Но ведь она никогда не делала секрета из своей расчетливости. Тревора по-своему даже восхищала ее прямота. Однако не расчетливость, не капризность, не эгоизм он только что увидел в ней. Успех Джуд и гордость брата за жену восхитили и растрогали ее до слез. За время их знакомства она впервые на его глазах проливала слезы от радости и гордости за кого-то другого, за того, кого любит. Это была какая-то другая, неизвестная ему Дарси.

В любви она щедра и ранима. Он жаждал этой щедрости, умилялся ее ранимостью, жаждал ее любви. Он хотел, чтобы она всплакнула и из-за него, хотя понимал, что это глупо. Ничего, у него есть время.

Он дождался конца дневной смены, когда Эйдан увел Джуд домой.

— Она так переволновалась и устала. — Дарси замерла у открытой двери, глядя вслед машине, на которой Эйдан увез Джуд домой. — Эйдан уложит ее в постель. Ой, ветер усилился. — Закрыв глаза, она подставила лицо влажному ветру. — Буря разразится еще до ночи. Тогда и носа на улицу не высунешь. Маги, ты задраил люки?

— Мне в любом случае надо возвращаться в коттедж. Остались кое-какие дела. Закрой дверь, промокнешь.

— Приятно проветриться после сегодняшнего столпотворения. — Но она послушалась, закрыла и заперла дверь. — Ставлю десять фунтов против твоих пяти, что работать сегодня тебе придется при свечах.

— Пари для простаков. Я не куплюсь.

— Жаль. Лишняя пятерка никогда не помешает. — Дарси начала собирать со столов грязную посуду. — Вечером нагрянет куча народа. Когда погода сходит с ума, люди тянутся друг к другу. Приходи, если получится. Будет музыка, а с музыкой легче переживать безумие.

— Я приду. Можешь передохнуть минутку? Я хочу с тобой поговорить.

— О, с удовольствием. Просто руки отваливаются. — Дарси уселась на стол, закинула ноги на стул. — В такие дни жалеешь, что нет еще одной пары рук и ног.

— Ждешь не дождешься, когда подашь последнюю кружку?

Вообще-то нет, но она кивнула.

— А кто не ждал бы? Каждый раз, как я подниму телефонную трубку и закажу еду в номер, это будет мой личный праздник.

— Можешь рассчитывать на множество праздников. — Тревор сел напротив нее. Пора поднять ставки и разыграть следующую карту. — Мне сегодня должны прислать по факсу черновик твоего контракта. Думаю, он меня уже ждет.

Дарси внутренне вздрогнула. От волнения, предвкушения, легкого страха.

— Быстрая работа.

— Контракт вообще-то стандартный. Ты, конечно, захочешь просмотреть его, показать своему адвокату. Поверенному, — поправился он. — Мы обсудим любые вопросы, изменения.

— Справедливо.

— Я должен слетать в Нью-Йорк на пару дней.

Хорошо, что она сидит, иначе не удержалась бы на ногах.

— Правда? Ты ничего не говорил об этом.

— Сейчас говорю. — Это решение он принял только что. — Летим вместе?

Да, просто счастье, что она сидит. Несчастные ноги превратились в желе, а тело напряглось.

— Лететь с тобой в Нью-Йорк?

— Ты сможешь подписать окончательный вариант там. — «На моей территории», — мысленно добавил он. — И мы это отпразднуем. — Он хотел познакомить ее с семьей, показать ей свой дом, свою жизнь. — Дела не займут много времени. Я покажу тебе город. — «И все, что могу тебе предложить». Это он тоже не произнес вслух.

Тревор и Нью-Йорк. Тревор и город ее грез. О чем еще мечтать?

— Если честно, я и мечтать о таком не могла.

— Так я сделаю распоряжения.

— Тревор, я не могу. Я не могу полететь с тобой сейчас.

— Почему?

— Разгар сезона. Ты же видел, что творится в пабе. Мы и так зашиваемся. Я не могу бросить Эйдана и Шона. Это неправильно.

Черт побери, ему сейчас не нужна ее ответственность, ее рассудительность.

— Ты можешь найти замену. Это ведь всего на несколько дней.

— Могла бы, но это самая легкая часть проблемы. Я не могу уехать, как бы ни хотела. Джуд родит со дня на день. Ей нужна поддержка семьи. И Эйдану тоже. Какая же я сестра, если улизну в такой важный момент?

— По-моему, ей ходить еще не меньше недели.

— Ох уж эти мужчины. — Дарси выдавила усмешку. — Младенцы, особенно первые, не спрашивают, когда им родиться. Во всяком случае, мне так говорили. Я бы с удовольствием полетела с тобой, но не вынесу угрызений совести.

— Полетим на «Конкорде». Ты всегда успеешь вернуться.

Дарси встала, на подкашивающихся ногах дошла до барной стойки, чтобы налить себе имбирного эля.

На «Конкорде». Как звезда. Не успеешь оглянуться, и ты уже в новом месте. Боже милостивый, ей бы точно понравилось.

— Прости, я не могу.

Конечно, Дарси права, но он еле сдержался, чтобы не надавить на нее еще. Нетерпение сжигало его, а он мечтал о привычном покое. «Не обманывай себя», — с отвращением подумал он. Не покой был ему нужен, а собственное преимущество.

— Ты права. Я выбрал неудачное время.

— Честное слово, мне ужасно жаль. Путешествие на «Конкорде», блистательный Нью-Йорк. В другое время я бы уже собирала вещи. — Чего бы ей это ни стоило, она притворится неунывающей, беспечной, сильной. — Итак, когда ты летишь?

Лечу? Куда лечу? Какое-то мгновение он просто тупо смотрел на нее. Никуда он не собирался лететь без нее. Эх, Маги, ты сам загнал себя в тупик.

Когда Дарси вернулась, Тревор глотнул из ее бутылки.

— Я покажу тебе черновик контракта, и если он тебя устроит, мои юристы составят окончательный вариант. Это займет пару дней. Тогда я смогу вернуться с документами.

— Какая оперативность.

— Да. — Во рту разлилась горечь, и Тревор отставил бутылку.

— Дай знать, когда определишься с отъездом. — Дарси накрыла его руку своей. — Я пожелаю тебе счастливого пути и пообещаю с нетерпением ждать твоего возвращения.

У него было полно работы, но он сидел за столом в крохотном кабинетике и хмуро таращился в окно на грозовое небо. Эта женщина не идет ему навстречу, эта женщина играет не по правилам.

Почему она не попросила отложить поездку на несколько дней? Или на пару недель? Он получил бы прекрасную возможность уступить ей, показать, что готов на любые компромиссы, лишь бы она была счастлива.

Какого черта он не продумал все заранее? Любой идиот сообразил бы, что она не сможет сейчас бросить дом и родных. Еще одно доказательство того, что любовь превращает мужчину в глупца. Жалкое зрелище.

Ослепительная молния, расколовшая небо, лишь ухудшила его и без того скверное настроение.

Почему он не поговорил с ней начистоту? Никто не просил его выворачивать душу наизнанку, но немного честности не повредило бы. Было бы проще и разумнее просто сказать, что он хочет показать ей Нью-Йорк, а делами займется между прочим. Его предложение прозвучало бы совсем иначе. А он поддался порыву и загнал себя в угол, с ходу объявив, что улетает.