– Я в столовой, ангелочек, – окликнул Мик. Эмили пошла туда.

– Две порции мороженого? – удивилась она.

– Одна для тебя, другая для меня. Чай?

– Нет, сначала мороженое. Жара у меня нет.

Он открыл крышку емкости и вручил десерт Эмили вместе с ложкой.

Эмили с энтузиазмом вонзила ложку в пломбир, но неожиданно замерла и уставилась на аппетитную горку. Из взбитых сливок выглядывало бриллиантовое кольцо. Эмили осторожно отложила ложку и вытащила кольцо. Квадратный бриллиант с двумя прямоугольными багетками с каждой стороны. Камни оправлены в платину.

Эмили слизала сливки с ободка, потерла камень о толстовку, надела кольцо на палец и вытянула руку, восхищаясь украшением.

– Ну… это куда лучше вишенки, – решила она наконец. – Да. Я согласна.

– Я еще ни о чем тебя не просил, – заметил Мик.

– Все равно. Я согласна.

– Нет, – покачал он головой. – Я намерен просить тебя, Эмили Кэтрин Шански: не окажешь ли ты мне огромную честь, став моей женой? Теперь можешь отвечать.

– Да, – выдохнула она, бросаясь в его объятия, но все же добавила: – Наверное, я больше не заразна.

Когда наконец он сумел разжать руки, Эмили прошептала:

– Нужно немедленно позвонить Рине, иначе она мне не простит.

Взяв трубку, она набрала номер Зелигманов. К телефону подошла Рина:

– Алло?

– Рина, это я. Температура спала. Кто у тебя сегодня?

– Сэм. Мой братец и Керк. Мальчики пришли на завтрак.

– Включи громкую связь! – взволнованно выпалила Эмили.

– Сейчас сделаю, – пообещала Рина, уже зная, что услышит, и не в силах сдержать улыбки. – Что там у тебя?

– Мы с Девлином собираемся пожениться, – радостно сообщила Эмили.

Рина обвела взглядом мужа, брата и Керка и многозначительно кивнула:

– Эмили, это чудесно! Мы заедем позже, договорились?

– Конечно, – заверила Эмили и, повесив трубку, снова обняла Девлина.

– Ну что я вам говорила?! – торжествующе объявила Рина. – О чем все время твердила?!

Керк и доктор Сэм молча кивнули, признавая ее превосходство, но Эрон Фишер со счастливой улыбкой поднял глаза к небу и произнес:

– Слава Богу!

– Слава Богу? За что? – удивилась сестра.

– За то, что исполнил мое желание и совершил чудо. Мое ханукальное чудо, – пояснил Эрон.

– За мое рождественское чудо, – добавил Керк.

И все четверо радостно засмеялись и чокнулись кофейными кружками, заранее празднуя будущую свадьбу.

Они обвенчались в последнюю субботу апреля. Свадьба была скромной: присутствовали только друзья и родные. На невесте было старинное атласное с кружевом подвенечное платье, принадлежавшее ее прапрапрабабке в 1860 году. Платье с пышной юбкой и кринолином, вместе с изящной вуалью из кружев ручной работы, одолжила Эмили глава Исторического общества Эгрет-Пойнт, которое теперь владело этими ценностями. Чопорная особа, вечный президент общества миссис Холлок Данем, очень дальняя родственница Эмили, посчитала это вполне приемлемым, а Эмили охотно согласилась.

На женихе были ирландский килт, белая рубашка с жабо и черный бархатный пиджак.

Мартин Стратфорд, загорелый и только что вернувшийся из кругосветного путешествия, прекрасно справлялся с ролью шафера. Саванна Баннинг специально прилетела из Англии, чтобы стать подружкой невесты. Приехали мать и отчим Эмили вместе со своими детьми, а также отец Эмили, Джо Шански, с женой и тремя сыновьями. Но Эмили не просила Джо проводить ее к алтарю.

– Ты помог создать меня, – сказала ему Эмили, когда позвонила, чтобы пригласить на свадьбу, – но никогда не был мне настоящим отцом. У тебя на это просто не было времени. Я, конечно, все понимаю, но посаженым отцом будет мой агент, Эрон Фишер. Он и проводит меня к алтарю. Надеюсь, ты не обиделся?

В этот момент Джо Шански с предельной ясностью осознал всю степень своей потери, но мужественно сглотнул горькую слюну, прежде чем ответить:

– Нет, детка. Не обиделся. Мы с Мари и мальчиками обязательно приедем на свадьбу. Я рад, что ты нашла свое счастье. Но все же хотелось бы познакомиться с этим парнем, прежде чем ты свяжешь с ним свою судьбу.

– Я попрошу его позвонить тебе, и вы сможете вместе пообедать, – пообещала Эмили.

А вот мать отреагировала совсем иначе. Впрочем, Кэти всегда была женщиной холодной и себе на уме.

– Мне нужно проверить свой ежедневник, – сообщила она. – Дел полно. Я тебе перезвоню, если смогу приехать.

– Нет, – бросила Эмили, – не перезвонишь. Я выхожу замуж в церкви Святой Анны, в Эгрет-Пойнт, в последнюю субботу апреля, ровно в половине второго. И ожидаю, что ты, вместе с мужем и детьми, будешь в церкви. Это не деловые переговоры, Кэти. И ты хотя бы раз в жизни сделаешь что-то для своей дочери. Кроме того, у Картера в этом году перевыборы, верно? Эта поездка будет для него неплохой рекламой.

Последовало долгое молчание. Наконец Кэти О'Майли Фелпс рассмеялась.

– Когда ты стала такой крутой? – неожиданно спросила она.

– Ты, похоже, совсем меня не знаешь, – тихо ответила Эмили. – Впрочем, не важно. Только представь себе, какие трогательные снимки Картера появятся в газетах!

Она хмыкнула, живо представив себе лицо матери в этот момент.

– Ты настоящая маленькая стерва, – констатировала та.

– Но ты приедешь с семьей, верно? – парировала Эмили.

– Приедем, – сдалась мать.

– Хочешь, чтобы я сняла тебе номер в отеле? – вежливо осведомилась дочь.

– Господи, нет. Мы улетим в тот же день! Полагаю, Джо с женой и детьми тоже будет! Он должен проводить тебя к алтарю!

– Конечно, будет, – заверила Эмили, не потрудившись сказать правду, и тем самым избежала нотации на тему манер и традиций. Джо понимал свое положение. А это самое главное.

День свадьбы выдался солнечным, и в воздухе повеяло теплом. Церковь утопала в привезенной с юга сирени. Эрон выглядел таким гордым, словно Эмили была его собственной дочерью. И хотя старый отец Миллиган искоса поглядывал на еврейского джентльмена, как он называл Эрона, провожавшего к алтарю невесту, все же, зная историю Эмили Кэтрин Шански, прекрасно понимал ситуацию. Некоторые детали епископу совершенно не обязательно знать.

После венчания приглашенные отправились в дом Эмили, где гостей ждали канапе, свадебный торт и шампанское. Почти весь Эгрет-Пойнт набился в церковь Святой Анны, а те, кому не хватило места, стояли за дверями. Джей-Пи Вудз игриво ткнула Эмили в ребра и заявила, что теперь понимает, каким образом та сумела написать столь восхитительно чувственную книгу.