– Поняла. Поворот на час. Удаление до противников пятьсот ярдов. Враги не спеша прочёсывают местность, – невозмутимо и строго проинформировала Мария.

– Понял тебя.

– Внимание. Оливия, к тебе направляются трое человек. Пока не видят.

– Отлично. Я займусь ими.

Логан тем временем продолжал спокойно идти вперёд.

– Внимание. Приближается ещё один фургон. Без опознавательных знаков. Скорее всего, направляется к нам.

– Что-то они серьёзно вцепились в этот приют, – буркнул Логан.

– Дети. Это дорогой товар на невольничьем рынке Чикаго, – с отвращением и злостью заявила Нуясиянен.

– Логан, удаление двести ярдов, – продолжала информировать Мария. Та сохраняла спокойствие в голосе, но в душе ей хотелось оказаться вместе со всеми на поле боя.

– Понял тебя, Блэк. Присматривай за фургоном.

– Есть.

Кейдж увидал вдалеке семь человеческих фигур. Действовали очень неосторожно. Шли по кукурузному полю во весь рост. Делали резкие движения, дабы расчистить себе дорогу. Рассвет тем временем давал о себе знать. Небо светлело. Тьма постепенно уходила.

– «Профи», – надменно бросил Кейдж. Свернул немного левее. Затаился, присев с пистолетом наизготовку, и подумал: «Нужно поторапливаться. Начинает светать».

– Чёрт возьми, что же это за хренотень происходит?

– Не знаю.

– Может, вернёмся? – Судя по голосам, противники были напуганы. Они не ожидали такой стремительной атаки и внезапного затишья.

– Заткнитесь уже! Ищите этого чёртового байкера, – прикрикнул на них мужской голос.

«Ставлю пиво – убью этого петуха, остальные курицы разбегутся», – пошутил про себя Логан и немного привстал. По звуку голоса определил – этот человек слева от него. «Вот он». Вытянул руку вперёд. До противников был десяток ярдов. Хорошо прицелившись, плавно нажал на спуск. Небольшая отдача. Едва различимый звук выстрела. Огромная уродливая пуля начала движение. Вмиг достигнув цели, воткнулась в голову одного супостата. Прошила черепную коробку насквозь. Следом воткнулась в ещё одну. Разворотив две кости и разбрызгав мозговую жидкость, прошла насквозь и застряла в третьей. Один за другим три противника отправились на ужин с Сатаной. Оставшиеся в живых четверо человек замешкались. Логан начал стремительно наступать, то и дело виляя из стороны в сторону. Взяв на прицел ещё одного, нажал на спуск. Ещё один человек свалился на землю.

– Бежим! – крикнул противник и устремился прочь. Двое других, запаниковав, начали хаотично стрелять. Кейдж враз подскочил к ним. Меткий выстрел – и один из врагов рухнул с простреленной головой. Второго пистолетом резко ударил в переносицу. Мерзкий хруст костей. Парень запрокинул голову и завалился на землю.

Посмотрел вперёд и, увидев убегающего человека, дал в того несколько выстрелов. Несколько пуль настигли убегающего врага. Тот повалился на землю.

Кейдж направился к упавшему противнику.

– Нуясиянен, доложи обстановку.

В ответ тишина. Послушались звуки возни. Резкие и хлёсткие удары. Панические крики. Короткие выстрелы, что тут же оборвались. В эфире повисла тишина.

– Оливия, ответь, – сохраняя спокойствие, потребовал Логан.

Истошные крики боли. Следом опять непродолжительная тишина.

– Не шевелись, и больно не будет. Понятно? – прошипела в эфир Оливия.

– Оливия, статус.

– Докладываю. Главный язык у меня. Почти цел и невредим. Люди, охранявшие убежище, нейтрализованы.

– Внимание, Логан. Зафиксировано ещё три фургона. При текущем трафике и скорости будут у вас через пять минут. Расчётное количество противников – два десятка. Едут не спеша. Они не знают о том, что произошло, – невозмутимо проинформировала Мария. Однако невозмутимость была мнимой. Она просто взяла себя в руки. Сконцентрировалась. Потушила пламень в душе.

