пробубнили остальные.

В наступившей тишине внимание всех собравшихся обратилось на Джен.

Большинство, конечно, прямо на нее не пялилось. Они смотрели на свои руки, в пол, друг на друга. Но все ждали. Ждали, когда новенькая обнажит душу, признается в грехах, поделится страхами. Или обругает Традицию номер четыре. Да что угодно! Повисшая в комнате тишина требовала какого-то вложения от Джен, как до этого вложились все они.

Выслушав остальных, Джен больше не могла быть циничной. Им хорошо здесь. Похоже, эти люди искренне заботились друг о друге, получали настоящую поддержку. Если учесть обстоятельства, это многое значило.

Джен подозревала, что, стоит ей открыть рот, собравшиеся поддержат и ее.

Как жаль, что она не пришла сюда раньше. Ей бы очень помогло.

— Я сегодня просто слушаю, — сказала она.

Судья позволил тишине продлиться еще немного.

— Кто-нибудь хочет что-то добавить?.. Нет? Хорошо, тогда расходимся.

Дэн

— Оно настоящее? — спросил Дэн, надеясь, что ответ отрицательный.

— Думаю, да! — Марти переложил винтовку в левую руку, а правой полез в карман. — Мне дали дополнительный магазин… черт!

Вытаскивая квадратный магазин с патронами, Марти выронил пачку купюр. Нагнулся, чтобы поднять ее с пола, и ствол винтовки качнулся в сторону Дэна и Марины.

Они закричали:

— Марти!

— Мартин!

— Не направляй эту штуку на нас! — Дэн вскочил на ноги и попятился назад, чтобы встать по другую сторону кухонного островка от Марти. — Если не знаешь, как этим пользоваться, может, не стоит его брать?

— Мужик, расслабься! Это не ракеты строить. В ней всего три движущиеся части.

— Предохранитель включен?

— Сейчас проверю. — Марти повертел винтовку в руках. — Где он, не знаешь?

— Боже, Марти, пожалуйста, убери ее!

— Успокойся! Я разберусь.

Марина тоже ушла с линии огня и теперь стояла слева от мужа. Она указала пальцем на место чуть выше и позади курка:

— Это он? Вот здесь?

— Наверно. — Марти поднял винтовку поближе к глазам.

— Опусти ствол! — закричал Дэн, ныряя за островок.

— Мужик! Харе орать! Из-за тебя я нервничаю.

Дэн медленно выпрямился. Марти, щурясь, смотрел на предохранитель.

— Все довольно просто, — заметил он. — «Огонь». «Предохранение». Так мне, типа, сдвинуть к «предохранению»? Правильно?

— Я не знаю! Сейчас он включен?

— Должен быть.

Марти нажал на курок.

За этим последовал самый громкий хлопок в жизни Дэна, пижамные штаны затрепетали, и по правой ступне прошлась резкая волна боли.

— ТВОЮ МАТЬ!

В ушах звенело так, что Дэн почти ничего не слышал. Он посмотрел вниз.

По ступне текла тоненькая струйка крови. Чуть выше к штанам прицепились деревянные щепки.

Рядом с ногой от выстрела открылась нижняя правая дверь шкафчика. Протянув к ней руку, Дэн обнаружил дыру размером с кулак, ощетинившуюся разорванными кусками дерева.

— Ох, блин! Прости, приятель!

Из-за звона в ушах казалось, Марти говорил словно из бочки. Марина в ужасе закрыла рот руками.

Марти подошел к Дэну — к счастью, опустив ствол — и осмотрел нанесенный урон:

— С тобой все в порядке?.. Черт возьми, посмотри на эту дырень!

Дэн нагнулся, чтобы изучить свою рану. Появилась вторая струйка крови, пересекающая первую.

— Ты меня подстрелил!

— Нет, приятель, это просто щепки от шкафчика. — Марти указал стволом на дыру в дверце. — Если бы это пуля реально в тебя попала, твою ногу разметало бы по полу.

