— Мои стражи готовы в любой момент отдать за меня жизнь. И, как и я, убеждены в том, что с правлением Эмерелль должна окончиться и ее жизнь тоже. Слишком долго правила она Альвенмарком.

Сканга знала, что ши-хандан будут верны в первую очередь Алатайе и не станут выполнять приказы, которые противоречат интересам княгини. Рискованно было отдавать столь могущественное орудие в руки эльфийки. Впрочем, Сканга перестраховалась. Она создала для себя и молодого короля Гильмарака два амулета, делавшие их неуязвимыми для шихандан. От всех остальных придворных и воинов можно было отказаться.

Некоторое время шаманка задумчиво разглядывала магические силовые линии, пересекавшиеся в центре тронного зала. Семь троп альвов встречались здесь, образуя большую звезду. Нужно было воспользоваться этим чудом магии для заклинания, противоречащего всему, что задумывали альвы.

Сканга одернула себя. Она боялась ингиз. Существа тьмы не могли коснуться ее. Но постоянно приходилось помнить о том, какую беду принесла Эмерелль, когда именно в этом месте рассекла тропы альвов, чтобы швырнуть армию троллей, шедшую по Золотой Сети, на дно пропасти. Тем самым она открыла ингиз путь в Альвенмарк. Не нарочно. Это было единственное, что можно было простить ей. Однако в борьбе за трон она едва не принесла в жертву весь мир. Эльфийке очень повезло, что она смогла отбросить назад ингиз, когда тем удалось найти путь в Альвенмарк.

А теперь Сканга собиралась заключить союз с неодолимым врагом в том самом месте, где случилась беда. Мысль об этом стоила ей бессонных ночей. А такое бывало редко — чтобы она без сна ворочалась в постели.

Отличие поступка шаманки от содеянного Эмерелль заключалось в том, что первая очень хорошо знала, что делает.

Она знала заклинание и знала, что предпринять, чтобы прогнать ингиз. «Я справлюсь», — то и дело повторяла себе Сканга, но жгучие искры сомнения не хотели затухать. Нужно убить Эмерелль. Тем самым отвратив большую беду. Кто знает, что выкинет эльфийка, чтобы снова завоевать трон. Она должна умереть! Только так Сканга могла быть уверена, что в будущем ее народ будет жить в мире. У нее не было иного выхода, кроме как позвать ингиз и создать трех ши-хандан.

И она обманет призрачных существ. Она никогда не позволит им снова обрести собственные тела. Никто не знает, как они будут выглядеть, если будут облечены в плоть.

— Возьми кусок белого мела, Бирга, и нарисуй на полу круг, достаточно большой для того, чтобы в нем могли стоять три эльфа. — Сканга указала на место между линиями силы, ведущими на северо-восток и северо-северо-восток. По рассказам троллиха знала, что пол украшает роскошная мозаика, изображающая семерых сплетающихся между собой змей. Видеть их она не могла. — Круг не обязательно должен быть абсолютно ровным, но в нем не должно быть щелей, даже толщиной в волосок! На полу с каменной картиной это наверняка будет нелегко. Смотри, чтобы работа была выполнена тщательно!

В ауре Алатайи шаманка прочла огромное любопытство.

Вне всякого сомнения, эльфийка жаждала изучить это заклинание. Только поэтому она и согласилась принести в жертву трех своих гвардейцев.

— Ты тоже можешь помочь, — покровительственным тоном произнесла Сканга и указала на пьедестал, где стоял трон Эмерелль.

Там лежали принадлежности, необходимые для призвания ингиз, и еще несколько предметов, совершенно лишних для этой магии. Свечи, платье, клочок обивки, сердце гельгерока в миске, тяжелый череп минотавра, камни с выцарапанными на них рунами и всякая прочая дребедень, которая должна была запутать Алатайю.

— Возьми кровавик, который лежит там, и нарисуй на полу еще один круг. Он должен иметь два шага в диаметре.

Эльфийка повиновалась и воспользовалась предоставленной возможностью, чтобы посмотреть, что еще лежит на троне. Большинство вещей она узнает.

— Что это такое? — Алатайя указала на большой кусок мяса в миске.

— Сердце гельгерока, — коротко ответила Сканга, словно было совершенно очевидно, для чего оно нужно.

Она знала, что в Ланголлионе больше нет гельгероков и Алатайе будет тяжко добыть такое сердце.

— Зачем оно?

— Это средство для приманки. Ингиз — хищники. Особенно сильно они реагируют на запахи. Сердце выманит их из темноты.

Кобольды-арбалетчики беспокойно переминались с ноги на ногу. Вероятно, никто из них не знал, кто такие ингиз. Но поистине не нужно было обладать особым умом, чтобы догадаться, что окровавленное сердце служит для мрачных заклинаний.

День был чудесный. Безоблачное небо раскинулось над головами собравшихся. Ненормальные эльфы построили тронный зал без крыши. Яркий полуденный свет изгонял все тени.

Ингиз будут видны на редкость отчетливо.

Скангу немного беспокоила вода, которая с плеском сбегала по стенам и скрывала каменную кладку. Шум может нарушить слова силы. Это может оказаться важным.

Старая шаманка подошла к трону сама. У нее было время до прибытия Алатайи, и она использовала его для того, чтобы изготовить особые свечи для вызова ингиз. Кроме прочего троллиха использовала жир с трупов некоторых казненных.

Древесные угли от ствола сожженного дерева, обладавшего душой, придали им черный цвет. Фитили были сделаны из волос эльфийских девушек, которые повесились из-за того, что их планировали отдать в жены тролльскому князю. Некоторые эльфийские семьи не испытывали угрызений совести и заключали выгодные браки, жертвуя своими дочерьми, если речь шла о сохранении власти.

Все эти ингредиенты были второстепенными. Особенным в свечах были заклинания, которыми те были окутаны и которые раскроются по мере того, как будут сгорать свечи. Это всего лишь низшие заклинания, и, несмотря ни на что, они были важны для того, чтобы связать ингиз и помешать им покинуть тронный зал, едва только их призовут. Если Алатайя попытается вызвать ингиз для собственных нужд, чтобы создать других ши-хандан, ее будет ждать неприятный сюрприз.

Сканга сама расставила свечи. Они должны были стоять на правильном расстоянии друг от друга и образовывать нужные углы, если провести между ними прямые линии. Благодаря этому все заклинания получат дополнительную силу. От шаманки не укрылось, как внимательно наблюдала за ее движениями Алатайя, как напряженно прислушивалась к каждому звуку. Но на этот раз шум падающей воды помог! Он мешал эльфийке разобраться. Он заглушал все, включая звук царапанья твердого мела по полу.

Изменение происходило очень медленно. Оно было неощутимым, его нельзя было описать одним словом. Казалось, свет стал немного слабее, несмотря на то что солнце не закрыла ни одна туча. В тронном зале царило напряжение. Предчувствие крови.

Кобольды Мадрога были крутыми парнями, не стеснявшимися подрабатывать наемными убийцами, но было видно, что они боятся. Сканга наслаждалась спектаклем. Это было важной составляющей ритуала. Запах страха манил ингиз больше чего-либо другого.

Наконец эльфийка и Бирга закончили работу. Обе поклялись, что их круги не содержат ни единой щели.