охоты, — и никто, кроме гонца с ярлыком, по той дороге не ездит; другая дорога — к городу Чжучжоу, куда едут по берегу реки ..., там много винограда и фруктов. Вблизи этого города находится другой город, называемый Симали; большинство жителей этого города — самаркандцы, они развели по обычаю Самарканда много садов. Есть [еще] одна дорога по возвышенности, которую называют Сиклинк, когда минуют эту возвышенность, до города Каймин-фу [идут] степь, луга и летовье.[705] Прежде постоянно летовали в пределах упомянутого города Чжу-чжоу, а потом [каан] сделал [летовьем] пределы города Каймин-фу, на восточной его стороне он заложил для себя дворец под названием Лян-Тин.[706] Увидев однажды ночью какой-то сон, [каан] перестал [строить] его и посоветовался с учеными и зодчими о том, где ему строить другой дворец. Все единогласно решили, что самым лучшим местом является озеро, находящееся возле города Каймин-фу, посреди луга. Захотели его осушить. А в той стране имеется такой камень, который употребляют вместо дров; его собрали в большом количестве, а [также] много угля; засыпали то озеро с его источником известью и измельченным кирпичом; расплавили много олова [и залили] это, так что стало крепко. [Все это] возвели в вышину человеческого роста, а сверху сделали каменный настил. Так как вода оказалась запертой в недрах земли, то она выбилась с других сторон, на другие лужайки, и потекли источники. На том каменном настиле построили дворец в китайском вкусе, тот луг окружили стеной, от той стены до дворца поставили деревянную стену,[707] чтобы никто не мог входить на луг. На тот луг выпустили разную дичь, и она расплодилась и размножилась. В середине города построили дворец и [еще один] дворец поменьше. От наружного дворца до внутреннего провели дорогу [улицу], так что по этому ходу идут во дворец приближенные, а для каанского двора вокруг того дворца |A 176а, S 410| возвели стену, длиною в полет стрелы. Большую часть времени [каан] пребывает во дворце за городом.

В том государстве есть много больших городов. Каждому [городу] дали название, имеющее особое значение по [своему] словопроизводству. Степени хакимов определяются по названию тех городов, так что совсем нет надобности писать в ярлыке или спорить о том, хаким какого города старше; на собраниях не бывает у них никаких разговоров о том, где [кому] сидеть; каждой степенью уже определено, какой хаким должен выходить навстречу другому и становиться перед ним на колени. Эти названия идут в том порядке, как [ниже] излагается:

первая степень — Кин,[708]

вторая степень — Ду,

третья степень — Фу,

четвертая степень — Чжоу,

пятая степень — ...,[709]

шестая степень — Цзюнь,

седьмая степень — Сянь,

восьмая степень — Чжень,

девятая степень — Цунь.

Первой [степенью] называют обширную область вроде Рума, Фарса и Багдада; второй — называют престольный город, и в таком порядке [постепенно] идет вниз: седьмой [степенью] называют небольшие города, восьмой — местечки, девятой — деревни и хутора. А Мо-цянь[710] — это та же деревня и[ли] хутор. Приморские гавани называют «Матоу».[711]

Такого устройства и порядка нет в других странах. Большая часть государственных дел [устроена] по такому образцу. [Это] твердо поддерживается и сохраняется.[712]

Рассказ об эмирах, везирах и битикчиях Хитайской области; подробное перечисление их степеней; существующие у них правила и порядки и принятые у того народа названия

Старших эмиров, которые могут быть наибами и везирами, называют чжэн-сян, а начальника войска — тайфу, а эмира-темника — ..., а везиров и наибов дивана, которые бывают [из] тазиков, китайцев и уйгуров, — пин-чжан.

А обычай таков: в великом диване [заседают] четыре чжэн-сяна из старших эмиров и четыре пин-чжана из старших [же] эмиров, из различных народов — тазиков, китайцев, уйгуров и христиан — в диване бывают у них также наибы.

Эмиры и хакимы занимают там должности согласно степени. Степени [же] их в таком порядке:

первая степень — Чжэн-сян (он может быть везиром и наибом),[713]

вторая степень — Тайфу, Тайфу бывает начальник войска, как бы знатен он ни был, он обращается [с докладом] к чжэн-сяну,

третья степень — Пин-чжан (пин-чжанами бывают наибы и везиры дивана из различных народов),

четвертая степень — Ю-чжэн,[714]

пятая степень — Цзо-чжэн,[715]

шестая степень — Цань-чжэн,

седьмая степень — Цань-и,

восьмая степень — Лан-чжун (все книги находятся в его ведении),[716]

девятая степень — (не известна, все книги находятся в его ведении).[717]

Во времена Кубилай-каана чжэн-сянами были следующие эмиры: Хантун-нойон, Очачар, Олджай, Тархан и Дашмен. В настоящее время Хантун-нойон [уже] умер, а прочие по-прежнему [еще] с кем-то другим чжэн-сяны [Тимур-][718] каана. Прежде должность пин-чжана давали только китайцам, а в настоящее время дают также и монголам, тазикам и уйгурам. Первенствующего пин-чжана называют Су-пин-чжан, то есть «сливки пин-чжанов». В настоящее время, в эпоху Тимур-каана, глава всех пин-чжанов — Баян пин-чжан, сын Сейида Насир-ад-дина, внук Сейида Аджалля.[719] Его тоже теперь называют Сейидом Аджаллем. |A 176б, S 411| Второй Омар пин-чжан из монголов, третий — Теке[720] — пин-чжан из уйгуров. Прежде был Лачин пин-чжан, племянник эмира Сунджака, а теперь его сын по имени Курмана. Четвертый — Бигмыш[721] пин-чжан, который вместо Тимур пин-чжана, он также из уйгуров.

Так как каан большую часть времени живет в городе, то для великого дивана, называемого шэн, соорудили место, в котором устраивают диван. А обычай таков: имеется наиб, который ведает воротами; принятую челобитную[722] относят этому наибу, и он допрашивает. Название этого дивана — Ляйс; после допроса пишут отчет о деле и вместе с той челобитной отсылают в диван Лусэ, который степенью выше Ляйса. Оттуда пересылают в третий диван, называемый Чу-ми-юан, а потом относят в четвертый диван, под названием Туиджи-юак, этот диван ведает делами «ямов» и курьеров. Эти три упомянутые дивана находятся в подчинении того дивана. А потом относят в пятый диван, называемый Руштаи, в котором вершат дела войска; а после этого — в шестой диван, называемый Сиюнишэ, там бывают все послы, купцы, прибывающие и отбывающие [лица]; этот диван ведает ярлыками и пайзами. В настоящее время эта должность поручена персонально эмиру Дашменду. Когда [дело] будет отнесено во [все] эти шесть диванов, тогда [его] несут в Великий диван, называемый