Когда я, слегка пошатываясь, вернулся к главной рулетке как бы из бара, безжалостный шарик доедал мои последние фишки. Краснолицый ангел, очевидно, вошел во вкус и переживал потерю остатков моего выигрыша как собственную беду. Что называется, увлекся.

– Профукали денежки, – с осуждением в голосе произнес он, возвращая мой неприкосновенный запас в пять сотен. – Семнадцать так больше ни разу и не выпало.

– Что есть «профукали»? – машинально осведомился я.

– От слова «фак», – в сердцах ответил вишневый, но, вспомнив вдруг, кто он и кто я, кротко добавил: – Сорри, мистер.

«Ничего удивительного», – подумал я, покидая «Вишенку» под дружные прощальные возгласы швейцарской гвардии у дверей. Только Шону Коннери, великому Джеймсу Бонду, посчастливилось однажды выиграть тридцать тысяч баксов, трижды оставив на «17». Яков Семенович Штерн – всего лишь жалкий эпигон. Он, конечно, узнал за сегодняшний вечер много интересного про издательство «Тетрис» и примкнувшую к нему «Вишенку». Однако Яков Семенович по-прежнему не понимает, какое отношение все это имеет к истории, в которую он самозабвенно впутался. Последняя надежда, книга фальшивого Вишнякова – и та оказалась пустым номером, как и прочие книги-версии с моего стола. Что ты будешь делать, и тут – «зеро»! Теперь, правда, можно заподозрить, что у господина генерал-полковника Сухарева вырос огромный зуб не на «Тетрис», но именно на «Вишенку». Допустим, Его Превосходительство проиграл в здешнюю рулетку половину государственной казны и решил замести следы… Нет, этот вариант исключается. Наша жизнь фантастична, но не до такой степени. К тому же проигрыш клиентом любой мало-мальски крупной суммы сразу становился известен хозяевам казино, и Игорь Алекперович отнюдь не идиот, чтобы из-за денег ссориться с Службой ПБ и посягать на государственную казну. Игорь Алекперович против властей не бунтует. Да и не стал бы я на месте генерал-полковника в ближайший месяц-полтора вообще светиться в злачных местах: выборы на носу, любая оплошность в команде Президента добавит очков его соперникам – в том числе и клетчатому претенденту. Ему в особенности. «Неужели мы все-таки изберем клетчатого? – с внезапным унынием подумал я. – Ох, не хотелось бы. Может, пронесет? Смилуйся, государыня рыбка, спаси и сохрани».

Ничего не сказала рыбка старику Якову, только хвостиком вильнула и ушла в глубину. От нас, дураков, подальше…

Выйдя из казино, я вновь убедился в легкомысленности наших синоптиков: вопреки их прогнозам, дождь прошел, ветер утих, луну не загораживали никакие тучи. Шофер Константин, присовокупив к свету луны тусклую лампочку в салоне посольского «Форда», даже умудрялся что-то читать.

– Я бы поберег глаза, – наставительно проговорил я, садясь в машину. – Я, конечно, сам люблю почитать, но…

Шофер Константин отложил книжку, которая оказалась толстым пособием «Как быстрее разбогатеть».

– Ничего, – хихикнул он, заводя мотор. – Мы привычные. И книжка больно интересная. Столько способов стать миллионером, что глаза разбегаются… Там, в казино, одни миллионеры, да, Яков Семенович?

– Каждый второй, – ответил я. – Они там напополам с миллиардерами. И у каждого в руках точно такое же пособие по разбогатению…

Шофер Константин вновь радостно захихикал. Это не помешало ему одновременно ловко вырулить со стоянки возле «Вишенки» и направить бег нашего – вернее, американского – экипажа в направлении моего дома. Догадавшись вскоре, что я больше не расположен к юмору и разговорам, Костя проявил невероятную силу воли и тактично промолчал всю обратную дорогу. Лишь неподалеку уже от моего дома он осторожно предложил мне сделать небольшой маневр и подогнать авто прямо к подъезду.

– Спасибо, Константин, – отказался я. – Тут темновато и тесновато для машины, еще поцарапаете. Я уж сам дойду, здесь два шага… Счастливо доехать.

