Он упал — по крайней мере, ему показалось, что он упал. Внезапно Улыбающийся Волк перестал слышать звуки. Все вокруг него померкло, мраморный пол оказался совсем близко, рядом с головой протопали чьи-то сапоги…

Прочь из огня — назад, в кровавую баню. Эмбра Серебряное Древо развеяла белую туманную дымку, которая вилась вокруг, и вознесла ее вверх, наполняя безудержным ликованием. Теперь Эмбра медленно опустилась на пол — так плавно, что ее сапоги соприкоснулись с раскрошенным мрамором совершенно бесшумно.

В следующее мгновение что-то легонько тронуло ее за лодыжку и откатилось в сторону. Посмотрев туда, Эмбра увидела мохнатого длиннозуба, который спрыгнул с потолка. Волк-паук охранял ее, отпугивая двоих латников — солдаты, дрожа от страха, пятились к стене. Эти двое стали первыми, кого Эмбра убила, когда увидела, что Гларсимбер упал бездыханным.

Барон так неожиданно стал ей другом — а теперь он лежал в луже собственной крови, и двое латников снова и снова вонзали мечи между пластинами его разбитых, покореженных доспехов, чтобы убедиться, что он мертв. Этих двоих Эмбра убила вторыми.

Позади нее клыкастый длиннозуб превратился в Сараспера. Сейчас целитель выглядел действительно дряхлым. Его старческая рука с дряблой, морщинистой кожей заметно дрожала, когда Сараспер потянулся за драконьим скипетром. Целитель взял скипетр медленно, даже неохотно. В его глазах при этом промелькнуло какое-то странное выражение. Сараспер посмотрел на тело барона Яркое Знамя, покачал головой и снова перевел взгляд на скипетр.

Эмбра Серебряное Древо ничего этого не видела. Она яростно завопила и снова взмыла в воздух. Дваер ослепительно сиял у нее на челе, а в глазах белым пламенем блестели слезы.

— Вы грабители! — выкрикнула Эмбра. — Убийцы, негодяи! Умрите, вы все! Умрите!

С этими словами она вскинула руки и призвала всю мощь Дваера. Смертоносные копья белого света метнулись из ее рук и пронзили десятки солдат Кровавого Меча, словно те были тряпичными куклами, а не воинами в доспехах.

Ролин взвизгнул от страха, увидев, какое количество людей погибло за одно мгновение. Он не мог вынести вида десятков разом обезглавленных или прожженных насквозь солдат. Юный бард отшатнулся и хотел броситься прочь — но его схватил в охапку подоспевший сзади Краер. Лицо коротышки было мокрым от слез.

— Она больше нравится тебе веселой? И мы все тоже, да? Пусть так и будет! Всегда! — прошипел Краер в лицо барду.

После этого он резко крутнулся на месте и с диким криком напрыгнул на ближайшего латника. Он подпрыгнул так высоко, что сразу вскочил воину на плечи и обвил ногами его шею. Латник умер прежде, чем рухнул на пол — Высочайший Князь Делнбон в припадке дикой ярости множество раз вонзил кинжалы ему в горло, в затылок и в смотровые прорези шлема.

— Халдус! — заревел Кровавый Меч. — Убей колдунью!

Хоукрил Анхару понятия не имел, кто такой этот Халдус, но позади латников, которых он крошил своим мечом, Хоукрил увидел огромного воина в доспехах, который занес для броска копье не меньше тех, с какими сражаются конные рыцари. Хоукрил заревел, вскочил на груду мертвецов и взвился в воздух, прежде чем те солдаты, с которыми он сражался, успели сообразить, в чем дело, и помешать ему. Меч Хоукрила лязгнул, сшибая в полете огромное копье. Силой удара Высочайшего Князя отбросило в сторону, на другую груду мертвых тел. Он упал, перекатился и встал на ноги — как раз вовремя, чтобы разрубить одного напавшего латника и уклониться от меча другого, а потом снести ему голову на обратном взмахе.

