– Я никогда не предполагала, что способна бытьтакой дурой, – покачала головой Альмира. – Олег сказал, что теперьвода «нашептана» на здоровье, а не на похудение. Вот я и поглощала ее исправно.Знаешь, если тебя скрутит, во все поверишь. И только вчера меня охватилисомнения. По какой причине Олег, перебравшись в мой кабинет, выбросил все моивещи и начал увольнять преданных мне сотрудников? Ответ лишь один. Он уверен: яне вернусь. Но почему? Доктор-то, несмотря на мое состояние, не делал никакихособо мрачных выводов. Следовательно, Олег знал, что я не выздоровлю. Откуда?Вывод один: он травил мать! Я еще съезжу к Топильской, поинтересуюсь, что заводичку мадам наливает в бутылки…

– Она давно не «заряжает» для тебяводу, – тихо сообщила я.

– Откуда ты знаешь? – вскинулась Альмира.

– Я была у Инны Семеновны вчера, и онасказала, будто знает, что с тобой, и способна справиться с ситуацией, но оттебя к ней не обращались уже давно.

– Что-то такое я и подозревала, – кивнулаАльмира.

– Но зачем Олегу изводить родную мать?

Богачевская принялась теребить ременьбезопасности.

– Уж не знаю, хотел ли он моей смерти, ноотстранить от ведения дел задумал.

– Да почему? Ты наладила бизнес, дающийстабильно высокий доход, семья купается в благосостоянии, какой смыслуничтожать курицу, несущую золотые яйца?

Альмира отпустила ремень.

– Я сама виновата. Слишком закрутила гайки.Парню тридцать лет с гаком, а он все за маминой спиной сидит. Да, сын занималдолжность вице-президента компании, только всем ведь понятно, почему он получилвысокий пост. Вот Олег и решил избавиться от опеки. Я даже знаю, в какой моментон задумал преступление. Сын на собрании директоров выступил с инициативой,предложил слить два филиала, а я его при всех высмеяла и приказала, наоборот,из них четыре сделать. Естественно, прибыли возросли, у меня стопроцентноечутье на деньги, а Олег затаил обиду.

– Может, стоило уступить сыну? –осторожно спросила я.

– С ума сошла! Тебе и представить трудно,какие денежные потери сулило его идиотское предложение. Родственные связихорошо, но бизнес с ними смешивать нельзя.

– Это верно, – кивнула я. – Отчегобы тебе не купить сыну отдельное дело?

– Было уже, – отмахнулась Альмира. –Газету он выпускал, прогорел, потом кафе открыл и тоже не справился. Я в егопроекты бабки вливала, вливала, а потом поняла: Олег не способен ксамостоятельной работе, вот и посадила его под свое крыло, а он «отблагодарить»меня решил. Запомни, Евлампия, самый лучший способ навсегда избавиться отблизких и друзей – это дать им деньги, либо в долг, либо иным каким-то образом,ну, допустим, взяв на работу в свою фирму. Долги никто возвращать не станет, а,устроившись на тепленькое местечко, родственник начнет обижаться. Вот, дескать,гадина, не могла меня главным начальником сделать. А то, что ума нет, никому вголову не приходит. Вези меня домой. Видишь?

Я глянула на пластиковую бутылочку, которуюБогачевская вытащила из своей сумки.

– Что это?

– Вода. Якобы от Топильской. Вчера поздновечером доставили, только на этот раз я пить ее не стала. Отдам на анализ,узнаю, что в ней растворено, и тогда поговорю с Олегом по-другому. Давай, катимв Кунцево.

Пришлось подчиниться. Альмира жила в новомдоме, в многокомнатной квартире, заставленной дорогой мебелью.

– Спасибо, – пробормотала она, опускаясьна диван, – как я устала.

– У тебя нет домработницы? – удивиласья. – Или шофера? Сама водишь машину? Может, позвонить кому из обслуги,чтобы приехали?

– Тут полно народу было, – буркнулаАльмира. – Я всех уволила. Небось с Олегом скорешились. Водитель-то точно.Парень «лекарство» привозил.

– Он подневольный человек, – попыталась язащитить незнакомого человека, – что велели, то и делал.

– Может, и так, – кивнула Альмира, –только разговаривать теперь не о чем. Все выставлены вон, завтра из агентствадругих пришлют.

– Нельзя одной до утра оставаться!

– Почему?

– Ну вдруг тебе плохо станет!

– Врача позову.

– А если не сумеешь до телефона добраться.

Альмира закатила глаза:

– Я не настолько плохо себя чувствую, чтоявляется еще одним аргументом в пользу моих соображений. Не попила водички иожила. Потом в спальне прямо у кровати есть «тревожная» кнопка, нажму, имоментально примчится секьюрити снизу, понятно?

– Нет. Каким образом он откроет квартиру?

– У охраны имеются дубликаты ключей, –устало сообщила Альмира, – все, хватит, уезжай. Сколько я тебе должна?

– В каком смысле? – удивилась я.

– В простом, – ответила Альмира ипотянулась к сумочке, – в долларовом. Сколько с меня? Пожалуйста, включи встоимость своих услуг и деньги за бензин. Ну… посчитала?

Мне стало жаль Богачевскую. Вот бедная богатаябаба! Она давным-давно забыла о том, что на свете существуют хорошие отношения,жалость, дружба, желание помочь друг другу. Альмира привыкла все покупать. Ейнет никакой разницы: отдать купюры за кусок сыра или заплатить мне, бросившейсяей на помощь. Не зная, что ответить Альмире, я заколебалась.

– Калькулятор дать? – съехидничалахозяйка.

Я открыла было рот, но тут резкий звоноктелефона заставил меня вздрогнуть. Альмира схватила трубку:

– Да! Привет. Конечно. А почему я должна бытьв больнице? Хорошо, приезжай, есть разговор.

Потом она посмотрела на меня:

– Ну, называй сумму?

– К вам сейчас кто-то заглянет? –осведомилась я.

– Да, женщина, пожалуй, единственная, кому я вэтой ситуации доверяю.

– А я?

– Так ты же из другой стаи, – пожалаплечами Альмира, – с Олегом незнакома, поэтому я и обратилась за помощью ктебе, остальные бы мигом сынуле стукнули, что маменька едет, и сюрприза бы небыло! И потом, я же тебе заплачу!

Внезапно я обиделась. Однако Альмира оченьнеприятный человек.

– Что же ты меня наняла, а не обратилась к тойженщине, которая сейчас явится?

– К Рите? Не нашла ее. Домашний телефон неотвечал, мобильный был отключен. Ну, ты определилась с суммой?

Я молча пошла к двери.

– Эй, куда ты, вернись! – воскликнулаБогачевская.

– Извини, мне уже пора, собака ждет.