз прожить эти дни, всё случилось бы снова. С теми же результатами, с той же болью, с теми же радостями и слезами, потому что для основательного изменения мне пришлось бы рождаться заново, но как раз этого я и не могу допустить! Не могу позволить, потому что моё рождение означало бы неминуемую смерть той, что Уйдёт, даруя мне жизнь.