оказалась не такой, какой я себе представляла. Мой муж… У него был сын. Все эти годы он морочил меня, заявляя, что у нас тоже может родиться ребенок, хотя сделал себе вазэктомию. И к малышу Сьюзи он не имел никакого отношения. Он даже не умер. Весь мой план — найти и покарать распутницу, уничтожив ее жизнь — рассыпался в прах. Сьюзи, хотя она этого, верно, и не осознавала, была жертвой — и гнусного лжеца Патрика, и мстительного собственника Ника. Мне самой стало тошно от того пути, который я выбрала: ревнивая жена, охотящаяся за любовницей мужа. Я устала от того, как мужчины сталкивают нас друг с другом лбами. Врут. Запирают в кукольных домиках. Пора было это прекратить. Я решилась — пойду к Сьюзи и расскажу ей правду. И помогу уйти от нынешней жизни. Спалить ее дотла, если потребуется. У меня был опыт. Потом, быть может, вместе мы выследим моего мужа и заставим его заплатить за все.

Мне понадобилось почти полчаса, чтобы добраться до дома по съезду с шоссе. Обычно на это уходило минут десять. Пока меня не было, все занесло снегом, и шины с жалобным скрипом скользили по обледенелой дороге. Дорожная техника, посыпавшая трассы песком, сюда не заезжала. Возможно, следующие несколько дней отсюда и выехать-то не получится. Я остановила машину у почти скрытых под снегом развалин «Остролиста». Прикрывая лицо от летящих в лицо хлопьев, распахнула полусгнившую дверь. В крыше зияли дыры, и внутри было не лучше, чем снаружи.

— Тихо, тихо… Прости, малыш.

Поппет дрожал от холода в импровизированной конуре, которую я для него соорудила. Его миска была пуста. Я почувствовала укол вины. Чем я думала, когда решила так запросто его забрать? Когда он сбежал во время прогулки к старому дому, вечером, кипя от гнева, что Сьюзи так и не научилась обращаться с псом, я отыскала его и привела сюда. Тогда мне пришла в голову идея, как проучить бестолковую соседку, вывести ее из равновесия. Но обижать и мучить животное я не собиралась — просто не смогла бы это сделать, — и теперь бедолага мерз здесь, потому что я оставила его на привязи.

— Идем, идем, — я взяла пса на руки и понесла под курткой в относительное тепло собственного дома; устрою ему лежанку у камина и дам двойную порцию «Педигри». В этом тоже придется повиниться перед Сьюзи. В «Иве» горела одинокая лампа.

Поппет был тяжелый и часто-часто дышал. Он него несло мокрой шерстью, но меня этот запах успокаивал. Было три часа дня, начинало смеркаться. Я решила, не откладывая на завтра, перейти через дорогу и рассказать Сьюзи всё, что мне известно. Самое время.

Обиходив Поппета и оставив его перед газовым камином, я направилась к «Иве». Это был непростой путь, слякотный и скользкий. Черный асфальт казался гладким как стекло. Я с трудом преодолела дорожку к их дому, удивляясь, почему Ник не почистил и не посыпал ее песком, и постучала в дверь. Я приготовилась к решительному разговору с Сьюзи, к тому, что придется обвинять ее и признавать собственную вину. Но после этого мы явно узнаем друг друга получше. Кто знает, можем даже стать союзниками. Случались и более странные вещи.

Дверь открылась, и я увидела… Ника.

* * *

— Нора! — удивился он. — Здравствуйте.

— А… Добрый день. Я решила заглянуть, повидать Сьюзи. — Почему он сегодня дома? — Вы не на работе?

— Да что-то неважно себя чувствую, — ответил он, хотя на вид все с ним было в порядке.

На нем были темные джинсы и белая рубашка. Я узнала дорогую марку, которую любил мой муж, и очень удивилась, потому что Ник не производил на меня впечатления денди.

— Боюсь, Сьюзи нет дома. Она поехала к матери.

— Уехала, оставив вас дома больного?..

Женщина на седьмом месяце беременности, решившая отправиться за тридевять земель в такой снегопад? Бессмыслица какая-то. К тому же я вспомнила — Сьюзи говорила, что ее мать решила на Рождество уехать в круиз. «Слава богу, значит, не придется приглашать ее сюда». Иногда я испытывала к соседке странную привязанность — матери у нас обеих были не подарок.

Зачем Ник соврал? Выходит, Сьюзи дома, но он не хочет, чтобы мы увиделись?

— А… Мне стало хуже уже после ее отъезда. Честно говоря, и хорошо, что уехала. Не хватало только, чтобы она в таком состоянии еще и заболела, — он уже собрался захлопнуть дверь, и я запаниковала.

— Подождите! Ник, мне нужно ей кое-что сказать. С ней можно связаться? По мобильному?

— Там нет связи, — сочувственно ответил он. — Какая-то глухая деревенская дыра, вроде нашей.

— А по стационарному?

Он замялся. Я понимала, что веду себя невежливо, но мне было плевать. Волосы на затылке встали дыбом. Что-то тут не так. Было видно, что он хочет избавиться от меня.

— Знаете, я просто не вспомню номер. Я же никогда не звоню ее матери, — он самоуничижительно пожал плечами. — Могу поискать, но на это понадобится время.

Он загнал меня в угол. Я не могла войти в дом, не встревожив его. Я глянула за его спину в полумрак прихожей. Вдали в стене, в окружении дорогих обоев, виднелась дверь, и пульт для набора кода рядом с ней светился красным. Красный — значит, закрыто? Я вспомнила еще кое-что. Сьюзи показывала мне дом. «А там, внизу, музыкальная комната Ника. Бог знает, кому нужно красть его дурацкие гитары, но он настоял на этом замке». Видела ли я раньше эту дверь закрытой?

— Хорошо. Если она позвонит, скажите, пожалуйста, что я ее разыскивала.

— Разумеется. До свидания.

Дверь закрылась со щелчком, герметично запечатав дом. Я посмотрела на светящийся красным пульт сигнализации, казавшийся таким чужеродным на стене старинного здания. Ник превратил этот дом в крепость с дистанционно закрываемыми дверями и окнами, которые управляются кодами, с автоматическими жалюзи и ставнями, со змеившимся вокруг фундамента кабелем сигнализации. Конечно, из крепости может получиться и неплохая тюрьма.

Я с трудом потащилась вокруг дома, прикидывая, что где находится по воспоминаниям о прошлых визитах. Тут вроде бы основная кухня — из-под жалюзи пробивался свет, однако тени внутри не двигались. И больше нигде, ни в туалете на первом этаже, ни в кладовой, ни в еще каких-то помещениях этажом выше, ни огонька. И кабинет Сьюзи тоже погружен в темноту, хотя заметно слабое голубоватое сияние. Наверное, компьютер остался включенным, когда его хозяйка… Куда-то ушла?

Что же получается: если Сьюзи не уехала к матери и ее нет