То, что она ругалась, было и так ясно, она так часто поступала в детстве — стоило мне что-нибудь вытворить, как мама шла в ванную, включала воду на всю катушку и ругалась пару минут для собственного успокоения. На мне она никогда не срывалась. Никогда не била, даже не шлепала. Никогда не кричала, никогда не ругала. Мне все объяснялось — ласково, спокойно, предельно доступно… И когда мама вот так вот ругалась, это было самое…

— Кира. — Она подключилась к связи. — Твою мать, Кира! Атом нестабильный, ты что со мной творишь?!

Чувствую себя полной идиоткой.

— Ма-а-ам, — жалобно протянула я.

— ПОЧЕМУ??? — Это был вопль. — Почему, объясни мне?! Почему, Киран! Он что, был там единственный?!

Вспомнила свой поход в Шоданар, тех воинов и вдруг поняла — да, он там был единственный. Для меня…

— Ну, ма-а-ам, — тяну еще жалобнее.

— Я убью тебя! — прошипела мамочка. — Я тебя сама убью! Вытащу с Иристана, еще не знаю как, но вытащу и убью!

— В объятиях задушишь? — предположила я.

— Твою мать!

Короче, это — да. Другого способа жесточайшего убийства мама не знает, она всегда сначала обнимет, а потом зацелует, а затем просто скажет: «Забыли».

Мы помолчали, мама явно ругалась, но только губы шевелились, и я ни звука не услышала. А затем мама спросила:

— Так, давай поищем хоть что-то хорошее в ситуации… Ты покинула Шоданар, после он тебя видел? Он знает, кто ты? По идее, не должен. Никто в здравом уме не может даже помыслить, что дочь хассара пойдет на подобное, так?

И вот как ей теперь про все сказать?

— Э-э…

— ТВОЮ МАТЬ!

— Ма-а-а-ам… — Бедная моя мамочка, наградили же ее небеса такой дочкой, а?

Закрыв лицо руками, мама простонала, потом застонала громче, и все. На этом с жалостью к себе было покончено. Села прямо, на лице упрямое выражение — «Всем кипец», в глазах решимость.

— Так. — Киара теперь говорила четко. — Где ты сейчас?!

— Я, ну это… дома, — промямлила я.

— У отца? Хорошо-о-о… Так. Уже сбегала, значит, шанс сбежать повторно у тебя есть. Так что нечего тут мне глазки строить! Снежную смерть в зубы и вали из дворца немедленно! Как свалишь, открой плечо — бабушка тебя найдет. Дальше будем действовать по плану… который не хотелось использовать до последнего, так как всегда есть вероятность подлянки от эйтны-хассаш.

Скривившись, понимаю, что надо как-то все сказать, а как это сказать-то?

— Ма-а-ам, — жалобно протянула я. — Понимаешь, я дома… но не у хассара…

Незабываемое выражение на маминой мордашке, а затем крик:

— ГДЕ?!

Огляделась в поисках хоть какой-то моральной поддержки. Была полностью проигнорирована крышей, и пришлось честно признаться:

— В ИрАэ…

— КИРА-А-А! — от такого вопля у меня из рук чуть сейр не выпал.

А мамуля уже спокойнее спросила:

— Где именно?

— В доме…

— Чьем?!

Закрыв глаза и втянув шею в плечи, я таки пискнула:

— Эрана…

И замерла, ожидая ее реакции. Открывать глаза я не хотела, но все же открыла сначала левый, потом правый… И увидела практически округлившиеся глаза мамы. А учитывая, что «твою мать» я больше не слышала, это мне сейчас будет полный кипец…

— Что? — потрясенно переспросила мама.

— Короче, так. — Я села ровнее. — Есть хорошая новость — я отомстила эйтне-хассаш по полной, в общем, с ней все.

— Что?!

— И… все. В общем, с ней. А еще вот хорошая новость — я Дейма спасла.

— Твою мать! К плохим новостям ты когда перейти собираешься?!

Бросив еще один печальный взгляд на закат, я прошептала:

— В процессе разборок нагрянул он… ну, в общем, он. И там так получилось, что он меня узнал и…

И???

Тяжело вздохнув, поведала последнее:

— И забрал меня по праву левого трицепса… в смысле по праву сильнейшего…

Тишина… три… два… один…

— ТВОЮ МАТЬ!!! АРГАЭ МКЕСЕ! ТОЭРНО ГАВА-ШШ ЭХТЕРРО!..

Удивленно смотрю на маму, осознавая, что я подобное вообще впервые слышу, зато орала мама так, что впереди стоящий блондин едва не свалился от удивления. Оглянувшись, поняла, что двое других тоже в осадок выпали.

Мне даже интересно стало. Глядя на того воина, который чуть не упал, я вежливо спросила:

— А чего это она сейчас сказала? Перевести можете?

Воин обширно покраснел, даже шея, и та покраснела, после чего буркнул:

— Непереводимая идиома.

— Вот так всегда, — печально сказала я.

Потом решила призвать все еще ругающуюся родительницу к порядку:

— Ма-а-ам…

— Я убью! — прошипела Киара.

— Меня?!

— ВСЕХ!

— Ой…

В это время где-то внизу послышались недовольные голоса. Все трое блондинов синхронно прижали пальцы к шее, выслушали неведомое послание. Затем передний воин подошел ко мне, поклонился и задал зашибенный вопрос:

— Повелитель интересуется, как долго вы еще будете общаться с матерью?

— А что? — не поняла я.

— Закат подходит к завершению, — пояснили мне.

— А-а… и что? — до меня сегодня вообще все плохо доходит.

Воин удивленно вскинул бровь, чуть нахмурился и спросил:

— Что мне ответить?

Пожав плечами, тихо сказала:

— Ну, не знаю. Тут хорошо, ветерок, прохладно. Наверное, еще посижу.

Выпрямился, прижал пальцы к шее, через мгновение ответил:

— Хорошо.

Но от меня не отошел. Все думала, чего ему на-доть, как тут на крышу взобралась черная зверюга, которая притащила… одеяло. Блондин оное взял, меня укутал и снова отошел на свои двадцать шагов!

Шокированная происходящими событиями, сижу. Мама на меня смотрит и тоже в шоке. Потом я решила спросить:

— Ты что-то понимаешь?

— Нет, — ответила ошарашенная мама. — А сбежать можешь?

— Глухой номер, у них кроссы летательные.

— И что делать будем? — Мама прелесть.

— Сидеть, — решила я.

— Просто сидеть?

— У тебя есть другие варианты? — раздраженно спросила я.

И я начала сидеть. Сижу, смотрю, как медленно начинает темнеть, потом на ночной город любуюсь… По внутренним ощущениям уже часа четыре прошло, сверилась с сейром — десять минут всего. А потом все выпитое напомнило о себе недвусмысленным образом, и я поняла, что долго тут сидеть не смогу. В трезвом состоянии еще бы потерпела, а в подпитии…