— Добрый день, Тимми. Удалось найти еще лаванды для ванн?

— И нет, мисс.., то есть ваша милость. Я думал, теперь миссис Мейхью позаботится о ваших ваннах.

— Я предпочитаю тебя, Тимми.

— Спасибо, мисс.., ваша милость. Вижу, вы читаете что-то важное.

— Да, по крайней мере для предков его милости. Ты когда-нибудь слышал о короле Марке, Томми?

При виде безутешной скорби на лице мальчика, мрачно качающего головой, Кэролайн невольно улыбнулась.

— Видишь ли, люди считают, что он правил Бретанью и Корнуоллом в середине шестого века, но наверняка никто ничего не знает — слишком давно это было. Однако жена короля, Изольда, предала его и… — Она внезапно осеклась. — Думаю, это не так уж интересно. Что ты хотел, Тимми?

— Ну.., ваша милость…я только хотел спросить.., не отдадите ли мне теперь хлопушку, ведь старый Ффолкс смылся и больше не станет вас красть.

— Вот оно что, — кивнула Кэролайн, поднимаясь и мгновенно забыв о короле Марке, его неверной жене и о том интересном предположении, что Тристан был скорее сыном, а не племянником Марка. Она отыскала маленький пистолет и, обернувшись к мальчику, нахмурилась:

— Уверен, что твоему отцу пригодится этот пистолет? Он сломан.

— О да, мисс.., ваша милость.

— Видишь ли, я расспрашивала Кума о твоей семье, и он сказал, что у твоего отца не одно, а несколько ружей, и все исправны.

Тимми, неловко переминаясь, опустил глаза.

— Так вот насчет этого парня, короля Марка…

— Кум также объяснил, что твой отец не слишком добрый человек.

И внезапно вместо маленького мальчика перед ней предстал разъяренный мужчина.

— Ублюдок пьет, пока эль из ушей не польется, а когда миссис Фрили выгоняет его и говорит, что не позволит громить гостиницу, он ковыляет домой и набрасывается с кулаками на ма и сестер. Если он хочет задать трепку мне, я всегда могу сбежать в Маунт Хок, но ма и сестрам некуда идти. Мне нужен пистолет, мам, я должен их защитить.

Кэролайн мельком взглянула на карманный пистолет, когда-то принадлежавший отцу, который все еще сжимала в руке. Она прекрасно понимает чувства Тимми, его страстное желание оберегать мать и сестер. Как ужасно ощущать себя беспомощным перед грубой силой! У беременных дам были кинжалы, а мисс Мэри Патрисия не расставалась с пистолетом. Кэролайн хранила свой кинжал в комоде.

— Ты прав, Тимми, — сказала она наконец. — Тебе этот пистолет нужнее, чем мне. Только обещай, что будешь очень осторожен. И не застрели отца, слышишь? Если попытаешься остановить его, стреляй в воздух. Этот пистолет производит так много шума, что напугает даже корову. Уверена, что отец присмиреет. Если первый выстрел не поможет, нажми курок еще раз, хорошо?

— Обещаю мисс.., ваша милость. Я не желал бы прикончить отца, просто хочу заставить его держать кулаки в карманах. А как можно выстрелить еще раз?

— Ты умеешь с ним обращаться?

— Нет, — вздохнул Тимми, — только однажды в руках держал.

— Что ж, тогда пойдем в сад и поупражняемся в стрельбе. Я покажу, как чистить и заряжать пистолет. Видишь ли, Тимми, он двуствольный и поэтому может быть заряжен сразу двумя пулями. Держи его в чистоте. А это механизм замка…

Час спустя, услышав выстрелы на восточном склоне, Норт оцепенел от страха, но тут же опомнился и бросился бежать. Ноги не слушались настолько, что он ударился о ствол яблони и, не в силах бежать дальше, вцепился в ветку, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Тут на глаза ему попались Кэролайн и горничная Тимми, стрелявшие в бутылку, установленную футах в двадцати от них.

— Молодец, Тимми, — воскликнула Кэролайн, — ты почти попал. Старайся не дергать пистолет, держи его неподвижно. Конечно, он тяжелый, но ты скоро привыкнешь, Старайся, чтобы мушка и мишень были на одной линии. Вот так. А теперь нажимай курок, очень, очень медленно. — Раздался громкий выстрел. Норт увидел, как блестящие осколки летят во все стороны.

— Что здесь происходит, черт возьми?

Хозяин Маунт Хок уже хотел было выступить вперед и потребовать ответа, но остановился. Нет, позже она сама расскажет, что делала здесь с горничной Тимми.

Норт повернулся и начал взбираться по склону, сорвав по пути низко висевшее яблоко. Он вытер его о бриджи, пока румяные бока не засияли, подкинул в воздух, поймал и съел в три глотка. Что же все-таки она и Тимми делают с пистолетом? Норт знал, что рассказ его не утомит. И он не обманулся в своих ожиданиях. Норт уставился на жену с открытым ртом, потом все-таки захлопнул его и снова открыл. И произнес медленно, со зловещим спокойствием:

— Ты предупредила, чтобы Тимми не убивал отца, когда тот пьян и избивает жену и детей, и велела, чтобы мальчик стрелял над его головой и перепугал негодяя до потери памяти.

— Верно, Тимми неглуп. И теперь неплохо стреляет. Я буду заниматься с ним, пока не уверюсь, что все в порядке и мальчик никого не прикончит, даже если перепугается. Его отца ждет неприятный сюрприз, когда он в следующий раз вздумает изводить семью, гнусный пьяница.

Муж еще раз пристально оглядел ее, покачал головой и, сознавая свой долг, покинул дом. Час спустя Кэролайн сидела с мисс Мэри Патрисией в гостиной и помогала ей шить одежки для малыша, но тут появился Кум и обратился к хозяйке дома, намеренно игнорируя мисс Мэри Патрисию.

— Мадам, мистер Полгрейн хотел бы обсудить с вами меню на неделю. Как оказалось, его милости нет дома.

— Его милость никогда не обсуждал меню с Полгрейном, как вам прекрасно известно, Кум.

— Но должен был, мадам. Не подобает, чтобы мистер Триджигл продолжал и дальше это делать.

Кэролайн сделала еще несколько стежков, не очень маленьких, не слишком ровных, отложила крохотную батистовую распашонку и удивленно подняла брови:

— О, Кум, вы все еще здесь? Передайте Полгрейну, что я жду его в дамской гостиной через четверть часа.

— У нас нет никакой дамской гостиной, мисс.

— Теперь есть. Та солнечная комната за библиотекой.

— Но…

— Четверть часа. Кум.

— Да, мисс.

Когда дверь закрылась за величественно-прямым Кумом, мисс Мэри Патрисия звонко хихикнула — совершенно неожиданный звук в устах столь благовоспитанной леди.

— Настоящий старый педант, верно? — Она снова хихикнула. — Но представьте себе, я вчера ходила в деревню и видела, как он беззастенчиво ухаживал за владелицей маленькой кондитерской на Хай-стрит. Распространялся насчет того, что лысые мужчины — самые любвеобильные.

— Кстати, о педантах, — вставила Кэролайн. — По-моему, Куму до Триджигла далеко. Тот из всех троих самый худший. Оба они будут вне себя от ярости, когда завтра приедет обойщик, чтобы обставить новую дамскую гостиную. — Она торжествующе потерла руки и добавила: