из спальни, подозрительно косясь на разговаривающего кролика. С удобством короля расположившись в кресле, он осмотрел моих мужей и вот готова поспорить, планировал сам их рассаживать, чтобы были подальше от меня. Но я, строго смотря на грозного родителя, под его чёрным взглядом, села на колени к Торию и положила его руку себе на живот, прося магии. Я чувствовала усталость и нам с малышкой требовалась подпитка папочки, чтобы не грохнуться в обморок и не проспать избиение истинных. Вбежавший в апартаменты Динаэль со стаканом взвара, сразу заметил состояние.

— Молодая госпожа, я так и знал, что вам станет плохо! Вы перенервничали и пытались снять проклятие, вам стоило бы отдохнуть! — запричитал Дин, кудахча вокруг меня словно наседка, пугая своим неоправданным беспокойством моих мужей и отца.

Папа внимательно наблюдал за столпившимися возле меня истинными, что постоянно что-то предлагали и ласково журили за нежелание идти спать, понимая, что мои слова были правдой. Но ему всё равно не нравилось, что их так много.

Сумев всё-таки успокоить и мужей, и лекаря, наконец смогла узнать, как же отец попал в этот мир. Как я и предполагала, меня искали. Отправляли в другие таборы людей, расспрашивали знакомых, которые были на вечеринке, обратились в полицию, но так не нашли никакой зацепки. А я выдохнула напряжение, когда узнала, что рядом с папой не было никого, кто мог бы остаться шокированным, исчезни на их глазах человек. Он был в конюшне, когда сделал один шаг и вышел на тропинку, недалеко от нас и услышал, как какая-то мымра (это так папа выразился, заставив моих истинных поперхнуться) учит его чадо плохому.

— Мила, у тебя что, и правда есть гарем?! — отец хмуро сдвинул к переносице кустистые брови.

— За кого ты меня принимаешь?! — в тон ему возмутилась я, но как-то вяленько. Напряжение из тела уходило, оставляя место сонливости. Иногда, мне казалось, что я всю беременность могу проспать, изредка открывая глаза, чтобы запихнуть в рот кусок-другой мяса. — Мне и истинных моих хватает. Ты разве не слышал, как я от самого принца отбрехивалась!? — потрясла в воздухе пальцем, но не смогла удержать зевка.

— Нет, потому что меня кое-кто усыпил! — издевательски усмехнулся он в бороду.

— Так это не… — не договорив, я всё же уснула посреди разговора.

Сеер Ришар

Я понял, что монотонная и скучная жизнь перестала быть таковой, когда появилась истинная. С Милой постоянно что-то происходило, а она к этому даже не прикладывала никаких усилий! На нашу семью и жену, в частности, ополчились несколько десятков женщин, у которых кошечка увела уникальных рабов, приласкав напоследок, более непонятливых, проклятием. Королева предложила ей в мужья своего единственного ребёнка, а Мила отказалась от подобной чести так, что Её Величество ни капли не обиделась и даже уехала довольной. Хотя в этом не малую роль сыграл и отец нашей жены.

Я был под впечатлением ещё от нашего первого знакомства. Я понимал, что он человек без малейших крупиц магии, не воин, но любовь к дочери делала его по-настоящему сильным и это внушало разумное опасение за свою жизнь. Мила для него та, ради которой он готов переступить через закон, отрубив головы, посмевшим обидеть его дочь. Янор появился сегодня как нельзя кстати это да, но вот что делать с ним сейчас? Особенно, когда женщина способная остановить этого мужчину сладко посапывает, уткнувшись в шею Тёмного.

— Пойду, отнесу Милу в спальню, пусть отдохнёт немного. — прошептал, вскакивая со своего места.

Как по мне, так я выбрал самый безопасный способ ухода от натирания шеи мылом. Хотя что-то мне подсказывает, Янор готов и подождать, как оборотень, вышедший на охоту. Мою фигуру провожали завистливые взгляды побратимов. Сняв в спальне с кошечки платье и уложив в постель, не смог удержаться и припал к её животу с тихим урчанием. Завозившись, Мила умудрилась меня уложить рядом, запустив свои пальчики в волосы и что-то невнятно пробормотав. Сколько не пытался, выбраться у меня не получалось, а вскоре плюнув на всё, просто подмял жену под себя, утыкаясь носом ей в шею и засыпая.

Проснулся я от шума за дверью и как-то сразу понял, кто решил нас навестить. Негромкие уговоры побратимов и яростные, но столько тихие ругательства отца Милы, не оставляли других вариантов. А я лежал и удивлялся, как у Тория хватает терпения не свернуть ему шею или просто подчинить его волю, сделав послушным. Даже у меня такие нехорошие картинки перегрызания шеи отца истинной проскакивали. Останавливало только, что Мила любит этого человека и никогда не простит нам его смерти. А мужчина тем временем требовал, чтобы его немедленно пустили к дочери. Он, видите ли, желает знать, что там забыл один индивид, что так и не вернулся. Понимая, что у парней не поднимется рука его остановить, прикрыл оголённые участки тела любимой одеялом. Только руки с животика так и не убрал. Это было выше моих сил. Зверь требовал прикрывать самое ценное сокровище даже перед тем, кто никак не посмеет обидеть мою истинную. Даже когда дверь распахнулась, явив нам взбешённого человека, не смог сдержать инстинктов и оскалился, угрожающе зарычав на чужака, посмевшего тревожить сон моей беременной самочки.

— Сеер, успокойся, пожалуйста. Янор не обидит твою истинную, он её отец. — смертника своей спиной прикрыл Нэбирос, поднимая руки вверх и уговаривая зверя отступить. Он так делал на протяжение многих лет со всеми студентами, стараясь обуздать ипостаси молодых парней и помогая человеческой части сознания оставаться главенствующей. — Смотри, Мила спит и вторжение её отца никак ей не помешало. Её отец не станет мешать сну дочери и сейчас покинет твою территорию. — выделяя интонацией главные слова, понемногу начал приходить в себя, а желание отобедать уже не молодым мужчиной отступило назад. Словно почувствовав моё состояние, кошечка вновь заворчала, изворачиваясь и укладывая голову на моём животе. — Вот видишь, Мила даже не проснулась. — оторвав умилённый взгляд от нашей жены, Нэб посмотрел на Янора. — Думаю, нам всё же лучше выйти. Как видите, Сееру не нравится, что нашу истинную может кто-то разбудить. Не будь вы, её отцом, он просто бы перегрыз ваше горло и вернулся обратно в постель, охранять сон своей самки и детёныша. — это он втолковывал уже где-то в коридоре, но вскоре разговоры стихли и наступила тишина.

Кошечка проснулась через час. Довольно потянулась, а её руки заскользили по моему телу, расстёгивая пуговицы рубашки. За каждую побеждённую петельку Мила целовала и нежно прикусывала. Пройдясь так от живота к шее, она заглянула в