Меч Хоукрила со страшным хрустом врезался в шею противника, ломая латный воротник и круша кости. Убитый повалился прямо на Хоукрила, но тот успел увернуться — и сразу же набросился на следующего врага.

Эмбра снова нанесла удар — и новые сияющие копья белого света пронзили десятки латников Кровавого Меча. Теперь воины закричали от ужаса и попытались сбежать — повсюду, по всему тронному залу началась паника. И только наверху, над краем разлома остались стоять чешуйчатые жрецы Змеи. Они смотрели на Эмбру и бормотали свои заклинания.

Латники в страхе разбежались перед Хоукрилом, оставив его лицом к лицу с великаном, который метал копье. Закованный в броню великан держал в руке чудовищных размеров булаву. Хоукрил бросился вперед. Великан отбил его меч булавой именно таким приемом, какого Хоукрил и ожидал. И сила великана оказалась примерно такой, как Хоукрил и предполагал. А еще оказалось, что после этого приема смотровая щель в забрале великаньего шлема оказалась в пределах досягаемости второй руки Хоукрила. Тот не замедлил воспользоваться случаем. Он ударил врага кулаком в латной перчатке и несколько раз повернул кулак, царапая острыми шипами перчатки брови и переносицу гиганта, чтобы ослепить врага его собственной кровью.

Они упали вместе и покатились по полу, по телам убитых. Великан оказался внизу — и крякнул от боли, напоровшись на торчащие острия мечей, зажатых в руках мертвецов. Хоукрил выпустил меч, выхватил из ножен кинжал — и перерезал великану горло. Великан остался лежать среди других трупов, а Хоукрил подхватил свой меч, вскочил и мрачно огляделся по сторонам, высматривая врагов. Все враги в панике бежали…

Тшамарра Талазорн с благоговейным ужасом взирала на то, что может сотворить магический Дваер, когда его владелец вне себя от ярости. Но она недолго наслаждалась зрелищем. Тшамарра стала осматривать тронный зал в поисках опасностей, которые могли угрожать Эмбре, — чтобы предотвратить их прежде, чем они навредят Высочайшей Княгине или отвлекут ее от магического поджаривания армии Кровавого Меча. Первым делом Тшамарра посмотрела наверх. Убедившись, что в армии Кровавого Меча лучников нет вовсе, колдунья Талазорн решила заняться змеиными жрецами — и быстро пробормотала заклинание. На это последнее заклинание у нее ушли, наверное, почти все оставшиеся магические силы. Но если бы колдунья слишком заботилась об этом и старалась беречь силы, то любое заклинание вполне могло бы оказаться для нее последним — в буквальном смысле этого слова последним в ее жизни.

Тшамарра пристально смотрела на чешуйчатых жрецов Змеи и плела свое заклинание — аккуратно и быстро. На жрецов обрушилось зеленое пламя — стремительное и смертоносное. Конечно, оно не шло ни в какое сравнение с разрушительными копьями света, которые разбрасывала Эмбра. Но и зеленого пламени хватило, чтобы змеиные жрецы попадали на колени и на какое-то время позабыли о своих собственных заклятиях. Один из жрецов даже свалился вниз, в тронный зал. Барон Орнентар, который стоял внизу, с отчаянной поспешностью вскинул меч и несколько раз пронзил чешуйчатого змеечеловека, пока тот лежал на полу, извиваясь и содрогаясь в корчах.

Оставшиеся в живых змеиные прихвостни опасливо отступили подальше от края пролома в потолке тронного зала и поспешно сплели защитное колдовство. Тшамарра Талазорн вскинула руки, делая вид, что творит очередное заклинание — хотя на самом деле она ничего такого не делала. У нее осталось слишком мало магической силы.

Эмбре, у которой был Дваер, такие неприятности не грозили. Сияющий Камень парил над ее челом, и Высочайшая Княгиня разила магией по вражескому воинству направо и налево — и в считанные мгновения противники потерпели поражение.