вела неравный бой, а потом, утром 2 января, прорвалась из окружения, потеряв в боях, по разным источникам, от 70 человек до половины личного состава бригады. Погиб и сам комбриг Иван Савин. Но и боевики понесли ощутимые потери — свыше трёхсот убитых.

Многие пишут, что не надо было вводить бронетехнику, ибо на узких улицах её быстро подбивали. Да, многих подбили, но намного больше бронетехники сохранилось, а под её бронёй остались живы и российские солдаты. Уместно спросить лиц, критикующих ввод бронетехники: «Неужели вы действительно считаете, что шинели и гимнастёрки защищали российских военных от огня противника лучше, чем БТР, БМП и танки?» Давно уже пора понять, что причина всех трудностей российских войск в Грозном в недостаточном количестве сил и средств. На штурм такого города снарядили количество российских частей вдвое меньше численности советской дивизии в самый трудный период Великой Отечественной войны! Надо было штурмовать город не без бронетехники, а с бóльшим, многократно бóльшим количеством бронетехники и пехоты.

«В боях за Грозный появились первые пленные, вокруг которых развернулись баталии с участием московских политиков, правозащитников и журналистов. Особо недобрую роль в этом сыграл тогдашний уполномоченный по правам человека в РФ С. Ковалёв, который открыто призывал российских солдат сдаваться в плен под его могучие гарантии освобождения. А о том, что ждёт в плену у «добрых» чеченцев, не говорил. Приведу здесь слова капитана Сергея Н., томившегося восемь месяцев в яме под Шали: «Об одном просил Бога — быстрее умереть…» Об избиениях, садистских пытках, публичных казнях и прочих «прелестях» чеченского плена говорить можно долго — читателя этим не удивишь. Но вот отрубание голов, снятие кожи и скальпов с живых солдат, распятые тела в окнах домов — с таким федералам впервые пришлось столкнуться в Грозном… Чтобы сохранить жизнь, некоторые узники соглашались принять ислам… Не говорили только об одном нюансе: принятие ислама окроплялось кровью: перед тем как принять ислам, пленник должен был застрелить или зарезать своего же товарища-пленного. Так что смена вероисповедания в тех условиях была не только религиозным актом. Но как ни старались дудаевцы морально сломить наших солдат и офицеров, им это не удалось» [59, с. 89–90].

Части российской армии в Грозном не были разгромлены. Бойцы проявили упорство и быструю обучаемость в процессе боёв. Отдельные отсечённые друг от друга части сумели перейти к круговой обороне, соединиться друг с другом и сражаться так, как их деды и отцы сражались в уличных боях в Сталинграде, с созданием опорных пунктов в зданиях и штурмовых групп. Думаю, что организация боёв на основании сталинградского боевого опыта была не случайной, так как в СССР при обучении будущих офицеров использовали опыт прошедшей войны. Российские войска с боями продвигались к центру города, и уже 8 января центр в районе «президентского дворца», железнодорожного вокзала и 1‑й городской больницы был занят федеральными войсками.

12.5. Грозный взят частями российской армии

На части российской армии постоянно оказывалось давление с целью снижения эффективности её ударов. Имеется масса примеров, указывающих на то, что когда российские войска действовали с наибольшим успехом и минимальными потерями, на них оказывалось давление, как, например, на Л. Я. Рохлина, с которого требовали, чтобы он вёл войска на чеченские засады. Со стороны противника имелось большое количество выпущенных из чеченских тюрем и собранных со всего мира лиц, совершивших тягчайшие преступления. Эти преступники постоянно давали о себе знать. «6 января 1995 года на одной из улиц Грозного боевиками был сожжён маленький ребёнок. Убийцы были в форме солдат российских войск. Преступление снималось на видеоплёнку» [8, с. 377]. «13 января 1995 года неподалёку от станицы Ассиновская бандиты напали на пограничный пост и похитили троих военнослужащих — лейтенантов Алексея Губанкова и Александра Куриленко и рядового контрактной службы Сергея Ермашова… Над похищенными зверски издевались — тела военнослужащих были страшно изуродованы: у пограничников были выколоты глаза, оторваны кисти рук и вспороты животы» [8, с. 381]. И вот таких бандитов, которых и людьми нельзя назвать, защищали правозащитники и СМИ всего западного мира и Российской Федерации. Многие либеральные издания защищают и сегодня.

Российское общество, в котором при советской власти дети были неприкосновенны для всех слоёв общества, смирилось со страданием и убийством детей. Под прессом либерально-демократической пропаганды наше общество стало больным и полностью не выздоровело по настоящее время. Но, конечно, не всё общество. Лучшие сыны Отечества, несмотря на клевету СМИ и безразличие обывателя, продолжали сражаться за наше будущее. Запугать, сломить волю к сопротивлению бойцов и командиров русской армии бандиты не смогли. Напротив, имеются десятки примеров героизма российских солдат и офицеров. Например, в ночь на 19 января захватив здание краевого музея, группа из 27 разведчиков отразила 11 атак боевиков Ш. Басаева, в том числе и врукопашную.

В 15 часов 19 января 1995 года нашим бойцам удалось закрепить российский флаг на фасаде «президентского дворца». Без сомнения, только недостаток сил и средств, то есть солдат, офицеров и оружия не позволили нашей армии пленить во «дворце» Дудаева с его окружением, находящихся в городе боевиков и на этом закончить войну. Президент Российской Федерации 19 января заявил о восстановлении действия Конституции Российской Федерации в Чеченской республике. Но для полного и быстрого разгрома противника сил у российских войск не было. Да и в правительстве России было достаточно лиц, которые не хотели победоносно заканчивать войну. И в почёте у них были не А. Квашнин и Г. Трошев, а С. Ковалёв и главари чеченских боевиков.

12.6. По русским войскам били из тыла либералы

«Кстати, замечу тем, кто считает боевиков «трезвенниками»: они не только пьянствовали, но ещё и наркотиками себя накачивали. И если оставаться в русле сравнений, надо подчеркнуть, что мы взяли Грозный зимой 95‑го, не имея преимущества в живой силе и превосходства в технике, а это значит — головы наши были яснее, а сердца твёрже, чем у противника» [59, с. 96]. Недостатка в вооружении и боеприпасах в декабре — январе боевики не испытывали. Об этом они заявляли сами. Вооружения и боеприпасов они получали не меньше, а, по некоторым данным, даже больше, чем федеральные войска. Наибольшее количество потерь федеральных войск составляли потери от миномётных обстрелов и огня снайперов. На мой взгляд, снайперы не являются настоящими бойцами. Об уничтожении снайпера в Чечне солдат-срочник написал в письме домой: «Отец, у меня автомат с подствольным гранатомётом. Я его засёк, в горячке прорвался к нему ближе и