Дэн потыкал ступню пальцем. Рана действительно казалась неглубокой. Повреждение слуха могло быть куда более серьезной травмой.

Марина, похоже, тоже пострадала.

— Это было так громко! — прокричала она. — Я себя не слышу!

— Марти! — Дэн злобно уставился на своего начальника. — Нахрен убери эту штуку из моего дома.

— Приятель, мне очень жаль. Я оплачу ремонт… сто процентов. — Марти снова махнул стволом на дверцу: — Есть кому ее заменить? — Он указал на противоположную сторону островка: — Потому что входное отверстие довольно аккуратное. А вот выходное — просто с ума сойти! — И воззрился на винтовку, восхищенный ее мощью. — Неудивительно, что их хотят запретить.

В кухню ворвались Хлоя и Макс. Увидев винтовку, Хлоя завизжала.

— Все в порядке! Предохранитель включен! — успокоил ее Марти.

Но Хлоя не успокоилась. Дэн — тоже.

— Дети, возвращайтесь наверх, — сказал он. — Сейчас же.

Макс смотрел на винтовку с восхищением:

— Это AR-15?

Марти пожал плечами:

— Наверно.

— Ступайте наверх!

Хлоя и Макс повиновались.

— Приятель, мне правда очень жаль. Серьезно. Больше не повторится.

— Думаю, тебе стоит уйти, — сказал Дэн.

— В смысле, винтовке? Или, типа, мне?

— Обоим.

— А… — Марти подумал немного, затем пожал плечами: — Хорошо. Я тогда пойду к Эдди.

— Правда? — Дэн не ожидал, что выселить Марти будет так просто.

— Да. Все нормально.

— Что ты говоришь? — Марина оттягивала мочки ушей в тщетных попытках восстановить слух.

— Мы переедем к Эдди! — громко объявил Марти.

Марина кивнула:

— О! Хорошо. Они добрые. — Она повернулась к Дэну: — Мы уйдем. Прошу прощения.

Все еще дергая мочки ушей, женщина развернулась и пошла в гостиную.

Марти пошел за ней, но остановился у стола и уставился на стодолларовую купюру. Подумав немного и бросив взгляд на Дэна, он полез в карман, достал еще одну купюру, положил ее рядом с первой и вышел из комнаты.

Дэн нагнулся над столом и упал на стул.

Марти едва не застрелил меня.

В моей собственной кухне.

Это реально? Это действительно произошло?

По крайней мере, я получил двести долларов.

Дэн взглянул на вторую купюру, которую оставил Марти, и понял, что это всего лишь двадцатка.

Хлоя

Через час после инцидента с винтовкой Хлоя наконец закончила все приготовления, кроме последнего абзаца прощального письма.

«Увидимся по ту сторону зомби-апокалипсиса» казалось слишком шутливым.

«ПОЖАЛУЙСТА, НЕ ИЩИТЕ МЕНЯ» — слишком враждебно, к тому же Хлоя уже высказывала эту мысль в других частях письма.

«Когда все уладится, я вас найду», — обещало слишком многое. Вдруг она не захочет их искать?

Наконец она написала абзац, который ей понравился:

Так подумать, я бы все равно уехала в колледж через десять месяцев.

А это почти то же самое — просто я собралась пораньше.

ЛЮБЛЮ ВАС ВСЕХ ОЧЕНЬ СИЛЬНО! ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!

С любовью, Хлоя

Предпоследнее предложение спорно, последнее вообще вранье. Но Хлоя хотела закончить на позитивной ноте. Дописывая письмо, она услышала голоса отца и Макса в коридоре.

— НЕТ! Мы уезжаем! А ты даже вещи не собрал!

— Что, если я соберу вещи и потом схожу?

— Ни в коем случае! Снаружи опасно!

— Тогда почему мы уезжаем?

— Это другое! Мы будем на велосипедах!

— Мама ушла пешком!

— Макс! Там люди ходят с огнестрельным оружием!

— Ага, как у нас на