Её прямой вопрос отчего-то заставил его сбиться и задуматься.

— Вряд ли я получу то, что хочу, если скажу «тебя»?

— Верно мыслишь, — сложила руки под грудью Альфэй.

Для сердечного демона заполучить своего бога — весьма характерное желание. Но это не значит, что она должна потакать ему.

— Тогда научи меня тому, что знаешь сама. Я же бог в этом мире. И ты сама сказала, что могу испортить твою работу.

— Знание о том, как сотворять миры бесполезно для тебя, — Альфэй дотронулась до подбородка, раздумывая о плюсах и минусах того, чтобы дать Сибиллу больше знаний о богах. — Даже у меня не хватит энергии сотворить мир с нуля и без посторонней помощи. К тому же только светлые боги способны на такое.

— Но ведь наверняка есть какие-то законы сотворения миров, важные моменты, основополагающие принципы? А если я по незнанию, нарушу равновесие в этом мире или каком-то другом? Если пойму, как устроены миры, то буду знать, что в них лучше не трогать, чтобы ничего не сломать.

— Или воспользуешься знаниями, чтобы разрушить намеренно, — возразила Альфэй.

— Разве я похож на того, кто сознательно обречёт целый мир живых существ на гибель? Фэй, ты же меня хорошо знаешь. Я не убийца.

— Война в мире зверолюдей говорит об обратном, — напомнила она.

— Не мог же я просто дать остальным убить себя или тигриное племя. Ты бы этого хотела?

Альфэй тяжело вздохнула. Она не знала, как поступила бы на месте Сибилла и на чью сторону встала в той войне. Всё же тот мир сотворила она, и все смертные были одинаково «её» и тигры, и лисы, и медведи. Истребление любого из племён не доставило бы ей удовольствия.

— Хорошо. Я буду учить тебя. И только попробуй испортить мне этот мир! — Альфэй ткнула в него и неожиданно для себя упёрлась пальцем в твёрдые грудные мышцы.

За время их споров Сибилл успел подкрасться к ней вплотную. От его тела ощущалось притягательное живое тепло.

— Начнём прямо сейчас? — Сибилл поймал её ладонь в захват и мягко улыбнулся.

Пульс зачастил, и Альфэй ощутила, как щёки налились жаром.

Этот паршивец!.. И его штучки, словно взятые из арсенала бывалого соблазнителя. Невероятно раздражает.

Часть 6

Глава 3. Манящая богиня

Даже после исчезновения Фэй из мира экзорцистов и филлид, всем существом Сибилла владело настороженное счастье.

Фэй наконец приняла его.

Конечно, доверять её расчётливому расположению безоглядно он не собирался, по опыту зная, как больно потом будет разочаровываться. Сибилл предполагал, что она опять попробует от него избавиться, как только подвернётся такая возможность. Перспектива отдать все свои силы Фэй не вдохновляла. Сибилл хотел остаться самим собой: отдельной личностью с собственным телом, мыслями и желаниями.

После всего пережитого поверить в окончательное примирение с Фэй не получилось. Сибилл словно вырвал у судьбы передышку перед новым раундом их противостояния. И он бесконечно дорожил самой возможностью быть рядом и говорить с любимой. Но также продолжал искать выход из их патовой ситуации. Видимо, эта черта была у них с Фэй общей — неумение сдаваться.

А вот информация, что Фэй слепила его из собственной женственности — казалась полной чушью. Ну, нравились ему в детстве красивые камушки и пёрышки, так это не повод подозревать его во всяком. Хотя в агрессивности он точно уступал Фэй, притом, что она ненавидела охоту и убийство живых существ. До сих пор в голове не укладывалось, как только решилась избавиться от него? Что-то подсказывало, что на этот вопрос ему не сможет ответить и сама Фэй. Тем более Сибилл уже спрашивал… и её ответы… Не стоило настаивать, он же знал, что правда ему не понравится. Больше всего случившееся походило, на импульсивный поступок в состоянии аффекта, что, в общем-то, соответствовало характеру Фэй, но не уменьшало его боль.

Порой логика Фэй ставила Сибилла в тупик. Как с последним поцелуем. Именно он воскресил болезненную надежду на лучшее. О поцелуях думать было намного приятнее. Фэй даже в его детстве такого себе не позволяла. Или это из-за филлид? Сибилл совсем не раскаивался в том, через что из-за него пришлось пройти Фэй. Информация и результат определённого того стоили. И как бы он ни гнал от себя воспоминания, поцелуи Фэй тоже стоили бесчестного, отвратительного поступка.

Жизнь вновь наладилась и это немного пугало, потому что такое с ним уже случалось. Фэй делала что-то для него, а потом бросала или пыталась уничтожить. Сибилл не хотел больше обманываться, что теперь у них всё будет хорошо. Наоборот заподозрил, что впереди его ждёт новое глубочайшее разочарование.

Несмотря на подозрения и переживания, он всё равно не мог отказаться от преподнесённого жизнью дара. Сибилл просто хотел получить свой маленький кусочек счастья. Ведь Фэй впервые пообещала встречу в новом мире, и одно это наполняло его лёгкостью, светом и теплом. Что значила будущая боль, по сравнению с этим мгновением безмятежности, без горечи прошлых обид и сожалений?

У экзорцистов Сибилл развил бурную деятельность: нашёл общий язык с Хэ Цуном, в чём немало помог его отец. Склонил на свою сторону эмпатов, которые работали на экзорцистов. Через Хэ Цуна вышел на военных. Пришлось признаться, что чувствует эмоциональную «направленность» филлиды — это было необходимо для легализации эмпатов и других одержимых. Да, они все угодили в армию, но и получили относительную свободу действия в поле закона относившегося к таким, как они, сурово.

Сибилл рассудил, что все, кто готов отказаться от блокировки эмоций — бойцы, которых, как правило, мало пугала смерть. Вот не успеть прожить свою жизнь, сколько бы её ни было отмеряно, и как того хотят такие люди действительно боялись. Так что сделать их сословием воинов оказалось самым рациональным решением. Всё же вариант с революцией, на котором настаивал Ву Лю — глава оппозиции, Сибиллу не нравился, особенно в свете того, что одной войны ему хватило, чтобы на всю дальнейшую жизнь навоеваться. И если можно было мирно договориться, то он предпочёл так и поступить.

Как и обещал Ву Чэну — своему другу в этом мире, Сибилл остался до самого конца легализации эмпатов и тех, кто хочет ими стать. С его помощью научный отдел нашёл способ подманивать к подопытным нужную филлиду посредством усилителя эмоций. Такой способ всё ещё оставался не стопроцентно безопасным, но шансы значительно повысились. Ведь даже Сибилл, зная доминантную эмоцию филлиды и подопытного, не мог гарантировать их гармоничного сосуществования. Риск всегда присутствовал.

В новый мир Сибилл перешёл без долгов