– Согласно преданию, тут должна обитать Си Ван-му, ее свита из воинов, священномудрых старцев, постигших секреты Дао, дев в лазоревых одеждах, прекрасных юношей, – даос говорил заученно, но глаза отражали разочарование – совсем иным представлял Верхний Куньлунь, – но все они, похоже, перенеслись в небесную столицу Шан-ди, когда произошло это… ну…

– Нападение, – сказал Ивар. – А Лу-у остался, и погиб в бою, и произошло это, скорее всего, несколько лет назад, когда в Поднебесной, да что там, в Мидгарде и окрестностях стал твориться беспорядок.

– Это что, – кожа на лбу Кари заскрипела, образуя складки, – тот труп три года пролежал?

– Ну да, выглядит свежеватым, – признал конунг, – но ведь и принадлежит не обычному тигру, а могучему духу… это наверное, что-то вроде альва. При жизни был бессмертным, а когда погиб, то труп его стал бессмертным, в смысле, не поддался тлению… Ведь так?

Даос и хэшан слушали, хмурясь, убежденными не выглядели, но и не спорили.

Походило на то, что все произошло именно так – некто могучий сумел проникнуть в твердыню Верхнего Куньлуня, не разрушив его укреплений и не потревожив стражу, изгнал местных жителей, кое-кого убил, храмы осквернил, поломал деревья и вообще повел себя как пьяный викинг в захваченном городе…

Естественный ход вещей в Куньлуне нарушился, порядок в Поднебесной развалился, и последствия сего эхом отдались по всему Мидгарду и окрестностям. В Йотунхейме воцарился разор, темные альвы вместе с цвергами начали выходить на поверхность, разнообразные неприятности обрушились на Северные Земли.

Но как он это проделал и кому такое под силу?

И отчего не вмешался Шан-ди, Нефритовый Император?

Всякий разозлится, если к нему в усадьбу залезут чужаки, потопчут грядки и устроят погром в курятнике. Или местный старший бог в великой рассеянности или мудрености не заметил непорядка?

– Все равно не верю… – сказал Нефритовая Жаба уныло. – Кто способен устроить подобное? Разве что Сунь Укун, Прекрасный Царь Обезьян, но он удалился от всех земных дел и углубился в постижение Дао… Да и не стал бы он никого убивать!

Лицо даоса перекосилось от усилий понять неподъемную загадку.

– Может быть, отсюда у тебя получится воззвать к небесным наставникам? – спросил Шао Ху. – Или моя молитва достигнет престола кого-либо из бодхисатв? Только отойдем от этого колодца, а то смрад смущает мой дух…

Отошли за павильон, туда, где продолжал клокотать Нефритовый Источник, и струйка золотистой воды убегала в оскверненный персиковый сад, где и терялась между деревьев.

Хэшан уселся под одно из деревьев, скрестив ноги, закрыл глаза и вроде бы даже перестал дышать. Нефритовая Жаба слопал две крохотных лепешки из красной смолы, и принялся вертеться, подпрыгивая к голым ветвям и помахивая бренчащим посохом, словно веслом.

– Не думаю, что у них что-то выйдет, – сказал Арнвид, поглаживая лысину. – Судьба не зря привела нас сюда. Если бы боги, как бы они не назывались, бодхисатвами, небесными наставниками или асами, могли сами справиться с этой бедой, они бы с ней справились.

– Это верно, – кивнул Ивар. – Есть дела, для которых годятся только смелые люди…

Он замер, прислушиваясь, показалось, что где-то рядом громко вздохнули.

Горный кряж, вершину коего занимал Верхний Куньлунь, содрогнулся, зашумели голые ветви. Солнце, обратившееся багровым вороном, забило крыльями и померкло, будто его скрыла туча.

Из‑за белоснежного павильона, оттуда, где остался Бездонный колодец, к небесам вздыбился столб дыма. Донесся гул, какой бывает во время схода ледника, лавины или наводнения, когда масса воды несется по горной долине, сокрушая все на своем пути, выворачивая скалы и ломая вековые деревья.

Шао Ху так и остался сидеть, похоже, он ничего не услышал, Нефритовая Жаба приоткрыл неестественно блестевшие глаза, на лице у него появилось выражение, как у человека, что никак не может проснуться.

Викинги повскакали на ноги, засверкали обнаженные мечи, Нерейд наложил стрелу на тетиву.

– Ничего себе… – потрясенно пробормотал Рёгнвальд.

Столб закрутился, превратился в вихрь, из него ударили струи дыма, отрастили пальцы, сделавшись множеством длинных и гибких рук. Верхушка разрослась в ширину, побагровела, два красных огня обозначили глаза размером с парус драккара, и змеетелый исполин воздвигся над Куньлунем.

Холодный ветер принес запах затхлой воды, что порой витает над застойным озером.

– Вот, кажется, и он! Хозяин Чистого Неба! – воскликнул Ивар, вспоминая храм Рассветных Лотосов, и статую позади алтаря, изображавшую именно такое существо, разве что слегка поменьше.

– Да, это я, – исполин встряхнул отрастающей на глазах алой шевелюрой, распахнулась пасть, заполненная синими зубами. – И очищенное от узурпаторов небо стало моим!

– Ой, какой грозный, – пробормотал Нерейд, но видно было, что и ему не по себе: от явившегося из Бездонного колодца существа веяло мощью, такой же, как от Тескатлипоки, только на этот раз не имелось под рукой отпрыска йотунов, чтобы намять богу бока.

Шао Ху продолжал сидеть, не поднимая век, Нефритовая Жаба вяло трепыхался, норовя остановить собственное вращение, но выходило у него довольно плохо. Предстояло разбираться самим, без местных.

– А вы те самые черви, что решили выступить против меня? – громыхнул исполин.

Он на глазах уплотнялся, эфемерные конечности, которых хватило бы на сотню воинов, обзаводились мускулами, длинное тело покрывалось чешуей, черно-синей, глянцевой, волосы цвета меди росли не так быстро, но все еще удлинялись.

– Черви? – удивился Ивар. – Ты собственное-то отражение давно видел, уж-переросток?

Исполин выпучил глаза, рухнул на павильон, точно волна на берег, и потек через него. Руки потянулись вперед, сорвалась с тетивы Нерейда стрела, за ней полетела вторая, Хакон благоразумно решил, что ножами тут не обойдешься, и швырнул один из топоров.

Угодил прямо в глаз, топор воткнулся и остался торчать.

Ивар ударил по самой шустрой конечности, на пальце толщиной с бревно возникла зарубка. Хлынула кровь, похожая на обыкновенную воду, явившееся из колодца существо взревело не столько от боли, сколько от обиды – какие-то муравьишки посмели укусить?

Потянулось всеми руками, чтобы схватить, заграбастать…

Кари махнул дубиной, одну из конечностей отбросило в сторону, другую резанул меч Дага.

– Сопротивляйтесь! Сопротивляйтесь! Все равно я вас убью! – прорычал исполин.

Арнвид махнул лапкой, и громадное существо сощурилось, принялось отворачивать голову, словно в глаза ему ударил яркий свет. Сумевший остановиться Нефритовая Жаба полез в мешочек на поясе, вылил в горло содержимое крохотного горшочка.

– Сейчас я тебе… – воскликнул он слабым, но крепнущим с каждым словом голосом.