Аполлон задумчиво посмотрел в небо, словно узрел там свое имя в красивой рамке.

– Что именно тебе нужно? И зачем это нужно мне?

– Во-первых, мне нужен совет, – Лео пропустил несколько проволочек через воронку. – Я хочу знать, сработает ли мой план.

И Лео объяснил свою задумку. Он обмозговывал эту идею не один день с тех пор, как Джейсон вернулся со дна моря, а сам он начал разговаривать с Никой.

«Изначальный бог был когда-то побежден, – сказала Джейсону Кимополея. – Ты же знаешь, о ком я говорю».

Беседы с Никой помогли Лео отладить план, и всё же ему хотелось услышать мнение еще одного бога. Ведь как только Лео примет окончательное решение, пути назад не будет.

Он почти надеялся, что Аполлон рассмеется и велит ему забыть об этом.

Вместо этого бог задумчиво кивнул:

– Дам тебе бесплатный совет. Может быть, ты сможешь победить Гею описанным тобой способом; похожим образом был побежден Уран много вечностей назад. Однако любой смертный, оказавшийся поблизости, будет… – Аполлон запнулся. – Что это ты там смастерил?

Лео посмотрел на непонятную штуковину, которую держал в руках. Слои медной проволоки, похожие на многочисленные ряды гитарных струн, перекрещивались внутри воронки. С внешней стороны конуса располагалось множество рычажков, управлявших рядами колков, а сама воронка крепилась к квадратной металлической подставке, в свою очередь снабженной несколькими изогнутыми ручками.

– Ах это? – мозг Лео лихорадочно работал. Конструкция походила на музыкальную шкатулку, к которой припаяли старинный граммофон. Но что же это такое?

Козырь.

Артемида предложила ему заключить с Аполлоном сделку.

Лео припомнил историю, которую, хвастаясь, рассказывали ребята из одиннадцатого домика: про то, как их отец Гермес избежал наказания за кражу священных коров Аполлона. Когда Гермеса поймали, он сделал музыкальный инструмент – самую первую лиру – и всучил ее Аполлону, в результате бог моментально его простил.

Несколько дней назад Пайпер упомянула пещеру на Пилосе, в которой Гермес спрятал тех коров. Видимо, тот рассказ запустил что-то у Лео в подсознании. Сам того не осознавая, он сделал музыкальный инструмент (и это, типа, удивительно – ведь сам он ничего не смыслит в музыке).

– Ну что ж, – проговорил Лео. – Это всего-навсего самый удивительный музыкальный инструмент всех времен и народов.

– И как он работает? – поинтересовался бог.

«Хороший вопрос», – подумал Лео.

Он повернул изогнутые ручки, надеясь, что сооружение не выстрелит чем-нибудь ему в лицо. Прозвучало несколько чистых нот – звук был металлический, однако приятный. Лео принялся манипулировать рычажками и шестеренками, и зазвучала песня. Лео ее узнал – такую же печальную мелодию пела ему Калипсо на острове Огигия; это была песня о тоске по дому и одиночестве. Однако лившиеся из медного конуса звуки казались еще тоскливее, словно исходили из машины со сломанной сердцевиной, – так мог бы петь Фестус (если бы умел).

Лео забыл про Аполлона – он проиграл всю мелодию до конца, а когда закончил, в глазах у него щипало. Он почти чувствовал аромат свежего хлеба из кухни Калипсо. Чувствовал вкус ее единственного поцелуя.

Аполлон с благоговением воззрился на инструмент:

– Я должен его получить. Как он называется? Что ты за него хочешь?

У Лео внезапно возникло острое желание спрятать инструмент и оставить его себе, но он усилием воли прогнал уныние. У него есть дело, которое нужно закончить.

Калипсо… для Калипсо жизненно важно, чтобы Лео преуспел.

– Разумеется, это вальдезинатор! – юноша выпятил грудь. – Принцип его работы: ты крутишь шестеренки, а он транслирует твои чувства, превращая их в музыку. Вообще-то предполагалось, что управлять им буду я, сын Гефеста. Не знаю, получится ли у вас…

– Я – бог музыки! – вскричал Аполлон. – Конечно же, я смогу освоить вальдезинатор. Я должен! Это мой долг!

– Ну так давайте обделаем наше дельце, мистер Музыкант, – предложил Лео. – Я даю вам это – вы даете мне лекарство целителя.

– О, – Аполлон прикусил свою божественную губу. – Ну, вообще-то у меня нет лекарства целителя.

– Я думал, вы бог медицины.

– Да, но, помимо этого, я еще бог много чего! Поэзии, музыки, Дельфийского оракула… – бог зарыдал и прикрыл рот кулаком. – Прости. Я в порядке, я в порядке. Как я уже говорил, у меня много сфер влияния. Ну и, опять же, на мне вся работа «бога солнца», унаследованная от Гелиоса. Дело в том, что я скорее терапевт. Чтобы получить лекарство целителя, тебе придется увидеться со специалистом, единственным, в практике которого есть случай успешного излечения от смерти. Это мой сын Асклепий, бог целителей.

Сердце Лео упало куда-то в носки. Меньше всего им сейчас нужно по новой искать очередного бога, который, вероятно, тоже потребует собственную памятную футболку или вальдезинатор.

– Какая жалость, Аполлон. А я так надеялся, что мы сможем договориться, – Лео нажал на рычажки вальдезинатора, и прибор разразился новой мелодией, еще тоскливее предыдущей.

– Прекрати! – взвыл Аполлон. – Это слишком прекрасно! Я расскажу тебе, как добраться до Асклепия, он совсем недалеко отсюда!

– Откуда нам знать, что он поможет? До пробуждения Геи остается всего пара дней.

– Он поможет! – пообещал Аполлон. – Мой сын очень любит помогать! Просто обратитесь к нему с мольбой от моего имени. Вы найдете Асклепия в его старом храме в Эпидавре.

– И в чем подвох?

– Да нет никакого подвоха… Правда, его охраняют.

– Кто или что его охраняет?

– Не знаю! – Аполлон беспомощно развел руками. – Мне известно только, что Зевс держит Асклепия под охраной, чтобы сынуля не летал по всему свету, воскрешая людей. Когда Асклепий впервые победил смерть, то вызвал… нешуточную шумиху. Это долгая история, но я уверен, что ты убедишь его вам помочь.

– Не очень-то это хорошая сделка, – сказал Лео. – А как насчет последнего ингредиента – проклятия Делоса? Что это такое?

Аполлон алчно разглядывал вальдезинатор. Лео беспокоился, что бог может просто отнять инструмент – и что тогда делать? Стрельба огнем в бога солнца, вероятно, ни к чему хорошему не приведет.

– Я могу дать тебе последний ингредиент, – предложил Аполлон. – Тогда у тебя будет всё необходимое, чтобы Асклепий смог приготовить зелье.

Лео решил еще немного покочевряжиться:

– Ну-у-у, не знаю, стоит ли менять такой прекрасный вальдезинатор на какое-то проклятие Делоса…

– Вообще-то это не проклятие. Смотри! – Аполлон опрометью бросился к ближайшему скоплению диких цветов и сорвал растущий в трещине между камнями желтый цветочек. – Вот проклятие Делоса!