«Форд» старушки-американки на прощание бибикнул и скрылся, а я отправился пешком, надеясь, что на последней стометровке ничего со мной не случится. Однако я, должно быть, своим вторым «зеро» исчерпал на сегодня все запасы везения. Когда от заветного подъезда меня отделяло всего каких-то метров пятьдесят, дорогу мне заступила чрезвычайно несимпатичная троица. Два бугая, похожих на ресторанных вышибал, и худосочный шибздик между ними. Не думаю, что эту троицу послал сюда на вертолете Игорь Алекперович, вдруг затосковав о потерянном рубле. Скорее всего парни – из другой оперы. Внешне они напоминали урядных наезжал, но я как частный детектив с большим опытом знал: в эту пору обычных наезжал здесь не бывает. Пустынно, клиентов нет. Выходит дожидались меня.

«Делать нечего, – досадливо подумал я. – Путь к дому придется прокладывать с боями. Возможно, неся потери в живой силе и боевой технике. Техники, правда, у меня с собой было маловато – один „Макаров“. И тем я пока не желал размахивать. Вдруг как-нибудь само рассосется».

Три сомнительных богатыря молча стали брать меня в полукольцо.

– Значит так, ребята, – бодро скомандовал я, чтобы слегка раззадорить молчаливых крокодилов. – Скидывайтесь по червонцу – и свободны. Я сегодня не в настроении убивать, вам повезло. Разойдемся мирно.

Как всегда, мое легкое хамство принесло свои плоды. Два бугая накинулись справа и слева, намереваясь захватить меня в плен по частям и начать с конечностей. Третий же, тощий, замахнулся на меня каким-то холодным оружием. Одинокий фонарь над подъездом в полусотне метров отсюда давал не так много света, тип оружия навскидку определить я не смог. По-моему, у нападавшего было что-то необычное для здешних мест – очень тонкий стилет или вязальная спица. Нечто тонкое и острое. Конечно, запоздало догадался я, ведь с помощью предмета тупого и толстого, вроде батона колбасы, в человеке никак нельзя наделать дырок. Ребята разбираются в оружии.

Похоже, я недооценил квалификацию бугаев справа и слева. Оба они обладали сноровкой не вышибал, а едва ли не санитаров из психушки: в руки мои вцепились на совесть. Однако парни определенно не читали в детстве Архимеда, а ведь умный древний грек еще давным-давно грозился перевернуть весь мир, как только ему дадут точку опоры. Моя задача была значительно скромнее, весь мир я не собирался трогать. Добровольно подарив нападавшим правую и левую руки, я получил сразу две точки опоры. Отныне мне уже ничего не мешало проверить на прочность типа с очень холодным оружием. Что я и сделал, изо всех сил наподдав свободными ногами шибздика по корпусу. Очень хорошо, что в профессиональном боксе удары ногами запрещены, иначе все нокауты кончались точно так же, как этот. Центральный нападавший выронил свой стилет и, словно кегля, отлетел в темноту, далеко за пределы воображаемого ринга. Звук падения об асфальт и сдавленный крик не развеселили оставшуюся парочку, а, сдается мне, слегка деморализовали. Наверное, оба фланговых бугая привыкли иметь дело с нервными клиентами, которые, попав в захват, начинают беспорядочно сучить ручками-ножками. Как только в моих действиях обнаружился порядок, парочка заметно пала духом. Я резко дернул левым локтем, угодил им в чужую шею, после чего парень слева пал заодно и телом. В строю остался хлопец номер три, которого я вознамерился взять в качестве «языка» и допросить в ближайшем подъезде. Но и на старуху бывает проруха. Бугай справа, оставшись в одиночестве, не стал дожидаться пленения, а, сильно толкнув меня, бросился наутек. Хорошо еще, что парень не стал оборачиваться. А то бы он увидел, как Яков Семенович Штерн с преглупой физиономией валится на землю. И ладно бы только валится! Неприятный треск материи заставил меня похолодеть. Так и есть! Замечательный смокинг, краса и гордость моего гардероба, лопнул сразу в двух местах, я это почувствовал на ощупь. И пока я лихорадочно проверял, насколько глубоки мои потери, где-то за деревьями взревел мотор – и неопознанное транспортное средство скрылось, унося незадачливых седоков. Для порядка я осмотрел место происшествия, надеясь найти хоть шибздика, получившего нокаут. Но раненых и убитых на поле боя мне обнаружить не удалось. Должно быть, я слишком долго переживал удар по смокингу и дал врагам шанс достойно отступить. Впрочем, кое-какие трофеи на поле боя мне посчастливилось собрать, несмотря на недостаток освещения. А именно – оружие нападения плюс какое-то круглое стеклышко и мягкий сверток. Я донес свою добычу до фонаря над подъездом и там рассмотрел внимательно.