Малфуриона эти новости отнюдь не обрадовали.

– Тиранда, не стоило мне соглашаться на то, чтоб эту экспедицию возглавила ты. С войсками поеду я.

– Нет. Это мой путь – так повелела Элуна. Мне больно с тобой расставаться, однако в ниспосланном видении я видела себя там, а тебя здесь, и знала: это верно.

Малфурион поморщился.

– Когда я слышу подобное, путь друида раз от раза кажется легче и легче.

Сквозь двери за спиною Тиранды в комнату вошли две служанки. Они несли ее доспехи.

– Мал, разумеется, я так не думаю! Если мне больше никогда не доведется иметь дело с Изумрудным Сном, я буду всей душой рада.

– Все готово, госпожа, – сообщила верховной жрице одна из служанок. – Мы собираемся доставить твои вещи на корабль и задались вопросом: не угодно ли тебе надеть в дорогу доспехи?

– Нет. Элуна сулит нам спокойное плавание. А вот что ждет нас в Ясеневом лесу, этого она открыть не может.

Шандриса хмыкнула и отсалютовала верховной жрице.

– Судя по быстроте твоих сборов, мои новости устарели сильнее, чем я думала. Полагаю, пора и мне переправить снаряжение на борт. Ведь мы отплываем совсем скоро, не так ли?

Верховная жрица улыбнулась.

– Да. Но только с твоего одобрения.

– Чем скорее мы доберемся до Ясеневого леса, тем скорее обратим Орду в бегство.

С этим Шандриса отсалютовала Тиранде с Малфурионом и удалилась.

Улыбка Тиранды разом сменилась хмурой гримасой тревоги. Поспешно отпустив служанок и наконец-то оставшись с мужем наедине, она заговорила:

– Я в самом деле не могу разглядеть, что происходит в Ясеневом лесу, Мал. Не нравится мне это… однако я знаю: мне надлежит быть там, а тебе здесь. Не могу объяснить, почему.

– И не надо. Я попросту стисну зубы и сделаю, как ты говоришь.

Тиранда поцеловала верховного друида.

– Спасибо за понимание.

– Хм-м-м! Ты же знаешь: я этого не понимаю.

– Тогда спасибо за то, что хотя бы делаешь вид.

С невероятной неохотой она отстранилась от мужа.

– Что ж, мне пора.

– Обещаю: провожать не приду.

Тиранда загодя просила его не приходить в порт, когда корабли отправятся в море. Несмотря на ее убежденность, будто Элуна знает, что нужно делать, ей было столь же тяжело расставаться с Малфурионом, сколь и ему – расставаться с ней. В прошлом они и без этого потеряли многие сотни лет. Теперь же, когда за спиной стояла неизбежная смерть, сама мысль о разлуке, разъезде по разным материкам, казалась невыносимо тяжелой – тем более, что они знать не знали, какие опасности могут поджидать Тиранду, в то время как Малфурион не в силах будет вмешаться.

– Да! Что нового об убийцах? – спросила она, уходя.

– У Майев имеется предположение, будто здесь замешаны воргены. Я в его справедливости сомневаюсь, но сейчас не удивлюсь уже ничему.

Эта новость заставила Тиранду остановиться.

– Воргены?

– Мы с Майев разберемся с этим. Как я уже сказал, скорее всего, воргены ни при чем, однако – посмотрим. Ступай! Пусть я и не ты, но Дарнас без тебя сохраню в целости.

– Спасибо.

Тиранда поспешила уйти, пока один из них не нашел нового повода отсрочить разлуку. Малфурион же немедля постарался сосредоточиться на чем-то еще, кроме отъезда жены. Самым логичным, не говоря уж о злободневности, выбором были недавние убийства. Он умолчал о том, что о необходимости побеседовать с воргенами говорил и Джерод, но брату Майев не хотелось вести с ними разговор в присутствии сестры. Да, бывший капитан стражи этого не сказал, но его манера расследования очень и очень отличалась от манеры сестры. Оба они были крайне целеустремленны и славились склонностью доводить дело до конца. Однако Джерод предпочитал не столь бесцеремонный, более тонкий подход, и в этом Малфурион вполне разделял его вкусы.

Ну, а если при всем царящем вокруг беспорядке удастся сохранить хоть какой-то, хоть невеликий покой… на большее верховный друид не мог и надеяться.

Пожалуй, следовало бы дождаться Малфуриона, но сдерживать нетерпение Джерод больше не мог. К тому же, он не рассчитывал, что сумеет сохранить свои намерения в секрете от Майев. Поэтому Джерод уже шел туда, где, несомненно, найдет группу воргенов, с которой недавно встречался, и, что еще важнее – того самого воргена.

Майев решила направить расследование в другую сторону и Неву взяла с собой, а посему ускользнуть в лес Джерод смог без труда. Сестра по-прежнему полагала, что в этом деле он не так уж необходим, но, пока он ничем не мешает, охотно примет все, что ему случайно удастся разузнать.

«Возможно, когда-нибудь мы начнем понимать друг друга лучше», – думал Джерод, приближаясь к местам, где столкнулся с воргенами в прошлый раз.

Он уже чуял едва уловимый запах, неразрывно связанный для него с воргенами – терпкий запах мускусного пота. Да, совсем слабый, но это вовсе не означало, что воргены далеко.

– Ночной эльф…

«Даже ближе, чем я думал».

Джерод повернулся к заговорившему с ним воргену. Приметы его оказались незнакомыми – по крайней мере, не принадлежали тому, кого он искал.

– Что ты опять здесь делаешь? – проворчал ворген.

«Значит, он хотя бы из той же группы». Этому Джерод обрадовался: выходит, ему нет надобности объяснять, кто он такой. Объяснений и без того может потребоваться немало.

– Я хотел бы поговорить с одним из вас. С тем, кто был главным, когда я приходил сюда в прошлый раз.

Ворген склонил голову набок, потянул носом воздух, и Джерод понял: гилнеасец запоминает запах незваного гостя, а может, даже проверяет, не прошибла ли его испарина – верный знак страха или лжи.

– Я знаю, о ком ты говоришь. Он не захочет с тобой разговаривать.

– Но мне хотелось бы получить шанс. Пусть скажет об этом сам, и я уйду.

Ворген прижал уши, наморщил лоб и, наконец, с неохотой указал в ту сторону, куда направлялся Джерод.

– Сюда. Недалеко.

Видя, что человек в волчьем облике не двигается с места, ночной эльф повернулся и пошел, куда было указано. Оставшегося за спиной воргена он не слышал, но знал: тот идет за ним следом.

Взойдя на невысокий холм, оба спустились вниз с другой его стороны. Тут Джерод явственно почувствовал, что из-за окрестных деревьев на него смотрит кто-то еще.

Внезапно из зарослей впереди выпрыгнул еще один ворген. Ожидавший чего-то подобного, Джерод даже не дрогнул. Новоприбывший приземлился на четвереньки, гибко, упруго поднялся на ноги и встал перед ночным эльфом.

То был тот самый ворген, которого он искал. Это было очевидно. Не менее очевидным было его недовольство появлением Джерода.