Когда они вышли в вестибюль, Лев Иванович сразу же обратил внимание на то, как насторожился и подобрался охранник. Теперь он напоминал хищника, изготовившегося к прыжку. Проходя мимо этого верзилы, Хантарик ему подмигнул. Гуров заметил это и был само внимание. Далее события развивались с быстротой полета пущенной стрелы.

Лаврентий вышел из вестибюля и резко захлопнул перед сыщиком дверь, а охранник с яростью голодного тигра накинулся на него сзади. Но он опоздал всего на какую-то долю секунды. Лев Иванович мгновенно развернулся к нему лицом, блокировал удар крепкого кулака, нацеленный ему в переносицу, и тут же ответил на это правым прямым в голову.

Гуров больше не обращал внимания на тушу этого верзилы, с тяжким грохотом рухнувшую на пол. Он выбежал из здания следом за Хантариком, метнувшимся к своему авто. Тот с проворством удирающей крысы запрыгнул в кабину «бэхи», поспешно запустил мотор и с места, с громкой пробуксовкой, ринулся наутек.

Он гарантированно успел бы скрыться, если бы на месте Льва Ивановича оказался разиня-новичок. Но не тут-то было! Гуров одним движением выхватил пистолет и несколько раз подряд выстрелил по колесам черного седана, пролетающего мимо него. Машина тут же потеряла управление, начала заваливаться на бок и на всем ходу врезалась в ствол толстенной березы. Дерево резко качнулось, с его кроны посыпались листья, на землю шлепнулась пара пустых вороньих гнезд.

Лев Иванович подбежал к машине, передок которой был смят, рывком распахнул дверцу и вытащил из кабины Лаврентия, зажатого подушкой безопасности. Он подвел окончательно обескураженного клиента к своему «Пежо», достал из кабины наручники и защелкнул их на запястьях Хантарика, предварительно охватив его руками ствол молодой березки. Теперь хозяин «Маджек Билдера» сбежать не мог ни при каких обстоятельствах.

Сразу же после этого Лев Иванович вернулся к вестибюлю, перешагнул через кое-как ворочающегося охранника и снова зашел в офис. Войдя в приемную, он наткнулся на ненавидящий взгляд секретарши.

— Где сервер камер наблюдения? — не размениваясь на долгие церемонии, жестко поинтересовался сыщик. — Записи, быстро!

Получив желаемое, Гуров взял со стола лист бумаги, размашисто написал на нем «Не входить!», намазал с обратной стороны быстросохнущим клеем и прилепил к двери и притолоке кабинета Хантарика наподобие контрольки.

— Сюда никому не входить! — дополнительно уведомил он секретаршу и по коридору зашагал к вестибюлю.

Лев Иванович на ходу взял за шиворот охранника, кое-как поднявшегося на ноги, и с силой толкнул его к входной двери.

— В чем дело?! — осипшим голосом запротестовал тот. — Я на работе!

— Кончилась твоя работа! — заявил Гуров, вытолкнул охранника наружу и все так же, за шиворот, повел его к Лаврентию, уныло взирающему на них.

— За что, начальник? — завопил верзила, когда Лев Иванович отстегнул один браслет с руки Хантарика и защелкнул на его запястье.

— За противодействие сотруднику уголовного розыска и попытку нападения на него. Ясно? Я же тебя по-хорошему предупреждал. Но ты не понял. Ничего, срок схлопочешь, урок запомнишь навсегда. В машину! — Он указал на свой «Пежо», открыл дверцу и затолкал обоих своих подопечных на задний диван.

После этого сыщик достал телефон и созвонился с Орловым.

— Наконец-то! — обрадовался тот. — А я уже сам собирался тебе звонить. Что за осиное гнездо ты разворошил? Мне уже и из прокуратуры звонили, и одной управы, и адвокаты, и правозащитники всякие. Что там случилось?

— Сейчас привезу в главк двух ушлых хлопчиков, они сами все тебе расскажут. А ты направь-ка сюда опергруппу со специалистом по экономическим преступлениям. Пока вся эта банда не опомнилась и не начала прятать концы в воду, надо провести обыск в офисе строительной компании «Маджек Билдер». Ворье и жулье, клейма негде ставить. Необходимо изъять документацию и все носители информации.

— Лева! — В голосе Петра звучали тревога и сомнение. — Ты ведь понимаешь, что если у тебя кроме предположений больше нет никаких доказательств виновности этого Хантарика, то нас сожрут с потрохами. Ты знаешь, какие у него покровители?

— Да клал я прибор на всех этих покровителей, вместе взятых. Чтобы Хантарик остался у нас на сорок восемь часов, хватит и сегодняшних записей камер видеонаблюдения. Да и свидетелей его грешных делишек более чем достаточно. Сегодня же выстроится километровая очередь. Ты, главное, оперативно сделай санкцию на обыск. Сумеешь?

— Сейчас поднапрягусь. Хорошо, если будут свидетели, то давай. Где там его офис?

— Бурятская, тридцать один. Вывеска над ним здоровенная, найдут без проблем. Увидимся! — Сыщик тут же, не мешкая, набрал номер Соболянцева. — Евгений Матвеевич, это полковник Гуров. Полчаса назад мы с вами общались у офиса «Маджек Билдера». Так вот, Хантарика я задержал, нужны свидетельские показания, причем срочно! Соберите людей, обманутых им, и со всеми бумагами подъезжайте по адресу… — Лев Иванович объяснил Соболянцеву, куда тому следует прибыть, сел за руль и запустил мотор, но немного подумал и заглушил его.

— Что не едем, начальник? — отчего-то встревожился Лаврентий.

— Подожду опергруппу. А то мало ли что тут может случиться в мое отсутствие.

Судя по тому, как желчно скривился Хантарик, Гурову стало яснее ясного, что здесь и в самом деле мог начаться процесс упрятывания концов в воду. Это же подтвердило и появление на крыльце секретарши с целой сумкой каких-то документов. Увидев Льва Ивановича, наблюдающего за ней, она поспешно шмыгнула назад.

Минут через двадцать из-за угла лихо вылетел минивэн, из которого выгрузились четверо оперов. Командовал группой майор Зоринцев, который был большим специалистом именно по экономическим преступлениям.

Гуров дал коллегам необходимые пояснения и наконец-то отбыл в главк.

Как и предполагал Орлов, заштормило вокруг главка весьма и весьма не слабо. Когда Лев Иванович с Хантариком и охранником прибыл к конторе, его уже поджидали человек пять адвокатов, предводительствуемых Вольдемаром Брюквой, толпа телевизионных и всяких прочих репортеров. Лаврентия и верзилу, выбравшихся из машины, они встретили чуть не аплодисментами. Брюква и его коллеги толпой ринулись в их сторону, что-то там крича о правах человека. Представители СМИ кинулись снимать все это, пихали под нос микрофоны и клацали навороченными фотокамерами, исторгающими вспышки блицев.

Льву Ивановичу все это напомнило цыганскую свадьбу из «Новых приключений неуловимых». Не хватало только дрессированного медведя и чудика служивого с его бессмертным: «Нечистая, братцы, нечистая!»

Брюква истерично выходил из себя, кричал о новом тридцать седьмом.

Гуров с трудом сдерживал смех, игнорировал вопросы одних и протесты других. Он препроводил Хантарика и его охранника в КПЗ, определил их там в обезьянник, расстегнул наручники и наконец-то смог перевести дух.

Увидев, что он уходит, Лаврентий впал в истерику, начал кричать, требовать немедленно направить его на детектор лжи.