Лис вскочил и целеустремленно затрусил вокруг провала по уцелевшей полоске стального пола. Послышался шорох крыльев, и рядом с ним плюхнулся встрепанный ворон.

– Никакая это не тайная печать геологов! – поводя черным носом, сообщил лис. – Это самая обыкновенная запорная система – мы ею ненадежные забои опечатываем, чтоб из них чего не вырвалось, вроде рудничного газа или подземных тварей, ясно? Только какой-то местный чуд безрукий ее так халтурно сработал, что первый же удар чэк-ная сломал запорное колесо, и плита отъехала в сторону!

– А починить сможешь? – каркнул ворон, похоже, не собираясь тратить ни мгновения на страдания по поводу очередной развенчанной легенды.

– Вот так взять – и починить раздолбанную запорную систему! – фыркнул лис. – Ох, послать бы тебя к Эрлику с твоими ценными идеями!

– Что, опять? – перепугался ворон.

– Нет! – гаркнул лис. – Это я так ругаюсь! Никуда ходить не надо… хотя тут и недалеко. – И он невольно снова глянул вниз, в провал.

Сполохи Рыжего огня клубились уже у самого края, сворачиваясь и разворачиваясь черно-оранжевыми спиралями.

– Мэнквы! Мэнквы летят! За мной! – завопил лис, со всех лап кидаясь в комнатку с механизмом.

Они ворвались внутрь, и лис уперся лапами, всей тяжестью наваливаясь на хлипковатую железную дверцу, отделявшую комнатку с механизмами от зала с дырой. Проржавевшие петли недовольно скрипнули… дверца подвинулась на два пальца и снова застряла. Из-за нее слышался рев поднимающегося Огня и нарастающий тонкий свист. Дверца не шевелилась…

Вдруг сзади его ухватили клювом за хвост и с силой дернули. Лис обернулся и коротко клацнул на ворона острыми клыками – самый подходящий момент для игр!

Тупые и широкие человеческие зубы лязгнули друг об дружку. Потолок стремительно рванул навстречу, комнатка начала уменьшаться – и под напором навалившегося мальчишки дверца с грохотом захлопнулась. Хакмар прижался к ней спиной. Почувствовал, как дверца мгновенно накаляется, а щель внизу густо наливается алым.

Донгар забился в угол, вытирая вороньими крыльями текущий по вискам пот.

Хакмар приложил ухо к раскаленной дверце, вслушиваясь в нарастающий за ней свист. Гром гремит, земля трясется – мэнкв к поверхности несется!

– Спасибо, – тихо-тихо прозвучало у него за спиной. – Спасибо, что со мной пошел, однако…

Хакмар передернул плечами. Обычая не бросать товарища еще никто не отменял, и нечего стойбищному обольщаться – это вовсе не значит, что они друзья на все Дни!

Бухнуло, металлическую будку ощутимо тряхнуло – еще один многоголовый людоед выбрался на поверхность земли. А почему, спрашивается? Потому что люди тут безрукие!

– Ну и как прикажешь такое чинить? – Хакмар выбрался из комнатки. Шмыгая носом от облетающей ржавчины, принялся ковыряться в раскуроченном механизме поворотного колеса. Донгар благоразумно помалкивал, только сопел за спиной. Хм, а не так все плохо… Хакмар поглядел на полуоткрытый люк в полу над провалом. Пройдет совсем немного времени, и Рыжий огонь снова вскипит, вынося в Среднюю землю очередного людоеда…

Закрыв глаза, парень устало привалился к поворотному колесу.

– А если ковать придется? – пробормотал он. – Думаешь, мэнквы не услышат, как я тут молотом грохотать начну?

– А я их задержу. Черную порчу наведу, – так же тихо ответил Донгар.

– На всех? – безнадежно усмехнулся Хакмар.

