С этими словами он вышел из комнаты, оставив меня смотреть ему вслед со страхом в животе. Я посмотрела на Локлана и Лейтона, когда они встали.

— Пожалуйста, — взмолилась я. — Я не хочу уезжать, поругавшись с вами.

— Тогда оставайся, и проблем не будет, — отрезал Лейтон.

Я покачала головой.

— Не могу.

— Тогда мне больше нечего тебе сказать. — Лейтон вышел, и я перевела взгляд с него на Локлана, который смотрел на меня с болью в глазах, которую я не понимала.

— Если ты уедешь и вызовешь раскол между всеми нами, тогда это конец. Тогда ты мне, черт возьми, больше не сестра.

Моя нижняя губа задрожала, когда мама и бабушка встали и вышли из комнаты, не сказав мне ни слова. Ни ругательства, ни прощания. Ничего.

— О, Боже, — выдохнула я. — Они меня ненавидят.

Я почувствовала, как дядя обнял меня.

— Они не ненавидят тебя. Им больно и страшно за тебя. Я же говорил тебе, что ты дорога нам всем.

Я крепко обняла дядю.

— Они меня не понимают.

— Они поймут, просто дай им время.

Я кивнула и вдохнула запах моего дяди, вспоминая все о нем в тот момент, потому что я не знала, когда в следующий раз смогу держать его вот так.

Я все взяла? — подумала я, в миллионный раз осматривая гостиную родителей. Сегодня я летела в Америку, чтобы начать новую жизнь, и нервы были на пределе. Я была так взволнована. Сообщить эту новость моей семье было полной катастрофой. Не буду лгать: мне было больно, что они даже не хотели прощаться со мной, но я знала, как они расстроены и беспокоятся за меня. Они просто не могли поддержать меня, упрямая черта Эдвардс подняла свою уродливую голову, когда я не передумала ради них.

Не помогало и то, что всего несколько часов назад я похоронила свою милую Лаванду и испытывала боль, которой никогда не знала, пока ее не опустили на шесть футов под землю. Однако моя поездка здорово отвлекла меня, и я погрузилась в нее вместо того, чтобы думать о своей подруге.

— Деньги, — пробормотала я себе под нос и еще раз проверила свои личные вещи.

Скоро приедет дядя Гарри, чтобы отвезти меня в аэропорт, и вместе со мной проверит список дел. Он путешествовал сотни раз и заметит, если я что-нибудь забуду.

— Лэйн? — внезапно раздался голос Кейла.

О, черт возьми, нет.

Я побледнела.

Какого хрена он здесь делает?

Я повернулась и посмотрела на Кейла широко раскрытыми глазами, когда он вошел в гостиную. Он перевел взгляд с меня на два больших чемодана, стоявших рядом. Он пристально посмотрел на них, прежде чем поднял свой взгляд на меня.

— Для чего они нужны? — спросил он, нахмурившись.

Пожалуйста, уходи.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, уклоняясь от его вопроса.

Он моргнул своими глазами цвета виски, которые я так любила.

— Локлан позвонил мне и сказал, что тебе нужно поговорить со мной, и я должен приехать прямо сейчас.

Гнев захлестнул меня.

— Локлан — гребаный ублюдок! — прорычала я.

Как, черт его подери, он посмел.

Кейл снова сосредоточился на моих чемоданах.

— Лэйн, для чего они нужны?

Бл*дь.

— Я… Я должна уехать.

Кейл не двинулся ни на дюйм.

— Не понимаю, — сказал он через несколько секунд. — То есть я понимаю, как это выглядит, что это такое, но почему?

Я отвернулась от него.

— Ты знаешь почему.

Он втянул в себя воздух.

— Пожалуйста, только не говори мне, что это из-за нас?

Были ли когда-нибудь — мы?

— Я уезжаю, потому что мне нужно пространство, много пространства, чтобы очистить голову. Она была затуманена тобой в течение многих лет, и мне просто нужно выбросить тебя из головы. Лаванда тоже ушла, и я просто не могу быть здесь без нее. Я похоронила ее сегодня, и меня разрывает на части от того, что ее больше нет. Мне нужно убраться отсюда.

Мускул на челюсти Кейла двигался взад и вперед, пока я говорила.

— Куда ты поедешь? — спросил он.

— Нью-Йорк, — я сглотнула. — Я нашла дешевую квартиру в хорошем районе.

Я смотрела, как Кейл впитывает мои слова.

— Америка? — прошептал он. — Ты уезжаешь в Америку?

Я кивнула.

— Мне жаль, но я должна уехать.

— И я узнаю это только сейчас? — сердито огрызнулся он. — Прямо перед тем, как выйти за дверь и уехать из страны, ты решила мне все рассказать?

Гнев — это хорошо, я могу бороться с ним своим собственным.

— Да, например, как ты знал, что Дрю беременна в течение нескольких недель, и молчал до того момента, как я узнала о смерти моей лучшей подруги?

Кейл отшатнулся, словно я его ударила.

— Это совсем другое дело.

— Почему? — огрызнулась я.

— Потому что я придумывал, как сказать тебе об этом, не причиняя боли.

Это всегда будет больно. Всегда.

— У тебя будет ребенок от кого-то другого. Как это может не ранить меня? — спросила я, мои плечи поникли.

Кейл облизнул губы и вместо ответа на мой вопрос сказал:

— Это какой-то гребанный бардак.

Наконец-то то, с чем я согласна.

— Ага, — кивнула я. — Так оно и есть.

Он молча стоял в дверях гостиной, загораживая мне выход. Я сдвинула очки на переносицу и посмотрела на часы на запястье. Увидев время, я выругалась.

— Я не улечу, если не выехать сейчас, — сказала я Кейлу. — Мне нужно пройти регистрацию и охрану.

Он стоял как вкопанный.

— Кейл, — нетерпеливо сказала я. — Отойди.

— Нет, — твердо ответил он. — Не отойду. Мы можем это выяснить. Тебе не нужно уезжать из этой чертовой страны, Лэйн.

Я не хотела ничего этого слышать, поэтому схватила чемоданы, подтащила их к двери и попыталась пройти мимо его худощавого тела. Я сердито пихнула его в грудь, когда он не сдвинулся с места.

— Отойди! — взмолилась я.

— Лэйн! — крикнул он и схватил меня за руки. — Какого черта тебе от меня нужно? Ничто из того, что я делаю, не достаточно хорошо для тебя. Какого черта тебе нужно? Скажи мне, потому что я, черт возьми, не знаю.

Я потеряла бдительность и дала волю чувствам, которые хранила глубоко внутри в течение многих лет.

— Тебя, Кейл! — заорала я. — Я просто хочу тебя!

Кейл отступил на шаг или два от меня, как будто мои слова ударили его с силой поезда. Балансируя, он стоял неподвижно и смотрел на меня. Тишина между нами была оглушительной, но я воспользовалась ею, чтобы выпустить все, что хотела