Талия надулась.

– А вы-то откуда знаете? – вызывающе спросила она. – Вы же никогда не были невестой. И не будете, если не примете предложения моего брата выйти за него замуж. Кстати, Боскасл угрожал ему сегодня на вечере. Кажется, у вашего любовника неуправляемый темперамент.

Элоиза вздохнула.

– Ты должна забыть свои сомнения и сосредоточиться на мыслях о подготовке к свадьбе, – твердо промолвила она. – У нас осталось так мало времени, а ведь надо еще обдумать, как пройдет церемония венчания и прием.

– Не больше недели, – пробормотала Талия, кусая ноготь.

– Что? – переспросила Элоиза, решив, что не поняла Талию.

Ее подопечная широко зевнула.

– Разве я не говорила вам? Томас получил специальную лицензию, чтобы мы могли пожениться в доме его матери. Экстравагантный поступок, но, кажется, он просто боится, что я…

Элоиза соскользнула с кровати.

– Это невозможно! – проговорила она. – У нас еще столько дел!

– У вас все получится, Элоиза. У вас всегда все получается. Именно поэтому я и решила, что вы будете хорошей женой для Хораса.

Талия свернулась комочком под одеялом.

– Не огорчайтесь, дорогая Элоиза! – промурлыкала она. – Если я откажусь выйти замуж за Томаса, то могу пойти по вашим стопам. Зато когда я буду старенькой, вы сможете опять быть моей компаньонкой. Да, кстати, я не против, чтобы он меня целовал. Так что, возможно, замужество не так уж страшно, как я опасаюсь.

Элоиза бросила на нее яростный взгляд.

– Если ты откажешься выходить замуж, то поймешь, что еще не знаешь, что такое «страшно», можешь мне поверить, – промолвила она угрожающим тоном.

Талия натянула одеяло до подбородка.

– Можно я сегодня посплю с вами?

– Только если ты пообещаешь мне больше не менять своего решения.

– Я так люблю вас, Элоиза! И мне бы очень хотелось, чтобы мой брат заслуживал вас.

Сев на кровать, Элоиза упала головой на подушку.

– Тогда засыпай, а завтра с утра у нас с тобой полно дел, – сказала она.

После вечера Дрейк сразу отправился домой. Впервые за год или около того он не поддался искушению досидеть в гостях до рассвета, чтобы разогнать тоску. Впрочем, если бы все шло так, как хотелось ему, они бы сейчас сидели с Элоизой в постели нагие и попивали бы шампанское, любуясь, как над ее любимым городом встает солнце.

Он своего добьется, причем очень скоро. Дрейк уже навел кое-какие справки о подходящем для Элоизы доме. Некоторые из его друзей арендовали жилье для своих любовниц на Халф-Мун-стрит. Недалеко от этой тихой и спокойной улицы был парк и магазины, где женщина могла развлечь себя покупками. Однако главный ее недостаток для Дрейка состоял в том, что она пролегала вдалеке от того места, где живет он. К тому же все чаще ему претила мысль поселить Элоизу в таком месте, где она всего лишь исполняла бы роль сексуального объекта.

Это неправильно. Видит Бог, неправильно! Так неужели обвинения Марибеллы-Милдред в аморальности верны? Хотя едва ли кто-нибудь решился бы упрекнуть его в моральном пуританстве, если бы знал, что они делали сегодня с Элоизой за запертыми дверьми в чужом доме. Но и этого Боскаслу было мало. Он хотел бы остаться с нею после этого, хотел бы по утрам, просыпаясь, видеть ее подле себя. Ему хотелось говорить с Элоизой обо всем, да и просто быть рядом с нею.

У дверей своего кабинета Дрейк остановился, увидев там двух мужчин, беседующих о чем-то при свете свечей. Сидящий небрежно на диване оказался его братом Девоном. Второй, стоявший у камина, был Эваном Уолтоном, сыщиком с Боу-стрит. Дрейк попросил его разыскать человека, угрожавшего Элоизе.

– Добрый вечер, – сказал он, бросая на стул пальто и перчатки. – Полагаю, вы хотите что-то сообщить мне.

Сыщик перешел прямо к делу. Он оценил щедрую оплату услуг, которую предложил ему лорд Боскасл, – деньги оказались неплохим подспорьем к его скромному жалованью. К тому же Уолтон питал глубокое уважение к семейству Боскаслов.

– Мы разыскали его, милорд, – начал сыщик. – Он остановился в неплохом отеле на Дувр-стрит, во всяком случае, лучшего отеля он позволить себе не может. Если бы не тот факт, что он отказался выплачивать ренту, что привело в ярость его домохозяйку, мы, возможно, никогда не узнали бы, где он живет.

Дрейк почувствовал, что его охватывает гнев.

– Так он сейчас где? На почтовой станции? – спросил Дрейк.

– К сожалению, нет, милорд. Он уехал из Лондона в Бат. Мне казалось, что вы были бы рады попрощаться с ним, – сказал Уолтон.

– Понятно, – кивнул Дрейк.

Конечно, сыщика винить не в чем – тот добросовестно выполнил свою работу, однако Дрейк чувствовал бы себя спокойнее, если бы ему удалось по-свойски потолковать с Ральфом Хокинсом с глазу на глаз.

– Если только он вернется, мы глаз с него не спустим, – пообещал Уолтон. – Прошу прощения за то, что побеспокоил вас поздним вечером, но мне казалось, что вы захотите узнать, что нам удалось выяснить.

– Совершенно верно, Уолтон, – пробормотал Дрейк. – Вы хорошо поработали. Благодарю вас.

Наступило молчание. Когда сыщик ушел, Дрейк посмотрел на своего брата. Девон читал газету, его шейный платок был небрежно развязан, а на лице застыло циничное выражение.

– Новости из Вены? – спросил Дрейк, наклоняясь к брату через стол.

– Нет. – Девон рассеянно посмотрел на Дрейка. – Хотя тут есть несколько слов о тебе. Тебе было известно, что Марибелла Сент-Айвз ведет переговоры с графом Чезли?

– Девон, – возмутился Дрейк, – не затем же ты пришел ко мне домой ночью, чтобы почитать мне перед сном новости из бульварной газетенки! Что ты делаешь на моем диване в столь поздний час?

– Да ничего особенного, – попытался оправдаться Девон. – Просто я в клубе играл в карты с Гейбриелом. И если ты не возражаешь, я хотел бы остаться у тебя на ночь.

– Но почему ты не поехал к себе домой? Только, ради Бога, не говори мне, что ты прячешься от мужа какой-нибудь красотки, которому ты наставил рога!

Отбросив газету, Девон встал и потянулся.

– Ну что ж, если тебе так уж хочется узнать правду, то я скажу, что все дело в Эмме, – проговорил он. – Уж и не знаю, сколько еще времени я смогу выдерживать общество этой женщины и ее академии. Мой дом полон молоденьких девушек, жаждущих начать учебу. Эмма докатилась до того, что устроила им пародию на домашний вечер, чтобы они усвоили светские манеры.

– Так твой дом полон молодых девушек? – Дрейк насмешливо улыбнулся брату. – Но чем это тебе мешает?

– Видишь ли, это создает для меня настоящую проблему, потому что мне запрещено смотреть на них, прикасаться к ним и их поддразнивать, – тоскливым тоном проговорил Девон, снова падая на диван. – Признаться честно, это сущая пытка. Во мне просыпаются самые дурные инстинкты!