– Вульф, послушай меня, пожалуйста. Если Кендис понравится кому-то в шестнадцать лет и какой-то самец захочет ее забрать у тебя, как ты отреагируешь? Как ты поступишь, если твоя собственная дочь станет чьей-то игрушкой. Неужели отойдешь в сторону? Ты сам виноват в смерти Итана, ты внушил ему, что он владеет миром.

У меня на затылке зашевелились волосы. Если собственная пара боится и скрывает истинные чувства, то чего ждать от остальных? Я посмотрела на девочку. Да, за пятнадцать лет многое изменилось. Вот и у моего главного врага родилась дочь. Может, Эмма достучится до его больного сознания. Но мои надежды снова не оправдались. Вульф вытащил руку из моих волос, заодно выдернув целый клок, заставив шипеть от боли, а потом угрожающе двинулся к Эмме. Подойдя вплотную и нависнув над ней, прорычал, заставив ее втянуть голову в плечи, а девочку – испуганно прижаться к матери:

– Я вырву ноги любому, кто подойдет к моей дочери. Мой сын имел право взять эту девку. Она принадлежит моей стае, а значит – Итану. Только ее…

Слушая его бредни, осторожно посмотрев по сторонам, я заметила, что веры настороженно наблюдают за супругами Дурси, держась на приличном расстоянии, чтобы не навлечь на себя злобу вожака. Расстегнув пуговицы на куртке и ремень на брюках, я вскочила на ноги и бросилась прочь со всех ног. Удачно увернулась и двинула по ноге кинувшегося мне наперерез оборотня и понеслась к лесу. Надо добраться до него, а там у меня будет возможность затеряться. Не оглядываясь назад и не теряя драгоценные мгновения, я скинула на ходу куртку, чтобы не сковывала движения, выдернула ремень, отбросила в сторону и ускорилась.

Не зря же за несколько дней в джунглях я прошла ускоренный курс выживания, поэтому чувствовала в себе силы сопротивляться, уходить от погони. Перекинуться не решилась, потому что для этого потребовалось бы остановиться и раздеться, поэтому бежала в человеческой ипостаси, бежала наперегонки с ветром, только в ушах свистело. Я слышала, как позади трещат сучья – преследователи шли по пятам, – и молилась. Молилась, чтобы успеть скрыться, чтобы произошло чудо, чтобы остаться живой.

Я петляла словно заяц, а оборотни Дурси загоняли меня как добычу. По всем правилам волчьей охоты. В самцах горел звериный азарт. Поскальзываясь на корнях, едва уклоняясь от тяжелых ветвей, я бежала. Бежала к свободе и в надежде продержаться дольше, тогда у Рене будет больше шансов попасть сюда вовремя и спасти нас. По хорошо знакомым с детства приметам я поняла, что приближаюсь к границе между двумя стаями и, уже задыхаясь от длительного бега, пыталась решить: стоит ли лезть на чужую территорию. Насколько мне помнится, в той стае у женщин тоже были проблемы с вожаком, но, возможно, соседям покажется более выгодным вернуть меня за деньги Морруа, чем посодействовать Дурси содрать с меня шкуру.

Я рванула на территорию соседней стаи. Еще несколько минут бешеной гонки, от которой легкие выпрыгивали наружу, а сердце грозило остановиться. Я уже чувствовала шорох многочисленных волчьих лап, тяжелое азартное дыхание зверей, чувствующих, что силы жертвы на исходе. Между деревьев показался узкий солнечный просвет, и я направилась туда. Навстречу мне бросилось двое крупных мужчин, причем, как мне показалось, они к моим преследователям никакого отношения не имели. Выяснять точнее не стала. Ужом скользнув между ними, выскочила на открытое пространство – небольшую полянку на берегу пруда, скрытую от чужих глаз густыми зарослями чапараля.

