вообще никогда ни о чём не говорил с Феанаро!

— Я его понимаю, — отвёл глаза Майтимо, — была бы моя воля, я бы с ним тоже никогда ни о чём не говорил. И о строительстве в Альквалондэ отец узнал не от меня. После его возвращения у нас с ним не состоялось… беседы созидательного содержания. Зато я принял окончательное решение об отъезде, осознал всеобъемлюще, что в Тирионе мне не место. Не хочу постоянно выяснять, кто главнее. Надоело, Финьо. Поэтому пусть эльфы думают обо мне что хотят, мне правда абсолютно наплевать. Перегорело.

— И на нас? На твою семью? — Финдекано испытующе посмотрел в глаза Нельяфинвэ, тот вздохнул.

— На дочерей мало влияет слава отцов. Тем более, в нашем роду есть великий Феанаро Куруфинвэ, вот его и упоминайте. Но знай, если угроза и правда есть, если это не просто перестраховка, я об этом узнаю. Сам видишь, где будет расположен мой дом. И ещё, Финьо, оставь все эти сплетни обо мне тем, кто и так найдёт повод перемывать кости. Ты сказал очень важную вещь, но сам этого не заметил: что за боевой клинок? Что за особенная сталь? Ты говоришь, я твоя семья. Так расскажи, что знаешь. Уже что-то сделано? Кто-то обучался технике владения? Пойдем в лес, подстрелим какую-нибудь дичь и обсудим всё у костра. Пойдем, Финьо.

Нетерпеливость в голосе не оставляла сомнений — тема крайне важна для Нельяфинвэ, поэтому втородомовский принц поспешил выполнить просьбу.

***

— Я посажу здесь что-нибудь, — неожиданно сказал старший Феанарион, когда костёр разгорелся, и дичь начала жариться. — Возможно, даже сам, без помощи слуг госпожи Йаванны. Камни — это хорошо и нужно сейчас, но, когда дом будет достроен…

Нельяфинвэ не договорил, посмотрел на редколесье вокруг — деревья росли из разломов в скалах, слои почвы выглядели тонкими и малопригодными для пышных садов.

К огню подлетел молодой сокол, умными глазами посмотрел на готовящуюся еду.

— Проверяет, не съели ли мы какого-нибудь Майя, — улыбнулся Финдекано. — Не подстрелили ли больше, чем нам необходимо. Молодец, хороший помощник Валиэ Йаванны. Усердный.

— Думаю, это помощник помощника Майя Айвендила, что, в свою очередь, тоже помощник, — равнодушно отозвался Майтимо Руссандол, смотря в сторону моря. — Зря волнуется — вряд ли мы бы смогли так просто убить Айну — они ведь умные, в сети не попадаются, засаду чувствуют.

Сокол посмотрел на эльфов, потом на дичь, снова на эльфов и стремительно взмыл в небо.

— Мы хотели говорить о чудовищах, Майти, — втородомовский принц опустил взгляд на камни. — Или ты уже не видишь в этом смысла?

— Половину цикла Лаурелин назад ты упоминал желание знать о Хэлкараксэ как можно больше и отсутствие возможности получения этих сведений, поскольку тебя не допускали в перводомовскую библиотеку? Примерно то же чувствовал я, когда однажды Тьелко упомянул, будто Вала Оромэ говорил о худшей охоте за время существования Арды. Тьелко слушал Вала вполуха, потому что с ним была Ириссэ, сам понимаешь. А Оромэ рассказывал интереснейшие вещи о том, как после переселения большей части эльфов из Средиземья в Аман, Мелькор напал на оставшихся. Причём напал не сам, Финьо. И даже не его Майяр. Он бросил на эльфов каких-то существ, против которых объединились все, кто смог. В том числе, Дети Вала Ауле. И сражались они не тем, о чём рассказывали нам родичи, не деревянными копьями и костяными ножами. Это было иное оружие. Но Вала Оромэ не пояснил подробности, а Тьелко… — Нельяфинвэ хмыкнул. — Не спросил. Я попробовал узнать у Майяр историю того сражения, мне было интересно, понимаешь? Но никто ничего не рассказывал, говоря лишь…

***

— Страшная была трагедия для всей Арды, — отрешённо произнёс Майя Палландо, облачённый в серебристо-золотое бесформенное платье, словно просто накинул на плечи длинное полотно.

Праздник Урожая пел и танцевал, с ближайшей сцены доносились мечтательные стихи времён Великого Похода, сопровождаемые звуками серебряных струн:

— Он садится с нею рядом,

Он берёт её за плечи,

И причудливым узором засверкает его речь:

«Слушай, там, далеко-далеко, есть земля.

Там урожай, ты не поверишь,

Там урожаи трижды в год!

И снег! Там столько снега,

Что если б я там не был сам,

То б не поверил, что бывает столько снега,

Что земля не видит неба,

И звёзды не видать с вершин».

— А вы не захотели несколько урожаев в год, — попытался уйти от неудобной темы Палландо, понимая — старший Феанарион так просто не отстанет. — Спроси у матери, почему эльфам проще собрать дары Йаванны один раз, сложить в укромное место в доме и брать оттуда по мере надобности. Неужели так сложно выйти на улицу за едой?

— Это отвлекает от интересных дел, — резче, чем хотел, ответил Нельяфинвэ. — Скажи, где я могу прочесть о тех событиях, о которых спрашивал?

— Нигде, — беззаботно пожал плечами Майя. — Это не валинорские летописи, здесь они без надобности.

***

— Это была страшная трагедия, — эхом произнёс Финдекано. — Ты повторяешь со мной то, что не понравилось тебе, когда сам столкнулся с подобным. Зачем, Майти?

— Что ты хочешь знать? — устало вздохнул Феаноринг. — Как мы сидели на мёрзлой земле и замеряли, на сколько пальцев снег продвинулся на юг за дюжину циклов Древ, а потом отступил? Нашли ли закономерность? Насколько вырастает снежный покров после метели, и если его растопить, получится ли более чистая вода, чем выпаренная? Часто ли встречаются животные в море? Нашли ли мы замёрзших сородичей или похороненных в толще льда чудовищ Мелькора, которые могут в любой момент оттаять и напасть? Отыскали ли минералы, которых нет в тёплых краях? На все вопросы ответ будет один, Финьо. «Нет». Отцу, похоже, надоело видеть моё несчастливое лицо рядом, и он решил сделать меня героем-первооткрываетелем, но, Финьо, поверь: это была неудачная идея. Ещё вопросы есть?

— Нет, — втородомовский принц примирительно улыбнулся. — Признаюсь: я спрашивал об этом Нарнис, и она говорила в точности то же самое. Знаешь, я очень волнуюсь за неё. Я делаю всё, чтобы Нарнис была счастлива, но не уверен, что справляюсь. Слишком много… Слишком много