– Напомню, – произнес, наконец, Мерик, – что не важно, как вы это назовете. Отбирать товары у другого корабля с помощью силы – разбой, и, если мы пойдем на этот шаг, пути назад не будет. Мы окажемся ничем не лучше пиратов Сальдоники.

Капитан Бэрн нерешительно поднял руку. Со свирепым выражением лица он ответил:

– Сальдоникийцы воровали ради воровства, сэр. Мы собираемся воровать, чтобы прокормить себя.

Мерик тактично молчал. Ему не понравилось, что Бэрн сказал «прокормить себя», а не «прокормить Нубревену». Возможно, это было ненамеренно, но Мерику показалось, что умысел именно таков, – тем более что Бэрн обменялся взглядами с Хайетом.

– Мы все еще можем придерживаться договора с Хасстрелями, – сказал Мерик. Он указал на свернутый документ на краю стола. – Мы не более чем в сутках от Лейны.

Легким магическим усилием Мерик передвинул крошечную «Яну» по карте. Слава богу, она легко скользнула к Сотне островов.

– Мы могли бы быть в Лейне к завтрашнему вечеру, и пока девушка цела и невредима, у нас есть действующий договор с Хасстрелями. Это невероятная возможность… – Старый Себер поднял руку, и Мерик прервался. – Да, капитан?

– Девушка… до сих пор невредима? – Себер выглядел так, словно извинялся, будто не хотел задавать вопрос, но знал, что это необходимо. – Она осталась невредимой после вашего противостояния?

– Да. – Мерик не позволил себе и тени улыбки. – Она не пострадала, и договор по-прежнему подписан обеими сторонами.

– Но надолго ли? – спросил Хайет, повысив голос. Он исподлобья оглядел других капитанов. – Эту женщину явно невозможно контролировать. Никто из нас не может чувствовать себя в безопасности с бешеной собакой на борту.

«Бешеная пума», – подумал Мерик, и сразу пожалел об этом. Последнее, что ему было нужно сейчас, – прокручивать в голове слова Сафии. Ему было уже достаточно плохо от того, что он вспомнил ее неистовые глаза.

– Эта женщина, – тихо ответил Мерик, – не какой-то уголовник, она донья из Карторры.

– Карторра – наш враг.

– Не в период перемирия.

– Пока перемирие не распространяется на тварей матци. – Хайет зашел с другой стороны. – Как нам расценивать присутствие на борту этой?

– Не надо расценивать ее присутствие, капитан. Я отдаю приказы, а вы подчиняетесь.

Хайет закатил глаза.

Терпение Мерика достигло предела.

В два длинных шага он оказался возле Хайета, обнажив свой меч. Схватив капитана за шиворот и откинув ему голову назад, он приставил лезвие к его горлу.

– У вас есть что сказать, капитан? Потому что я дал вам только один шанс.

Сердце Хайета стучало так громко, что слышал Мерик. Испустив дрожащий вдох, капитан покачал головой.

– Хорошо, – прошипел Мерик. Он выпустил Хайета и пошел обратно к своему месту. Ему повезло, что магия в нем пока дремала.

Мерик засунул меч в ножны и снова постучал по карте.

– Я не для того вас вызвал, чтобы обсуждать донью или девушку номаци. Вы здесь, чтобы проголосовать за то, стоит ли нападать на грузовой корабль Далмотти. Вы уже знаете мое мнение по этому вопросу, – добавил Мерик. Когда настал момент голосования, его ярость стихла, и на смену ей пришла усталость.

– Кто за то, чтобы ограбить судно Далмотти, поднимите руку.

Поднялось три руки. Себер колебался, но потом тоже приподнял свои скрюченные пальцы. Только Мерик остался стоять по стойке смирно.

Его сердце захлебнулось ударами. Мерику захотелось сгрести миниатюры и бросить их в море. Захотелось выбить Хайету идеальные зубы. Хотелось орать на своих капитанов за то, что они так недальновидны.

Но он дал обещание, и если его капитаны решили податься в пираты… Что ж, он сдержит слово. Похоже, его слово было теперь его единственным достоянием.

– Стало быть, мы атакуем, – заявил наконец Мерик. Тяжело вздохнув, он оперся о стол и склонился над картой.

Затем адмирал взялся за дело.

Изложив возможные стратегии и выслушав предложения капитанов, даже Хайета, он вскоре заметил, что ведет себя спокойно и отрешенно, так же как Вивия, которая с такой легкостью поддерживала в себе такое состояние. Это спокойствие Мерик еще не чувствовал ни разу с момента встречи с доньей.

Отличное ощущение. Четыре капитана одной командой упорно работали для достижения общей цели. Они были согласны между собой. Поддерживали руководство Мерика. Он полностью погрузился в планирование и на это время смог приглушить чувство вины.

Такое решение может привести к плохим последствиям. Но сейчас он мог не волноваться. Сейчас у него была работа, полностью его занимавшая.

Когда наконец-то сформировался план, Мерик выпрямился.

– Мы нападем только на один корабль. Мы не будем гнаться за другими и никому не причиним вреда. Все члены экипажа останутся на свободе – и это не обсуждается, капитан Хайет. – Мерик взглянул на капитана, но тот лишь пожал плечами, будто никогда не имел намерения никому навредить. Мерик все равно настаивал на ответе: – Все ясно?

Хайет долго не двигался. Затем медленно кивнул, как это делали другие капитаны.

– Этого недостаточно, – заявил Мерик. – Капитаны, вам все ясно?

– Да, – отозвались все четверо, склонившись перед ним.

– Хорошо. Вы свободны.

Мерик отвернулся, не глядя им вслед. Он не стал курировать отплытие кораблей друг от друга, не попросил новый отчет о расстоянии до грозовых туч. Мерик даже не вызвал Куллена, чтобы тот прокомментировал предстоящую атаку. Вместо этого он подождал, пока все капитаны покинут «Яну». Затем он уселся в кресле, сложил руки и принялся молиться богу на Коралловом престоле.

Потому что Мерик не знал, кто еще может уберечь его душу от того, что им предстояло совершить.

Приближались сумерки, в животе Сафи урчало, и Иврена отправилась за провизией, оставив девушку наедине с собой. Ей не нравилась мысль о том, что будущее не зависит от ее выбора, – а еще это странное совпадение, что Ноэль снова повстречала монахиню, спасшую ей когда-то жизнь. Сколько каравенских монахов на континенте? Несомненно, это больше похоже на случайность, как встреча Ведьмы и Отшельника в таро, чем на судьбу. Но Шелок побери, как Ноэль, придя в себя, поняла, кто стоит на коленях перед ней? И что, если… Вдруг бы Ноэль никогда не очнулась и не рассказала Сафи об этом?

– Тук-тук, – раздался чей-то приглушенный голос, отвлекая Сафи от размышлений – но не от страха за Ноэль. Он не пройдет никогда.

Дверь скрипнула и отворилась. Вошел Куллен с деревянной миской в руке.

Губы Сафи сжались.

– Пришли снова отнять у меня воздух? – Это прозвучало довольно грубо, но ей было все равно.