— Он и его жена останавливаются там, когда не живут в других своих домах, — сказал Дюфур. — В Сан-Франциско, Сент-Бартсе, Колорадо. Когда их здесь нет, смотрители присматривают за домом. У нас здесь полно наследников основателей. Стоило бы поблагодарить их за это, верно? За то, что проявили предусмотрительность и основали этот клуб.

На другой стене на деревянных дощечках висели форель и окунь и несколько вышитых шелковыми нитками надписей в рамках, в том числе: «Заряжать торопись, а стрелять не спеши»; «Пусть лучше осудят 12, чем понесут 6»; «Если вы носите пистолет, люди могут назвать вас параноиком. Какая чушь! У вас же есть пистолет, о чем вам ещё беспокоиться?»

Конор уставился на надписи. Он уже видел подобные высказывания раньше. Совсем недавно — на стене кабинета в доме семьи, где шестилетний сын нашел заряженный пистолет в ящике стола своего отца и проделал дыру в груди трехлетней сестры во время игры в прятки.

— Вторая поправка, — сказал Стейвер, проследив за взглядом Конора. — Оружейная мудрость. Они были вышиты женщиной, которая является членом этого клуба.

— Оружие не убивает людей, — добавил Дюфур. — Люди убивают людей.

«А шестилетки убивают трехлеток», — подумал Конор.

— Вы можете назвать более конкретную дату, когда впервые увидели ту яму? — спросил Конор.

— Дайте-ка проверю, — сказал Стейвер, просматривая календарь на своем телефоне. — Это был выходной. Я помню, как мы с Джимми проверяли кроличьи норки, и я торопился, потому что была моя очередь забирать детей. Но моя бывшая морочила мне голову, заявив, что я не смогу забрать их раньше пяти из-за вечеринки по случаю дня рождения. Вот только не могу вспомнить, чей день рождения. Кажется, одного из их кузенов.

— Точно, — проговорил Дюфур. — Ты так злился.

— Нашел, — сообщил Стейвер, поднимая глаза. — Пятого апреля.

— Хорошо, — произнес Конор, записав эту информацию. — А когда приезжала эта компания адвокатов?

— А об этом нам придется спросить Эла, он отвечает за членство в клубе и время от времени занимается сдачей в аренду этого места. Но сегодня его нет, — сообщил Стейвер. — И там были не только адвокаты. А еще бизнесмены и тому подобные. Белые воротнички.

— Вы можете дать мне номер Эла? — спросил Конор.

— Он у меня как раз здесь записан, — сказал Стейвер и прочитал вслух.

— Вы упомянули Блэк-Холл. Они были именно оттуда?

— Где-то из тех мест, — ответил Дюфур. — Именно так мы со Стави связали все это с женщиной Чейз.

— Как назывался тот клуб?

— Черт, что-то не припомню, — ответил Стейвер. — Никогда о нем не слышал, но в названии было что-то особенное. Помню, что оно мне понравилось.

— Один из них должен был быть членом нашего клуба или быть знакомым с одним из членов, потому что мы — закрытый клуб, — сообщил Дюфур.

— И у каждого должны были быть соответствующие лицензии и разрешения, — добавил Стейвер. — Эл перепроверил бы это.

— Ясно, — произнес Конор. — Скажите, я смогу взять список членов клуба у Эла?

— Черт возьми, есть идея получше, — сказал Стейвер, поднимаясь с мягкого кресла. — У нас имеется список прямо тут. — Мужчина подошел к доске объявлений, достал лист бумаги и протянул его Конору. — Мы — маленький клуб. И так как не хотим истощать ресурсы охотничьих и рыболовных угодий, количество членов клуба ограничено. Это часть нашего устава. Основатели планировали это именно так.

Конор просмотрел список с примерно тридцатью именами. Он остановился на Уэйде Локвуде.

— Мог Локвуд быть тем членом клуба, который привез эту компанию сюда? — спросил Конор.

— Вполне возможно, — ответил Стейвер. — Он — отличный мужик. Любит это место, определенно привозит гостей, любит похвастаться клубом.

Дальше в списке было еще одно знакомое имя: Нил Коффин.

— А что насчет него? — спросил Конор, указывая на его имя.

— По сравнению с Уэйдом, он больше держится особняком, — сказал Стейвер. — Он и его брат, Макс, обычно приезжают вместе.

— Они — главные аристократы Рейвенскрэга, — сказал Дюфур и усмехнулся. — Правнуки Зебедайи. Их семья берет свое начало где-то со времен «Мэйфлауэра»[10], когда англичане приехали в Северную Америку со своими мушкетами. Им ведь нужен был охотничий клуб? Вот старина Зеб и кучка его приятелей и основали здесь такой.

— Жена Нила — фанатка йоги, — продолжил свой рассказ Дюфур. — Придет на рождественскую вечеринку и начинает слюной брызгать на охотничьи надписи и трофеи. Такая зануда. Моя жена типа: «Милочка, не нравится, так и нечего сюда приезжать. Мы же уважаем ваш образ жизни, так и вы уважайте наш». Но вы же понимаете, что на самом деле мы ничего не можем ей сказать, потому что она — Коффин. Как я уже говорил, они же тут элита.

— Верно, потому что они потомки Зеба, — произнес Конор.

— День недели! — воскликнул Стейвер.

— Что простите? — переспросил Конор.

— Название их клуба. Что-то связанное с субботой.

— Не с субботой, — возразил Дюфур. — Если бы речь шла о маленькой радости в выходные, тогда было бы логично. Это был понедельник. Кто радуется понедельнику?

— Клуб «Последний понедельник»? — спросил Конор.

— В точку, — произнес Стейвер. — Именно он.

Прибыла группа по расследованию особо тяжких преступлений. Конор поблагодарил Стейвера и Дюфура за их показания и пообещал связаться с ними, если понадобится дополнительная информация. После чего попросил их снять цепь, перекрывавшую въезд на грунтовую дорогу, ведущую к рыболовному пруду. Конор поехал в микроавтобусе, показывая водителю путь к наполовину засыпанной яме в форме могилы.

Команда криминалистов оградила место предполагаемого преступления и начала обыскивать высокую траву и влажную землю вокруг пруда. Эксперты в защитных белых комбинезонах медленно вынимали грунт, просеивая относительно мягкую, недавно вскопанную землю со всей тщательностью археологических раскопок.

Когда криминалисты добрались до дна, где земля была твердой и влажной, они не нашли тела. Мешков с известью тоже не было, только брезент лежал на холодной земле. Конор присмотрелся к парусине, ему показалось, что он увидел отпечатки следов, и присел, чтобы рассмотреть их поближе. Действительно, это были отпечатки обуви в слое грязи и отвердевшего белого вещества. Подошвы ботинок оставили характерный повторяющийся волнообразный рисунок — тонкие и извилистые параллельные линии.

Конор сфотографировал отпечатки на свой телефон, затем жестом подозвал экспертов, чтобы те сфотографировали, определили размер/тип обуви и взяли образцы. У него возникло ощущение, что он знает, какими будут выводы: топ-сайдеры[11] и известняк. Его брат носил водонепроницаемые мокасины с точно таким же волнистым рисунком — рифленая резиновая подошва предназначалась для сцепления со скользкой и мокрой палубой, чтобы владелец не соскользнул за борт.