Он проложил свой путь через толпу к микроавтобусу посольства и влез в него.

Кобёрн и Галлахер сели вместе с ним, но сотрудники посольства несколько задержались.

Перо сидел в автобусе, посматривая в окно. Толпа на площади, похоже, была настроена скверно. Люди что-то выкрикивали на фарси. Перо представления не имел, что они там горланили.

Ему хотелось, чтобы сотрудники посольства поторопились.

– Где эти парни? – раздраженно процедил он.

– Идут, – пожал плечами Кобёрн.

– Я полагал, что мы выйдем все вместе, сядем в автобус и уберемся отсюда.

Минутой позже дверь тюрьмы распахнулась, и появились сотрудники посольства. Они сели в автобус. Водитель запустил двигатель и поехал по площади Гаст.

Перо расслабился.

* * *

Ему не было необходимости так волноваться. Рэмзей Кларк, который находился там по приглашению иранских групп борцов за гражданские права, не отличался хорошей памятью. У него возникло ощущение, что лицо Перо было смутно знакомо ему, но он решил, что это был полковник Фрэнк Борман, президент компании «Истерн эйрлайнз».

Эмили Гейлорд опустила гравировальную иглу. Она делала для Билла изображение обнаженной натуры.

Эмили вернулась в дом своих родителей в Вашингтоне, и ее ожидал обычный день тихого отчаяния. Она отвезла Вики в среднюю школу, затем вернулась и отправила Джэки, Дженни и Криса в начальную. Далее Эмили заехала к своей сестре Дороти и некоторое время поболтала с ней и ее мужем Тимом Риэрдоном. Тим все еще действовал через сенатора Кеннеди и конгрессмена Типа О’Нила, чтобы оказать давление на Госдеп.

Эмили начал неотступно преследовать образ Дадгара, загадочного человека, обладавшего такой властью, чтобы заключить ее мужа в тюрьму и держать его там. Ей хотелось бы самой оказаться лицом к лицу с Дадгаром и лично спросить его, почему он так поступает по отношению к ней. Эмили даже попросила Тима сделать попытку обеспечить ее дипломатическим паспортом, чтобы она смогла полететь в Иран и постучать Дадгару в дверь. Тим сказал, что это был сумасбродный замысел, и она осознала его правоту; но была отчаянно настроена сделать что-то, что угодно, лишь бы вернуть Билла.

Теперь Эмили ожидала ежедневного звонка из Далласа. Обычно это был Росс, Т. Дж. Маркес или Джим Найфилер. После этого она забирала детей и некоторое время помогала им выполнять домашние задания. Затем ей не оставалось ничего, кроме одиночества в ночи.

Эмили только недавно сообщила родителям Билла, что тот находится в тюрьме. Билл просил ее в письме, прочитанном по телефону Кином Тейлором, не говорить им до тех пор, пока в этом не возникнет крайняя необходимость, потому что отец Билла перенес несколько инсультов и такой шок мог оказаться опасным. Но через три недели притворство стало невыносимым, и отец Билла рассердился на нее за то, что его столь долго держали в неведении. Иногда было трудно предположить, как же поступить правильно.

Телефон зазвонил, и она схватила трубку.

– Эмили? Это Джим Найфилер.

– Привет, Джим, какие новости?

– Только то, что их перевели в другую тюрьму.

Почему никогда не приходили хорошие новости?

– Беспокоиться не о чем, – заверил ее Джим. – На самом деле это хорошо. Старая тюрьма находится на юге города, где идут столкновения. Эта расположена дальше к северу и более надежна – им там безопасней.

Самообладание покинуло Эмили.

– Но, Джим, – завопила она, – ты три недели твердил мне, что они находятся в тюрьме в полной безопасности, а теперь ты говоришь, что их перевели в новую и теперь они будут в безопасности!

– Эмили…

– Прекрати, пожалуйста, не лги мне!

– Эмили…

– Просто скажи мне, как все оно есть на самом деле, и будь откровенным, ладно?

– Эмили, я не думаю, что до сих пор они были в опасности, но иранцы предприняли разумные предосторожности, ясно?

Эмили испытала стыд от того, что напустилась на него как полоумная.

– Прости меня, Джим.

– Ничего страшного.

Они поговорили еще немного, затем Эмили положила трубку и вернулась к своей работе. Я теряю самообладание, подумала она. Хожу как в трансе, отправляя детей в школу, разговаривая с Далласом, ложась в постель ночью, вставая с постели утром…

Поездка на несколько дней к сестре Вики оказалась неплохой мыслью, но на самом деле ей не нужна была смена обстановки – на самом деле ей нужен был Билл.

Очень тяжело не терять надежды. Она начала думать о том, какой может быть жизнь без Билла. У нее была тетка, работавшая в универмаге «Вуди’з» в Вашингтоне. Возможно, ей удастся устроиться туда на работу. Или стоит поговорить с отцом насчет подыскания должности секретаря. Эмили гадала, окажется ли она в состоянии влюбиться в кого-нибудь, если Билл погибнет в Тегеране. Она решила, что не будет больше способна на это чувство.

Эмили вспомнила то время, когда они только что поженились. Билл учился в колледже, у них не хватало денег, но они упорно не прекращали идти вперед и поступали так потому, что не могли больше жить порознь. Позднее, когда карьера Билла начала продвигаться, к ним пришло процветание, и супруги постепенно приобретали все лучшие автомобили, большего размера дома, более дорогую одежду… больше вещей. Эти вещи теперь потеряли всякую ценность, думала Эмили, какое значение имело теперь, богата она или бедна. Все, что она хотела, был Билл, и муж был всем, в чем она нуждалась. Его всегда будет достаточно, чтобы сделать ее счастливой.

Если только он когда-нибудь вернется обратно.

* * *

Карен Чьяппароне сказала:

– Мамочка, почему папа не звонит? Он всегда звонит, когда уезжает.

– Он звонил сегодня, – солгала Рути. – Он прекрасно себя чувствует.

– Почему папа позвонил, когда я была в школе? Я бы хотела поболтать с ним.

– Сладенькая моя, звонить из Тегерана трудно, линии так загружены, поэтому он звонит, когда может.

Карен ушла смотреть телевизор, а Рути опустилась на стул. На улице темнело. Ей становилось все труднее врать всем о Поле.

Вот почему она уехала из Чикаго и поселилась в Далласе. Жить со своими родителями и держать все в тайне от них стало невозможным. Мама все допытывалась:

– Почему тебе все время звонят Росс и ребята с «ЭДС»?

Рути с вымученной улыбкой отвечала:

– Это так мило со стороны Росса – лично звонить мне.

Здесь, в Далласе, она худо-бедно могла открыто разговаривать с сослуживцами с «ЭДС». Более того, теперь, когда проекту в Иране определенно угрожало закрытие, Пол будет базироваться в штаб-квартире «ЭДС», так что Даллас станет их домом по меньшей мере на некоторое время, а Карен и Энн-Мари должны ходить в школу.