В номере он тут же подошел к ноутбуку и подсоединил к нему свой цифровой фотоаппарат. Я молча следил, как он перекидывает все отснятое в квартире Жерара Рейнальда и, как мне показалось, отправляет на другой сервер. К тому же я узнал главную страницу сайта, на котором мы встретились: hacktiviste.com. Видно было, что он занимался привычной работой.

— Что вы делаете? — спросил я, подходя к нему.

— Посылаю фотографии остальным, в Париж. Нам понадобится время, чтобы со всем этим разобраться… Наш аналитик сможет сразу взяться за дело.

— Ваш аналитик? Вы говорите так, словно СфИнКс — большая организация.

Он улыбнулся:

— Нет… У нас не большая организация. Однако мы четверо заняты полный рабочий день.

— Странно… В Сети вы производите впечатление мелких хакеров-любителей.

— Да, это делается сознательно. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Пусть лучше противники не принимают нас слишком всерьез.

— А у вас много противников? — удивился я.

— Всякий, кто стремится скрыть правду, — наш потенциальный противник.

— На кого вы работаете?

— Ни на кого, Виго. Мы — частная, независимая структура, своего рода неправительственная разведывательная организация, если хотите.

Я не понимал, зачем и почему существует группа. В представлении, которое сложилось у меня об этих поборниках справедливости в интернете, присутствовало нечто романтическое. Но теперь они казались мне более реальными и серьезными.

— Вы говорите, что ни от кого не зависите, — настаивал я, — но разве вам не нужна финансовая поддержка?

— Как я вам сказал на днях, у нас есть щедрые спонсоры. Кроме того, мы предлагаем платные услуги тем клиентам, которые кажутся нам достойными доверия. Но это исключение. Мы скорее сторонники бескорыстной помощи. Пусть вас это не беспокоит, вы сами все увидите в Париже. А сейчас мы заслужили передышку. Выпьете что-нибудь, Виго?

— Не знаю…

— Ну же, как говорится, сделал дело — гуляй смело! Я закажу бутылочку. Вы любите виски?

Я согласился. Он позвонил портье, и спустя несколько минут мы вновь сошлись лицом к лицу, но уже на диване с бокалами отличного виски в руках.

Вскоре я сумел расслабиться. Лувель, несомненно, прав — мне нужно передохнуть. Вот только я не мог не думать об Аньес. Последний раз я пил виски вот так, сидя на диване, с ней, в ее квартирке на площади Клиши. Я осознал, как сильно мне ее не хватает. К покою и отдыху, которыми завершился этот нелепый день, примешивалось неизбежное чувство грусти и нереальности происходящего.

Я невольно подвел итог последних двух недель. Теракт, то, что я, как выяснилось, жил под чужим именем, мои лжеродители, загадочный смысл моих эпилептических припадков, Аньес, Фейерберг, «Дермод» и вот теперь Ницца… Какова моя роль во всем этом? Могу ли я быть уверенным, что правильно осмысливаю случившееся? И к чему все это может привести? Есть ли у меня хоть какая-нибудь надежда уцелеть? А самое главное, меня по-прежнему тревожили мои эсхатологические страхи. Возможно даже, они как-то перекликались с теми поисками правды, в которые я бросился очертя голову. В конце концов, кому все это нужно? А когда я завершу расследование, если такое вообще возможно, что от этого изменится? Исчезнут ли мои страхи, мои сомнения насчет будущего Homo sapiens? Помимо воли я предчувствовал тщетность всех своих грядущих усилий. Смехотворность своего поиска истины. Я даже не знаю, ищу ли я ту правду, которая мне нужна. Ту, которая утолит мою жажду.

И тут я осознал, что довел себя до нервного истощения. Отсюда это состояние подавленности и смятения. А все же справлялся я неплохо. Другой на моем месте давно бы сломался. Чтобы не поддаваться накатившей депрессии, я глотнул виски и возобновил разговор:

— А как вы узнали о квартире в Ницце?

Очевидно, мой вопрос позабавил Лувеля.

— На будущее имейте в виду, Виго: вовсе не обязательно вламываться к адвокату в контору и бить ему морду, чтобы заглянуть в его компьютер. Есть множество более деликатных способов сделать это на расстоянии…

Я неловко улыбнулся:

— Выходит, вам известно, что произошло в Париже…

— Еще бы. И нельзя сказать, что в тот раз вы вели себя разумно. Очередное обвинение, которое легавые теперь могут на вас навесить. Просто чудо, что вы еще на свободе… Если можно назвать это чудом… Скажем, вам повезло с ангелами-хранителями.

— Понятно. Полагаю, мне следует вас поблагодарить.

— Ну, знаете, я прошел через все это, Виго. Поверьте, мне пришлось побывать в переделках вроде вашей.

— И поэтому вы мне помогаете?

— В частности. Как бы то ни было, вы не можете себе позволить так рисковать! И еще… Надо будет раздобыть вам временные документы.

— Вот так просто? — озадаченно возразил я.

— Вас разыскивают по всей Франции, старина. Вот, взгляните. Он встал, принес ноутбук и положил его передо мной. Набрал что-то на клавиатуре и открыл окно.

— Это снято камерой наружного наблюдения на площади Куполь в Дефанс. Последний сохранившийся кадр от восьмого августа…

Я подвинулся на край дивана, чтобы лучше видеть. Как только появилось изображение, у меня сильнее забилось сердце. Черно-белая картинка дергалась, но лица узнавались четко. Во всяком случае, свое я узнал. Вот я в панике выбегаю из башни КЕВС. Такие кадры полиция могла истолковать только превратно. Потом показался Жерар Рейнальд, он выбежал из башни всего через пару секунд после меня. Съемка длилась еще какое-то время: проходили люди, двери открывались и закрывались, а затем последовал взрыв. Все оборвалось в абсолютной темноте. Лувель еще несколько раз запускал пленку.

— Вы вовремя унесли ноги. Есть кое-что, чего мы не понимаем, Виго. Как вы узнали, что будет взрыв? — спросил он, не сводя глаз с экрана.

Очевидно, для моего собеседника это был главный вопрос. Конечно, он уже доказал мне, что полон желания поверить в мою невиновность, но эта последняя техническая деталь не давала покоя ни ему, ни его друзьям.

Я сглотнул слюну. Запись заставила меня заново пережить этот кошмар, вспомнить о его реальности. Вновь осознать, что это произошло на самом деле, не было плодом моего воображения.

— Я… я думаю, что услышал мысли Рейнальда.

Он долго всматривался в мое лицо.

— Вам трудно будет объяснить это судье…

Я пожал плечами:

— Тем не менее это правда.

Он закрыл ноутбук и взглянул мне прямо в глаза.

— Пусть это покажется невероятным, старина, но я вам верю. Конечно, это требует определенных усилий, но… я вам верю.

Я благодарно улыбнулся. Приятно слышать такое. Теперь, когда Аньес ушла, я очень нуждался в доверии, в ком-то, кто хоть отчасти поверил бы мне.