– На всех меня не хватит, – после недолгого размышления сознался черный шаман. – Но ты успеешь! Сам подумай, однако: не закроем дыру – весь Сивир мэнквы выедят, до Зимнего дворца дойдут, саму Снежную Королеву сожрут…

– Единственный положительный момент, – буркнул Хакмар.

– Закроем – мэнквов больше не будет, а с теми, которые уже есть, как-нибудь да справятся люди, – воодушевленно продолжал Донгар.

– Но первым делом те, кто уже есть, сожрут нас, – тоскливо закончил Хакмар.

Он не Урал-батыр, который выпил полное такими же многоголовыми великанами озеро и погиб, но не пустил тварей в родные горы! Он просто мальчишка, и никто даже не узнает, если он просто развернется и шустро рванет отсюда. И чуда этого стойбищного за собой уволочет. И что потом? Мэнквы пройдут по земле до самых гор, а он будет смотреть на смерть, разрушения, развалины городов, растерзанные тела и каждый удар сердца знать, что мог это предотвратить – и даже не попробовал? Ох уж егет так егет!

– Чудацкий план, но другого все равно нет – не ждать же, и правда, пока жрица прилетит, – отлипая от стены, пробурчал Хакмар.

Снова загрохотало так, что Хакмар аж присел от испуга – все завязанные в парку Донгара инструменты ухнули перед ним на пол с шумом, слышным не только на выжженной поляне, но и на другом конце тайги. Хакмар вскинул глаза на Донгара, собираясь поинтересоваться, сильно ли тот торопится в пасть мэнквам… но промолчал. Черный шаман, прямой и строгий, шел к дверям, оставляя Хакмара у себя за спиной – и бубен с колотушкой были в его руках как меч и щит.

Хакмар вздохнул и, стараясь все-таки не слишком грохотать, застучал по поворотному колесу, сбивая окалину.

За спиной у него эхом отозвался удар шаманской колотушки в натянутую кожу бубна.

Удар, удар, еще удар… Рыжая пыль сыпалась на металлический пол. Хакмар отбросил молот и запустил пальцы в механизм. Эрлик! Безнадежным взглядом он окинул скомканный кусок металла, некогда бывший поворотным рычагом. Нет, тут не распрямишь, тут только перековывать! Но как его расплавить? И где ковать? Ни горна, ни наковальни – лишь благословение подземных кузнецов, обещавших, что Огонь будет ему покорен и что его молот может ковать что угодно!

За стенами металлической будки затопотали – похоже, кто-то из мэнквов заинтересовался, что там внутри звенит и погромыхивает.

Хакмар швырнул комок металла на пол – и тут же Алое пламя, горячее, чем в лучших горнах родной горы, взвилось вокруг него, заставляя металл податливо мягчать и выгибаться кошкой в готовности принять новую форму. Хакмар выхватил из груды инструментов молот и со звоном обрушил его на заготовку.

Когда-то слова «Вот станешь мастером, тогда поймешь!» вызывали у мальчишки лишь злость на вечно выделывающихся учителей, старательно изображающих, что им ведомы запредельные, необъяснимые словами знания о жизни и мастерстве. Теперь он сам стал мастером. Он понял!

Все оказалось совсем не так, как в период ученичества. Не было больше ни старания, ни пестуемого Днями и Днями умения, ни тщательного расчета. Только безумное вдохновение и непрекращающийся восторг, будто каждый удар молота отдавался криком: «Я могу! Я все могу!» Он ощущал себя сразу словно и мастером, и изделием, он бил молотом… и он же поворачивал свои стальные бока, подсказывая, куда лучше ударить, где погладить, а где лучше не трогать. Он ковал простенькую деталь для не слишком сложного механизма и в то же время понимал: стоит ей встать на место, и запор между Нижней и Средней землями легко повернется, и никогда больше не сдвинется, и никаким злобным тварям здесь уже не пройти – ни вверх, ни вниз. Потому что так задумал он, мастер Хакмар, черный кузнец, и да будет так!