– При том, что Полоцк, откуда она родом, много лет был на ножах со Смоленской землей. И отец Радмилы, князь Василий Дмитриевич, до недавнего времени проявлял немалую мудрость, стараясь сделать так, чтобы его и соседнее княжества жили в мире. Но когда дочери умирать начали, он решил – и, надо сказать, не без оснований, – что это происки смолян. А когда ты Радмилу увезла, выяснил, что ты по дороге в Полоцк как раз в Смоленск заезжала. Было такое?

– Было, да, – подтвердила Настасья. – Так это потому, что дорога в Полоцк через Смоленск идет.

– Этого достаточно. Василий уверился окончательно, что это они виноваты. И готовится к войне. Которую можно остановить только одним способом – вернуть ему Радмилу.

Арсентий вскинул руку и замер, прислушиваясь, но лес был наполнен только птичьим пением и шелестом листьев на ветру. Поэтому он махнул ладонью и продолжил:

– И что особенно неприятно – стоит Полоцку и Смоленску начать рубиться, как к ним очень быстро присоединятся все соседи. И такая заваруха может начаться, что через год-другой половина княжеств без дружин останется. А уж сколько детей отцов потеряют – вообще не сосчитать.

– Я могу поверить, что ты из лучших побуждений за Милкой гоняешься. – Настасья опять ненадолго замерла, покачивая в воздухе ногой. – Но ты не задумывался, почему на самом деле княжны умирать начали?

– Задумывался, знамо дело. И все действительно указывает на смоленского князя. Он давно хочет войны с Полоцком, но первым напасть не может. Лет с десять назад они поклялись в Киеве, что будут жить в мире. И киевский князь пообещал присоединиться к тому, на кого напали, а вместе с ним Чернигов встанет. Так что если это произойдет, то Смоленск окажется зажат с двух сторон. Поэтому им надо сделать так, чтобы Василий не выдержал и первым в драку полез.

– Никогда бы не подумала, что от одной девочки может зависеть, будет ли большая война.

– Порой война может и из-за меньшего начаться. Тут вот еще какое дело – не только полоцкая, но и смоленская дружина, когда стало известно, что вы в бега подались, на поиски выехала.

– А им княжна зачем?

– Единственный ответ, который я вижу, – они хотят и последнюю дочку приговорить. Ну, чтобы Василия окончательно на войну дожать, – ответил Арсентий и добавил, видя, что поляница слишком часто останавливается: – Идти не сильно устала?

– Я же сказала – не смей меня жалеть! – Настасья грозно посмотрела на послушника. – Еще тебя перехожу.

– Добро. Тебе виднее. – Арсентий осмотрелся, потом указал пальцем: – Вот туда нам надо. К вечеру выйдем к заброшенному хутору, близнецы там ждать будут.

– Слушай, а ворон твой куда делся?

– Кабы я знал. Есть у него такая привычка – улетает внезапно, потом возвращается как ни в чем не бывало. Ума не приложу, как он меня находит. Причем порой очень надолго пропадает.

Какое-то время они двигались молча, потом послушник посмотрел на Настасью.

– Теперь твоя очередь рассказывать, чем тебе так Радмила дорога.

– У меня история попроще, – начала Настасья не сразу. – Мне Милка как младшая сестра. Когда она родилась, мы с отцом у Василия гостили, мне тогда семь лет было. И потом я часто у них бывала, вот мы и сдружились. А когда я в этот раз приехала, она мне на грудь бросилась и умоляла увезти из Полоцка.

– А поподробнее?

– Да нет особых подробностей. К тому времени пять сестер уже умерли, вроде как своей смертью. Я сперва сомневалась, но когда Милка одна осталась, мы все-таки бежали.

– А почему к отцу не обратились? Не сообщили, что уезжаете? Чтобы он не поднимал все войско на ее поиски?

Настасья ответила далеко не сразу, какое-то время шла молча. Потом все-таки заговорила:

– Милка умоляла не делать этого. Я несколько раз пыталась ее разговорить, но она в ответ только слезы льет и головой мотает. Такое ощущение, что ее что-то очень напугало. Но что – я не ведаю.

– Вот как! – удивился Арсентий. – Но, может, какие-нибудь догадки есть? Хоть что-то же она должна была сказать?

– Тут ничего не отвечу. Я так понимаю, у нее с князем все не очень ладилось после того, как он женился. Не приняла она мачеху.

– Василину-то? Ну, это вполне понятно. Она женщина властная. А тут еще и отец из-за нее стал дочкам меньше внимания уделять.

– Знаком с ней?

– Впервые увидел, когда мы в Полоцк приехали, уже после вашего побега.

– Я тоже не люблю княгиню. Даже, признаться, побаиваюсь. Не то с ней что-то.

– Странную историю ты рассказала. – Послушник потер рукой ожог на щеке. – И что, ты так просто Радмилу с кремлевского двора увезла?

– Нет, не просто. В большой мешок посадила, вынесла на двор и на Чаровницу погрузила. И сразу ходу – пока там хватились, мы уже далеко были. Если бы княжна по дороге не захворала, уже бы к Царьграду подъезжали.

– Да, стоило побыстрее двигаться, тогда бы мы вас не нагнали.

– Значит, ты, когда княжну найдешь, ее сразу же к отцу отвезти думаешь?

– Вряд ли меня что остановит.

– Я остановлю. Потому что обещала, что увезу подальше оттуда. И, если ты встанешь на моем пути, я тебя убью, даже несмотря на то что ты меня вчера спас.

– Давай сперва ее разыщем? А уж там решим, как поступим.

– Давай. Только вот еще что – Радмила не вещь и не животное бессловесное. Она сама имеет право выбирать, с кем и куда поедет.

– Я бы с тобой полностью согласился, если бы на кону не стояло множество человеческих жизней. А может быть, и судьба нашей земли. Не уверен, что такое решение можно доверить молодой девушке.

Оставшуюся часть пути они почти не разговаривали. А к заброшенному хутору подошли, когда солнце уже клонилось к верхушкам деревьев.

* * *

Прежде чем выйти на большую поляну, посреди которой стояло пять строений – два жилых дома, конюшня, сарай и овин, – Арсентий и Настасья какое-то время наблюдали из густых кустов за поросшим высокой травой двором. Предосторожность была совсем не лишней, если учесть, что сейчас за ними гонялись дружины двух княжеств. Но убедившись, что опасности нет, вышли из лесу, не забывая оглядываться.

– Странно, близнецов не видно. Даже не представлю, где их теперь искать, – задумчиво произнес послушник, покачивая головой. – У вас были договоренности с Радмилой, где встречаетесь, если придется разделиться?

– Нет, – уверенно соврала Настасья.

– Ладно, – потер рыжую бороду Арсентий, – ты больше идти сегодня не сможешь, так что здесь ночуем. Я пока покумекаю, куда они податься могли. И где нам коней раздобыть, чтобы время больше не терять.

Послушник провел Настасью в один из домов, в котором, очевидно, останавливался не раз. Внутри не было никаких удобств и мебели, по углам висели густые лохмотья паутины, все было покрыто толстым слоем пыли, но возле печки были сложены заготовленные дрова. Арсентий быстро развел в очаге огонь, спустился в подпол, вернулся с мешочком пшена для каши и связкой сушеной рыбы, принялся готовить ужин.