– Что случилось? – спросила Алекс.

Мерси не подняла взгляд, а лицо Лорен стало суровым.

– Где ты была? – резко спросила она.

– Помогала кое с чем маме Дарлингтона.

Лорен закатила глаза. Очевидно, оправдание с семейным ЧП устарело.

Алекс села на видавший виды кофейный столик, соприкасаясь с Мерси коленями. Мерси уронила голову в ладони.

– Расскажите мне, что происходит.

– Можно я ей покажу? – спросила Лорен.

Мерси снова всхлипнула.

– Почему нет?

Лорен протянула телефон Мерси. Алекс разблокировала экран и увидела переписку с кем-то по имени Блейк.

– Блейк Кили?

Если она правильно помнила, он играл в лакросс. Ходил слух, что в старших классах он пнул парня из ком анды соперников в голову во время игры. В это время игрок лежал на земле. Все колледжи отменил его стипендию – все, кроме Йеля. Команда по лакроссу оставалась чемпионом Лиги Плюща четыре года подряд, а Блейку предложили стать моделью «Abercrombie & Fitch». Витрины магазина на Бродвее были завешены его постерами – гигантскими черно-белыми фотографиями, на которых он без рубашки выходил из горного озера, нес рождественскую ель по заснеженному лесу, ласкал щенка бульдога рядом с искрящимся огнем.

Ты была горячей вчера ночью. Все братья согласны. Приходи сегодня снова. К переписке было прикреплено видео.

Алекс не хотелось нажимать на «play», но она нажала. Из телефона донесся хриплый смех, глухой шум басов. Блейк сказал: «Ээээй-эй, какая у нас смазливая девочка, сегодня кое-что экзотическое в меню, да?»

Он направил объектив на смеющуюся Мерси. Она сидела на коленях у другого парня, ее бархатная юбка была высоко задрана на бедрах, а в руке у нее была красная чашка «Соло». Черт. Психоз Омеги. Алекс обещала Мерси, что пойдет с ней, но совершенно об этом забыла.

– Забери его в другую комнату, – сказала Лорен. Мерси продолжала рыдать.

Алекс торопливо ушла к себе в спальню и закрыла дверь. Кровать Мерси была незаправлена. Это указывало на смятение еще больше, чем слезы.

На видео юбка Мерси была задрана до талии, трусики стянуты. «Господи, вы только гляньте на эти кустики! – пронзительно, пьяно хихикал Блейк, смеясь до слез. – Ты такая правильная. Ты в порядке, детка?»

Мерси кивнула.

«Ты не перебрала? Ты, как говорится, трезва и на все согласна?»

«А то».

Глаза Мерси были ясными, оживленными, внимательными, не остекленевшими и не осоловелыми. Она не выглядела пьяной или накачанной наркотиками.

«На колени, детка. Время для китайской еды».

Мерси с широко раскрытыми, влажными темными глазами опустилась на колени. Она открыла рот. От пунша ее язык стал пурпурным. Алекс поставила видео на паузу. Нет, не от пунша. Она знала этот цвет. Так в ту ночь в «Манускрипте» выглядели прислужники. Это было «Счастье», наркотик службы, который служители принимали, чтобы отказаться от своей воли.

Дверь открылась, и внутрь проскользнула Лорен.

– Она не позволяет мне отвести ее в медцентр.

– Они насильники. Нам нужно обратиться к копам.

Уж на это-то они должны сгодиться.

– Ты видела видео. Она сказала мне, что почти не пила.

– Ее накачали наркотой.

– Я тоже так подумала, но по ее поведению этого не скажешь. И по виду. Ты его посмотрела?

– Частично. Насколько там все плохо?

– Плохо.

– Сколько парней?

– Всего два. Она думает, что он разошлет его своим приятелям, если уже не разослал. Почему тебя с ней не было?

Я забыла. Алекс не хотелось это говорить. Потому что, да, убили девушку, а на Алекс напали, но, в конечном счете, Алекс ни на секунду не вспомнила о Мерси, а Мерси заслуживала лучшего. Она заслуживала того, чтобы повеселиться на вечеринке и, может быть, познакомиться с милым парнем, которого она могла бы поцеловать и позвать на бал в колледже. Вот почему Алекс согласилась пойти с ней на «Психоз Омеги». Она была в долгу перед Мерси, которая была к ней добра, помогала ей с домашкой и никогда ее не жалела, только побуждала больше стараться. Но после нападения глумы Алекс напрочь забыла о вечеринке. Она слишком погрузилась в свой страх, отчаяние и желание узнать, почему на нее открыли охоту.

– С кем она туда ходила? – спросила Алекс.

– С Шарлоттой и этой компанией сверху, – со злостью прорычала Лорен. – Они ее там просто бросили.

Если Мерси была под воздействием «Счастья», то она наверняка сказала, что она в порядке, что они могут уйти, а они недостаточно хорошо ее знали, чтобы спорить. Но, если бы с ней была Алекс, то она заметила бы пурпурный язык Мерси. Она бы это предотвратила.

Алекс снова надела пальто. Она сделала скриншот видео, на котором был виден открытый рот Мерси с пурпурным языком, и отправила его себе на телефон.

– Куда ты собралась? – в ярости прошептала Лорен. – Маме Дарлингтона опять нужна помощь?

– Я это разрулю.

– Она не хочет, чтобы мы обращались в полицию.

– Мне не нужна полиция. Где живет Блейк?

– В доме Омеги.

На Линвуд, в этом грязном районе братств, который вырос там много лет назад, когда университет вышвырнул братства с территории кампуса.

– Алекс… – сказала Лорен.

– Просто попытайся ее успокоить и не оставляй ее одну.

Алекс решительно вышла из Вандербильта и пошла по Старому кампусу.

Она хотела пойти прямиком к Блейку, но это бы ни к чему хорошему не привело. Группа Серых маячила на периферии ее зрения.

– Orare las di Korach, – бросила она. Приятно было произнести бабушкино проклятие. Да будут они сожраны живьем. Должно быть, весь ее гнев собрался в этих словах. Серые разлетелись, как птицы.

А как насчет глумы? Если глума охотится за Алекс, убежала бы она? Алекс была бы рада хоть мельком увидеть Жениха, но не видела его с их встречи в пограничной области.

Алекс знала, что зря вывела из себя детектива Тернера. Возможно, если бы она его не взбесила, он бы согласился ей помочь. Возможно, он согласился бы и сейчас. Часть ее верила, что он один из хороших парней. Но, чтобы это исправить, она не хотела полагаться ни на Тернера, ни на закон или администрацию. Потому что видео все еще где-то там, а Блейк Кили богат, красив и любим, а между справедливостью и исправлением существует огромная разница.

Зима

Алекс не возвращалась в «Манускрипт» с той вечеринки в честь Хэллоуина. В ту ночь она осталась с Дарлингтоном в «Черном вязе», пытаясь не замерзнуть в его узкой постели. Когда она проснулась, рассветный свет струился по комнате, а Дарлингтон лежал, свернувшись позади нее. У него снова была эрекция, его член упирался ей в ягодицы. Его ладонь покоилась у нее на груди, большой палец поглаживал ее сосок с ленивой ритмичностью кошачьего хвоста. Алекс почувствовала, как вспыхнуло все ее тело.