Мне открылась милая картина семейного пикника. На большом покрывале расположились два пары. Две девушки лежали на животе, беспечно помахивая в воздухе босыми ногами. Рядом с ними комфортно устроились двое мужчин с бокалами в руках, наполненными красным напитком. Скорее всего, они услышали приближение толпы, потому что напряженно уставились и на меня, и на то, что творится за моей спиной. Я засмотрелась, споткнулась – и кубарем полетела к мирной компании. Распластавшись возле них на земле, всхлипнув от боли, приподнялась и потянула носом.

И женщины, и мужчины оказались оборотнями, без сомнений. Одна из женщин, милая шатенка с карими глазами и очаровательными ямочками на щеках, с женственными формами «песочные часы» и стройными ножками быстро села вплотную к солидному мужчине и обвила его руку. Ее пара, к которому она испуганно прижалась, – крупный мужчина лет тридцати пяти – обладает невероятной, сопоставимой только с оборотнями Морруа аурой, харизмой, властью и что там еще отражается в его проницательных глазах, наклоне головы, позе. Черные волосы вера слегка растрепались, карие глаза смотрят жестко и холодно, тонкие губы, поджатые в твердую линию, неодобрительно кривятся – я не понеслась от страха дальше, потому что не смогла подняться.

Вторая пара впечатлила не меньше. Совсем молоденькая тоненькая девушка, какой я была пятнадцать лет назад, повисла на плече другого мужчины и широко распахнутыми голубыми глазами тревожно посмотрела меня. Представляю, какое впечатление я произвела на эту хорошенькую девушку с симпатичными ямочками на щеках, как и у старшей женщины. Скорее всего, в будущем, когда девушка повзрослеет, фигурка у нее будет, как у родственницы, – сходство между ними очевидно. Мужчина-вер, золотистый блондин со смуглой кожей и пухлыми красивыми губами, на котором она повисла, казалось, готов был порвать любого, кто прикоснется к ней. Обнял ее за талию и с трудом сдерживал рычание, сверкая ярко-изумрудными глазами, – у меня сердце защемило от тоски и боли, настолько они напомнили глаза Рене.

Я умоляюще прошептала:

– Помогите. Прошу вас, помогите! Умоляю…

Наделенный властью вер обратился к кому-то за моей спиной:

– Что там, Брант? Как вы ее пропустили?

Я съежилась, от ледяного холода в его голосе. Наверное, он обратился к тем мужчинам, мимо которых я проскочила, и раздавшийся за моей спиной резкий мрачный ответ одного из них подтвердил мои опасения:

– Скорее всего, пробег устроили незапланированный. Или охоту! Эта девочка ловкая, мы несколько минут ее слышали, но она змейкой проскользнула.

Голоса преследователей, уже хорошо слышные из-за деревьев, чуть не повергли меня в панику. Хорошо, что я заметила, как рука шатенки на локте ее пары сжалась, словно она предостерегала его от поспешных выводов.

– Кто ты такая и что у вас там происходит? – глава сменил тон на деловой. В том, что передо мной именно глава, сомнений не осталось.

Вытерев слезы, вернее, размазав их по щекам, я выпалила:

– Спасите меня, пожалуйста! Я Илана, бывший член клана Дурси, он хочет меня убить… содрать заживо шкуру. Дурси хочет отомстить мне за смерть своего сына, который погиб пятнадцать лет назад от клыков моей матери. Он изнасиловал меня! Мама отомстила, но Вульф нашел меня и хочет убить.

Все четверо веров молчали, видимо задумались.

Я всхлипнула, вдохнула и торопливо продолжила:

– Послушайте, я пара Рене Морруа из европейского клана. Мой муж заплатит за меня много денег, если вы защитите меня и вернете ему живой. Умоляю вас, помогите мне!

При упоминании Морруа оба мужчины помрачнели, и, как мне показалось, напряглись, одновременно приняв решение. Только мне оно пока было неведомо. Женщины потрясенно выдохнули, в их глазах отразилось понимание и сочувствие. Я не теряла надежду, но шум погони уже совсем близко. Глава быстро поцеловал свою подругу и обратился к зеленоглазому блондину: