— Это очень любезно с вашей стороны. — Джайлс положил себе яичницу. — Честно говоря, мне не хочется околачиваться здесь еще целый день.

— Как вы думаете, застанем мы наших беглецов в Ракстоне?

— Сомневаюсь. Мне уже кажется, что они так же неуловимы, как блуждающие огоньки — вроде вот они, рядом, а протянешь руку — их нет. Ваша племянница нанесет вам визит, когда доберется до Лондона?

Дездемона пожала плечами.

— Кто ее знает. Надеюсь, что нанесет, но об заклад побиться не решусь. А где ваш брат остановится — в городском доме Вулвертонов?

Маркиз покачал головой.

— Дом закрыт, и там никого нет, кроме привратника. Я, собственно, собирался его продавать, но сейчас передумал. — Джайлс пристально посмотрел на Дездемону. — Может быть, впредь я буду больше времени проводить в Лондоне.

Эта мысль Дездемоне понравилась, и по ее лицу опять расплылась улыбка. Господи, что это? Нельзя же вести себя, как школьница, влюбившаяся первый раз в жизни.

"Вот именно», — подумала Дездемона, намазывая апельсиновое желе на тост. Таких чувств она не испытывала ни школьницей, ни позже. Она была застенчивой девушкой, которая любила читать и у которой поздно появился интерес к противоположному полу. Ей было противно, когда молодые люди нагло к ней приставали. Она рано вышла замуж и в браке тоже не знала любви. Почему бы теперь не позволить себе поглупить? Подняв на маркиза глаза, она спросила:

— Как же вы собираетесь найти лорда Роберта?

— Ему наверняка нужны деньги, так что я побываю в банке и оставлю для него записку". Еще встречусь с его друзьями и попрошу передать, что я его разыскиваю.

У Дездемоны вдруг вылетели из головы все ее приятные фантазии. Да, маркизу она доверяет, но относительно лорда Роберта у нее еще остаются сомнения. Если он дурно обошелся с Максимой, это обязательно отразится на ее пока еще очень хрупких отношениях с Джайлсом.

Она решительно протянула руку и взяла еще один тост. Что бы ни ждало ее в будущем, сегодняшний день она проведет с человеком, который ей безумно нравится.

Дороги еще не просохли после грозы, и они добрались до Ракстона только в полдень. Привратник радостно приветствовал маркиза, но на вопрос, не был ли здесь лорд Роберт, ответил отрицательно.

Это их, однако, не убедило. Они вышли из кареты и пошли в контору управляющего Хазлипа. Тот сидел за столом, погруженный в конторские книги. Его нахмуренное лицо разгладилось, когда он увидел человека, который его нанял и которому он посылал эти самые отчеты.

— Лорд Вулвертон! — воскликнул он, поднимаясь из-за стола. — Вот неожиданная радость! Вы надолго к нам?

— Я только заехал узнать, был ли здесь мой брат. Хазлип замялся:

— Может быть, и был, но я не совсем в этом уверен. Джайлс недоуменно поднял брови.

— Видите ли, — объяснил Хазлип, — его никто не видел. Но сегодня утром из конюшни исчезли две лошади, а на столбе была приколота вот эта записка. — Он подал маркизу клочок бумаги. — Я не знаю почерка лорда Роберта. Если это его почерк, все хорошо, но если кто-нибудь его подделал, значит, тут орудовал какой-то ловкий вор. Как бы то ни было, он забрал двух лучших лошадей.

Джайлс прочитал записку. В ней говорилось только:

"Я взял двух лошадей» и стояла подпись «Лорд Роберт Аядервилль». Знакомый косой почерк, несомненно, принадлежал Роберту.

— Это его рука. — Джайлс передал записку Дездемоне. — Значит, он вчера здесь был. Когда вы заметили пропажу лошадей?

— Часов в девять утра.

— Пойду загляну в дом. Должны остаться следы его пребывания. Наверное, он приехал поздно и не захотел никого будить. — Джайлс старался самым правдоподобным образом объяснить странное поведение Робина. А Воплощенную Невинность он решил вообще не упоминать: чем меньше людей будет о ней знать, тем лучше.

У Хазлипа явно оставались сомнения: как его новый хозяин проник на обнесенную высокой стеной территорию поместья? Почему уехал, никого не поставив в известность? Зачем ему понадобилась не одна лошадь, а две? Но вслух он сказал только:

— Хорошо, милорд. Сейчас принесу ключи. Зайдя в дом, Джайлс отпустил Хазлипа. Потом они с Дездемоной осмотрели комнаты, закончив кухней.

— Они здесь, конечно, были, — сказала Дездемона, внимательно оглядев кладовку, шкаф, где стояла фарфоровая посуда, и ванну, на стенках которой еще оставались капли воды. Она подняла хрустальный бокал и посмотрела его на свет.

— Похоже, что они сервировали стол самой лучшей посудой.

— Робин все делает с размахом, — заметил Джайлс. — Я посмотрел в шкафу с постельным бельем. Судя по количеству простыней, которые явно были использованы, а потом аккуратно сложены, они спали в разных постелях. Может быть, вы напрасно беспокоились.

— Посмотрим, — сухо сказала Дездемона. Но она уже готова была признать возможность того, что, путешествуя вместе с девушкой, мужчина необязательно пытается ее соблазнить. Два дня назад она этого не допускала, но знакомство с Джайлсом показало ей, что зрелый мужчина вовсе не обязательно ведет себя, как очумевший от похоти юнец. Может быть, лорд Роберт и вправду предложил сопровождать Максиму из чисто альтруистских соображений. Но даже если ничего дурного они не сделали, все равно Макси скомпрометирована.

— Поскольку они едут верхом, то, наверное, уже сегодня будут в Лондоне.

— Да, — отозвался Джайлс и бодро улыбнулся. — Через день-два все недоразумения разъяснятся.

Направляясь к выходу, Дездемона думала, что если с Макси, может быть, все вскоре разъяснится, вопрос о том, что у них получится с маркизом, гораздо сложнее. Но и гораздо увлекательнее!

После долгого дня, проведенного в седле, Макси была оглушена многолюдным, шумным Лондоном. По сравнению с ним Бостон казался заштатным городишком. Она устало ехала вслед за Робином по вечерним улицам, не обращая ни на что внимания и только мечтая скорей добраться до места.

Но когда Робин остановился перед великолепным особняком, Макси вышла из оцепенения;

— Мы что, будем ночевать здесь?

Робин слез с лошади и успокаивающе ей улыбнулся.

— Здесь. Дверной молоток на месте, значит, мои друзья никуда не уехали.

— Да таких пыльных бродяг они и на кухню не пустят, не то что в гостиную, — пробормотала Макси, слезая с лошади.

Робин рассмеялся.

— Не беспокойся. Я к ним заявлялся и в более непотребном виде.

Оглядывая массивный фасад, Макси почувствовала себя жалкой провинциалкой. Тут ей на помощь пришла гордость: черта с два она позволит себя запугать! Какое ей дело, что о ней подумают эти кичливые вельможи! Раз уж Робин привез ее сюда, она не будет изображать дворняжку с поджатым хвостом.