Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Увиденная Колчаком картина совершенного разложения Балтийского флота потрясла его. И хотя в Севастополе было пока относительно спокойно, Колчак понимал, что Черноморский флот, на котором в течение первых месяцев революции сохранялись боеспособность и порядок, находится в шаге от балтийских кровавых событий.
Вернувшись из Петрограда, командующий флотом не стал чинить препятствий требованиям Совета о переименовании боевых кораблей и сам предложил переименовать несколько кораблей флота, носивших «царские» имена: линкор «Екатерина Великая» стал «Свободной Россией», «Император Александр III» превратился в «Волю», а «Император Николай I» – в «Демократию», заодно и гидрокрейсеры-«императоры» превратились: «Император Николай I» в «Авиатор», а «Император Александр I» в «Республиканец». Гидрокрейсера «Алмаз» и «Румыния» свои названия сохранили. Может быть, благодаря и этим уступкам флот все еще поддерживал хоть какую-то дисциплину, а значит и боеспособность.
В начале апреля 1917 года начальник Морского штаба Ставки докладывал Верховному главнокомандующему, что «происшедшие события до настоящего времени на боеготовности Черноморского флота не отразились; авторитет старших начальников и офицеров мало поколеблен, почему полагаем, что при настоящих условиях общественной жизни, Черноморский флот может считаться боеспособным».
Войну никто не отменял и, в соответствии с планами флота, 4 апреля 1917 года гидроаэропланы с авиакрейсеров произвели разведку пролива Босфор. К сожалению, Босфорская операция готовилась в перспективе скорой победы над Германией и в отрыве от реальной обстановки в стране. В период с 21 по 24 апреля гидрокрейсер «Республиканец», бывший «Император Александр I» и эсминец «Лейтенант Зацаренный» прибыли, по просьбе командования Кавказской армией, в юго-восточную часть Черного моря в район Тиреболу с целью разведки и аэрофотосъемки турецких позиций.
25 апреля в Севастополе на Делегатском собрании солдат и матросов Черноморского флота состоявшемся в цирке Труцци, командующий флотом А.В. Колчак выступил с речью, в которой с горечью отмечал: «…глубокие изменения Балтийского флота, прежде всего, определились падением дисциплины. Флот как бы забыл, что идет война. Он занялся внутренним строительством, забыв о внешней опасности…» Далее Колчак заявил, что нельзя прекращать войну с Германией, а завершил свою речь призывом к единению, которое одно может спасти Россию и вывести ее из критического положения. Колчак говорил: «…Армия и флот гибнут. Балтийский флот как вооруженная единица перестал существовать, в армии в любом месте противник может прорвать фронт и начать наступление на Петроград и Москву… фронт разваливается, и шкурнические интересы торжествуют. На Черноморский флот – одна из немногих частей, сохранивших боеспособность, на него обращены взоры всей России… Черноморский флот должен спасти Родину!»
Речь Колчака воодушевила слушателей и произвела на них огромное впечатление. Командующий покинул трибуну под гром аплодисментов.
Матросы восторженно ревели:
– Ур-ра-а-а!
– Колчак – настоящий революционный адмирал! – раздавались крики.
По окончании доклада матросы подхватили Колчака и на руках донесли его до автомобиля под аплодисменты всего собрания. Главным лозунгом в Севастополе после этого собрания был лозунг «Война до победного конца!»
Речь командующего Черноморским флотом была опубликована во всех главных газетах и в «Русском слове». В прессе командующего именовали не иначе, как «вождем революционного Севастополя». К сожалению, триумф Колчака, который своей личной харизмой и энергетикой пытался остановить проникновение бациллы революции на Черноморский флот, продолжался недолго…
29 апреля 1917 года в Петроград из Севастополя отправилась делегация из матросов Черноморского флота, чтобы убедить балтийцев отказаться от разрушительных революционных идей. Но, увы, было поздно! Развал приобретал все больший и больший размах! Матросы стали массами убывать в «отпуск», бросая свои части и корабли….
В первых числах мая 1917 года Ставка Верховного Главнокомандования приняла решение отложить «военное решение Босфорского вопроса», и главными задачами Черноморского флота стали минная блокада пролива Босфор и поддержка приморских флангов войск на Румынском и Кавказском фронтах.
Поздним вечером 3 мая, когда небо сделалось лиловым и тихим, а по берегу поползли длинные тени, начался боевой поход гидрокрейсеров «Авиатор», «Республиканец» и «Румыния», имевших всего 12 исправных гидроаэропланов «М-9», под общим командованием капитана 1 ранга Федоровича, в сопровождении пяти эсминцев с целью проведения воздушной разведки Констанцкого укрепленного района и фотосьемки новых военных объектов. Во время перехода над морем распластался густой, липкий как сметана туман. Наконец, днем при ясном небе и полном штиле «сметана» осталась позади. С приближением к румынскому побережью оперативная группа рассредоточилась: гидрокрейсеры находились на расстоянии 50 кабельтовых друг от друга, три эсминца прикрывали их со стороны противника, а два других осуществляли отвлекающее его внимание маневрирование вблизи Мангалии. Задачи фотосьемки выполнили восемь гидроаэропланов в условиях пушечного и пулеметного обстрела с земли. К несчастью, не обошлось без потерь. Два боевых экипажа гидроаэропланов не возвратились из полета. Морские летчики продолжали гибнуть за свою страну, но в стране вовсю разгорались «революционные» страсти!
В начале мая, после того как стало известно о намерении «революционных» матросских масс выкопать прах «контрреволюционных адмиралов» – участников Обороны Севастополя 1854–1855 годов, погибших во время Крымской войны и покоившихся во Владимирском соборе Севастополя, – а на их месте перезахоронить останки лейтенанта Шмидта и его товарищей, расстрелянных за участие в восстании на крейсере «Очаков» в 1905 году. По распоряжению Колчака в срочном порядке останки лейтенанта Шмидта были вывезены с острова Березань и перезахоронены в Покровском соборе Севастополя. Командующий флотом Колчак лично возглавил делегацию Черноморского флота во время торжественного перезахоронения останков участников мятежа на крейсере «Очаков», следуя за гробом знаменитого лейтенанта Шмидта. Это распоряжение позволило на какое-то время снизить, сбить накал революционных страстей на флоте, но матросы продолжали косо смотреть на офицеров с немецкими фамилиями, да и на всех офицеров вообще.
Как ни старался адмирал Колчак заигрывать с матросскими массами, но возглавить революцию на флоте ему удалось лишь на непродолжительное время. Было ясно, что дальнейшее попустительство командования матросам приведет к утрате боеспособности флота. В мае 1917 года между командующим флотом вице-адмиралом Колчаком и Центральным Военно-Исполнительным комитетом произошел раскол, переросший в противостояние, после того как ЦВИК без санкции командующего арестовал помощника главного командира порта генерал-майора Н.П. Петрова. Адмирал Колчак отправил Временному правительству гневную телеграмму о конфликте с просьбой