Исидро выставил меня из моей собственной спальни, ибо, по его мнению, я слишком сильно волновался, чем нарушал магический фон комнаты и препятствовал исцелению Карин. Скорее всего, старый маг просто не хотел, чтобы я путался у него под ногами.

Следующие полчаса я провел, слоняясь по коридорам собственного дворца, пиная собственные стены и поплевывая на собственный пол.

Доран принес мне чашку кофе и доложил, что леди Мелисса и ее муж арестованы, доставлены во дворец и разведены по разным комнатам, чтобы исключить возможность сговора в их показаниях.

– Найди своего отца и лорда Аларика, – сказал я. – Пускай ждут в моем кабинете. Хотя нет. К черту лорда Аларика. Обойдемся одним Озриком.

– Ты прав, мастер над оружием тут ни к чему, – согласился Доран и умчался выполнять поручение. Мое мнение о двоюродном брате улучшалось с каждой минутой. Я давно понял, что он не дурак и, похоже, он на моей стороне. А если нет, то он просто гениальный актер и предатель.

Вскоре после его ухода объявился Гарланд и молча занял место по правую от меня руку.

– С этой минуты вы головой отвечаете за жизнь королевы, – сообщил я Пятнистой Лиане и лучшему ученику моего собственного учителя. – Что бы ни произошло.

– Сир… – Он кивнул.

Гарланд мне нравится. Он не задает вопросов, не пререкается и никогда не обсуждает приказов. Однажды он ошибся, преждевременно всадив кинжал в грудь диверсантки с Красного континента, но в его преданности я уверен на сто процентов. Идеальный солдат.

Исидро покинул королевскую спальню еще через пятнадцать мучительных минут. Он выглядел достаточно бодрым для эльфа преклонного возраста, которому не удалось этой ночью поспать. Это обнадеживало, ибо после серьезных целительских действий чародеи выглядят постаревшими и выжатыми, как лимоны в конце безумного чаепития.

– Все в порядке, – заверил меня Исидро. – Моего вмешательства почти не потребовалось. На королеву было наложено усыпляющее заклинание, но сейчас это ей только на пользу. Имеются ссадины, синяки и ушибы, но ничего серьезного и угрожающего ее жизни я не обнаружил.

– Что леди Мелисса пыталась с ней сделать? – Ведь зачем-то она устроила это похищение.

Исидро выразительно посмотрел на Гарланда. Тот вопросительно – на меня. Прямо театр какой-то.

– Отныне ваше место – рядом с королевой, – сказал я.

Гарланд молча кивнул и прошествовал в дверь. По-хорошему, сейчас на его месте рядом с Карин должен быть я, но она спала, и помочь ей я не мог. А ситуацию надо было разруливать немедленно, пока все не зашло слишком далеко.

– Насколько я понял, леди Мелисса пыталась лишить твою жену репродуктивной функции, – сказал Исидро. – Чтобы ты не смог иметь от нее детей.

– Я знаю, что означают слова «репродуктивная функция», – сказал я. – Э… Насколько леди Мелисса преуспела?

– Вы с Дораном успели вовремя, – сказал Исидро. – Ничего необратимого не произошло. Ты в ярости, мой мальчик. Надеюсь, ты не собираешься сделать какую-нибудь глупость?

Хорошо хоть, он не сказал «очередную».

– По сравнению с той грандиозной глупостью, которую я совершил, вернувшись сюда, все мои дальнейшие действия будут просто вершиной разумности и хладнокровия. Жду вас в своем кабинете, Исидро.

– Хорошо, мой мальчик.

Я заглянул в спальню, убедился, что с Карин все нормально, и направил стопы в свой кабинет. Принцы Озрик и Доран уже ждали меня там, Исидро явился минутой позже. Судя по дымящейся в его руках чашке, он успел заглянуть на кухню.

– Итак, – сказал я. – Ваш король на островах всего пару дней и не успел толком разобраться в местной политике. Вы прожили здесь долгие годы и досконально изучили все традиции. Вопрос: что мне теперь делать?

– Для начала – допросить арестованных, – сказал Озрик.

– Зачем? Мне все понятно и без допроса.

– Поговори хотя бы со Станнисом, – сказал Доран. – Он, конечно, дурак и сильно зависит от своей жены, но я не думаю, что он был полностью в курсе ее делишек. Скорее всего, она приказала ему тупо стоять на стреме.

– Это избавляет его от ответственности? – спросил я.

– Не в полной мере. Но это дает повод проявить к нему милосердие, так сказать.

Карин часто упрекала меня в излишнем милосердии к моим врагам, но, возможно, Станнис мне и не враг. Насчет леди Мелиссы подобных сомнений я не испытывал.

– Это дело Мелиссы, не Станниса, – продолжал Доран.

– Скорее всего, – согласился Озрик. – Но мы должны кого-то казнить.

– Не понял, – сказал я. – Мы что, не можем казнить обоих?

– Эльфийских женщин не казнят.

– Это традиция?

– Нет, просто так уж сложилось. Сделав это, ты настроишь против себя население всех островов. Эльфийки…

– …слишком ценный материал, чтобы им разбрасываться, – закончил я его мысль. – А королевы, значит, материал расходный?

Озрик смущенно замолчал.

– Имел место заговор против короля, – сказал я. – Во всех нормальных странах подобные преступления караются смертью.

– Ни один палач не приведет в исполнение такой приговор, – сказал Озрик.

– Я не могу оставить ее безнаказанной, – сказал я. Карин говорила мне, что леди Мелисса ее ненавидит, но я не придал большого значения словам жены. Мог ли я что-то сделать, чтобы не доводить дело до подобной развязки?

– Я не говорю о полной невозможности ее наказания, – сказал Озрик. – Лишение титула, ссылка…

– Ссылка куда? Острова слишком малы для подобных приговоров.

– В Вестланд, например. Изгнание…

– Этого мало.

– Королева жива.

– А ты хотел бы, чтобы ее убили?

– Нет, не хотел, – сказал Озрик. – Но наказание должно быть равноценно преступлению.

– Если бы леди Мелисса была мужчиной, вы все бы согласились со мной безо всяких колебаний. Имел место заговор, двое погибли.

– Не с нашей стороны.

– Ты очень интересно рассуждаешь, дядя. Мы все – эльфы, и где тут чья сторона?

– Ты понял, что я имею в виду.

– Понял, но я с тобой не согласен. Те двое были такими же моими подданными, как и все прочие.

– Ты хочешь крови, племянник? Я понимаю твое желание расквитаться, но давай подождем хотя бы до утра. Такие вопросы надо решать на холодную голову.

– Извини, но каково было бы твое мнение, если бы королева была чистокровной эльфийкой? – спросил я. – И что бы сделал Оберон, если бы леди Мелисса покушалась на королеву Александру?