– Логично. Ибо ехали бы быстрее.

– Оч. хорошо. Нуясиянен, жди меня в подвале. Скоро буду. Готовимся к ликвидации подкрепления. На этот раз будет по-тихому. Никто ничего не должен заподозрить. Спрячемся на крыше. В зависимости от ситуации будем расчищать этаж за этажом. Запомни – мы призраки. О нас ничего не слышали и нас не видели. Таков план.

«Наверное, подумала – какие призраки, если нас видел главарь. Но ничего, это ненадолго. Свидетели. Их никто не любит», – подумал про себя Логан.

– Поняла. Это моё любимое после операции полутихой, – усмехнулась Нуясиянен. Логан тем временем подошёл к раненному противнику. Тот пытался уползти. Стонал. Истекал кровью. В спине зияло две кровавых дыры.

– Нет. Не надо, – жалобно прокричал тот.

– Это детишек трогать не надо. Ты зашёл на территорию Кейджей. Колобродишь здесь. Безобразничаешь. Это нехорошо. Детишек тут обижать вздумал. Это непростительно, и награда за такое – смерть.

Логан изъяснялся на русском. Противник его не понял, но осознал, что от Кейджа ничего хорошего ждать не придётся. Логан ловким движением взял того за волосы. Выхватил нож, полоснул по горлу. Следом ещё раз. Потом воткнул в шею и вытащил. В душе ничего не испытывал. В голове чёткое осознание: «В данном случае убийство – жизненная необходимость». Он защищал беззащитных детей, кои ни в чём не повинны. Он не испытывал радости от убийства. Но в то же время не было противно и гадко.

«Таким нелюдям незачем жить. Я хоть и полицейский, но понимаю – законы в нашем послевоенном мире не ахти как работают. А где не работают законы человеческие, в дело вступают законы природные. Может, не очень справедливо лишать жизни. Ведь как говорится – зуб за зуб? Впрочем, что они сделали бы с этими детишками? Продали бы на органы? В рабство да бордели? Неважно. Считай, детскую жизнь погубили. Следовательно, совершили убийство. Не в том плане, что мы привыкли. В другом. Проституция калечит психику. Это психическое убийство. Общество потеряло такого ребёнка. Убийство есть убийство. Это лишение жизни. Лишение детских жизней. Дети – цвет нации. Будущее страны. Основа всего бытия. Никто не имеет права посягать на них».

К тому моменту, когда он вышел к приюту, утро окончательно вступило в свои законные права и вовсю начало возвещать приход нового светового дня. На небосклоне погасла последняя звезда. Луна спряталась, уступая права светилу. Небо окрасилось в оранжевые, красные и золотистые цвета. Показалась сияющая золотая макушка солнца – оно начало свой ежедневный восход. Тьма начала постепенно отступать.

«Вовремя. Красиво», – подумал он и посмотрел на приют.

Здание представляло собой готическое строение с тремя острыми вершинами, характерного тёмного цвета. Большие окна. Ажурные двери. Позади дома огороженное пространство – бескрайние ровные поля. Некогда, до войны, сиротский приют был клубом для гольфа. После войны американцам стало не до веселья. Всем нужно было приходить в себя. Восстанавливать всё, что утрачено. Таким образом гольф отошёл на третий план. Все клубы запустели и обветшали. Детей-сирот после войны стало большое количество. Ник создал программу патроната. Каждый ребёнок был на учёте. Каждому оказывалось нужное внимание. Выявляли способности и интересы. Так удавалось предопределить будущее. Детей было столь много, что негде стало размещать. И старые здания гольф-клубов, школ, общежитий, простые пустые дома превращались в приюты. Из приютов дети расходились по различным организациям, где и работали. Николас умудрился обеспечить их жильём и зарплатой, таким образом предоставляя им возможность для дальнейшего саморазвития. Логан занимался непосредственным протекторатом этих приютов. Обеспечивал самым нужным. В том числе и безопасностью.