Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хорошо, думал Чарли, глядя в окно на затопляемый водой мир. Шторм, особенно грозовые разряды, были им на руку. Они радовались любой помощи, пусть даже небесной.
– Должно быть где-то здесь, – сказал Чарли, открыв сумочку Кристины и вывалив все, что в ней было, на кресло.
– Но я не понимаю, как они могли это сделать, – сказала она.
– Это единственное место, где они могли его спрятать, – настаивал он, перерывая содержимое в поисках наиболее вероятного предмета, в котором мог быть спрятан миниатюрный передатчик. – Это единственная вещь, которая путешествует с нами от самого Лос-Анджелеса.
Мы бросили чемоданы, оставили мою машину, так что это единственное место, где можно было его спрятать.
– Но кому могла попасть в руки моя сумочка?
– Его могли установить еще пару дней назад, до того, как началось это безумие, когда вы еще не подозревали ничего, – сказал Чарли. Он понимал, что хватается за соломинку, и старался, чтобы его голос не, выдавал отчаяния, но это не очень ему удавалось.
«Если мы не таскаем с собой передатчик, – думал он, – тогда как же, черт побери, им удалось так быстро выйти на нас? Как?» Он огляделся по сторонам. Никаких белых фургонов не было. Пока.
Джой смотрел в окно. Губы его шевелились, но он не произносил ни звука. Он выглядел совершенно изможденным. Капли дождя сквозь узкую щель в окне попали ему на лицо, но он, казалось, не замечал этого.
Чарли вспомнил о своем несчастном детстве, о побоях, которые терпел от отца, вспомнил пьяное лицо матери, в котором не было ни тени любви. Он подумал о других беспомощных детях во всем мире, которые становятся жертвами насилия, потому что еще слишком малы, чтобы дать сдачи, и новая волна гнева придала ему сил.
Он взял зеленую малахитовую пудреницу, которую вместе со всем остальным вытряхнул из сумочки Кристины, открыл ее, убрал пуховку и снял слой пудры, выбросив и то и другое в мешок для мусора, который был подвешен на щитке. Он быстро проверил пудреницу, но ничего не нашел. Он постучал ею об руль, отчего она разбилась, и он внимательно осмотрел осколки, не обнаружив ничего подозрительного.
– Если бы где-то здесь был передатчик, – сказала Кристина, – у него должен был быть мощный источник питания, верно?
– Батарейка, – сказал он, разбирая футляр с помадой.
– Но он же не смог бы работать от такой крохотной батарейки.
– Уровень современной технологии позволяет и не такое. Они могут быть микроскопическими, вы не поверите.
Хотя все четыре окна были слегка приоткрыты и свежий воздух беспрепятственно поступал в салон, стекла запотели. Чарли не мог наблюдать за стоянкой, это нервировало, поэтому он завел машину и, несмотря на выхлопные газы, которые просачивались в салон из поврежденного глушителя и выхлопной трубы, включил обогреватель стекол. В сумочке была ручка с золотым пером и капиллярная ручка. Чарли разобрал обе.
– На какое расстояние может передавать такое устройство? – поинтересовалась Кристина.
– Зависит от того, насколько совершенна его конструкция.
– А точнее?
– Мили на две.
– Всего лишь?
– Ну, максимум на пять.
– Но из Лос-Анджелеса его засечь невозможно?
– Нет.
В ручках передатчика не оказалось.
– Как же они нашли нас здесь, в Санта-Барбаре? – спросила Кристина.
Просматривая ее бумажник, проверяя карманный фонарик, пузырек с эскедрином и другие мелочи, он сказал:
– Возможно, у них есть осведомители в полицейских управлениях, через которых они узнали, что угнанный «Кадиллак» обнаружен в Вентуре. Затем, должно быть, предположили, что мы двигаемся в сторону Санта-Барбары, объявились здесь и на своих фургонах начали наугад прочесывать улицу за улицей с включенными принимающими устройствами, пока не оказались на достаточном расстоянии и не запеленговали передатчик.
– Но ведь мы могли отправиться в сотню других мест, – сказала Кристина. – Я просто не понимаю, как они так быстро вышли на Санта-Барбару.
– Может, они искали нас не только здесь. У них могут быть специальные группы в Вентуре, Оджае и в десятке других городов.
– Какова вероятность обнаружить нас, прочесывая город такого размера и рассчитывая засечь сигнал передатчика?
– Вероятность невелика, но такое возможно. Наверное, так оно и было, потому что как иначе они могли нас обнаружить?
– Это ведьма, – с заднего сиденья произнес Джой. – У нее есть волшебная сила.., колдовские чары.., что-то такое, – и он снова погрузился в угрюмое молчание, глядя на дождь за окном.
Чарли был готов согласиться с наивным объяснением Джоя. Старуха отличалась нечеловеческой одержимостью и обладала потрясающим даром преследования добычи.
Естественно, никакого волшебства в этом не было.
Всему есть логическое объяснение. Версия о миниатюрном передатчике выглядела наиболее убедительно, но будь это передатчик или что-либо другое, им было необходимо приложить весь свой интеллект и здравый смысл, чтобы найти ответ. В противном случае им никогда не оторваться от этой старой суки с ее фанатиками.
Стекла очистились.
Белых фургонов на стоянке не было. Чарли проверил все содержимое сумочки, но так и не нашел электронного устройства, которое, по его мнению, наверняка было там спрятано. Тогда стал прощупывать саму сумку в надежде найти что-то под подкладкой.
– По-моему, нам пора трогаться, – нервничала Кристина.
– Одну минуту, – сказал Чарли, разрывая пилкой для ногтей крепкие швы на ручке сумки.
– Меня уже тошнит от выхлопных газов, – сказала она.
– Откройте пошире окно.
Внутри ручек не нашел ничего, кроме ватной прокладки.
– Никакого передатчика, – сказала она.
– И все же дело, должно быть, именно в этом.
– Но если не в сумочке.., то где же?
– Где-то, – мрачно произнес он.
– Вы же сами сказали, что он должен быть в сумочке.
– Я ошибся. Где-то еще… – Он задумался, но мысль о белых фургонах не давала сосредоточиться.
– Нам надо ехать, – настаивала Кристина.
– Я знаю.
Он снял машину с ручного тормоза, переключил скорость и, подняв столб брызг, тронулся с места.
– Куда теперь? – спросила Кристина.
– Не знаю.
Некоторое время они бесцельно кружили по Санта-Барбаре и соседнему городку Монтесито, держась в стороне от крупных автомагистралей, переезжая из одного спального района в другой с одной-единственной целью – не останавливаться.