Но у него есть возможность уличить ее в измене прямо сейчас, без всякой слежки. В кармане записка, которую передала ему Лена. В ней указан адрес, где Полина должна встретиться со своим Альбертом. Там он их, тепленьких, и возьмет...

Тимур обещал Лене не убивать ее мужа. Но это не значит, что он не имеет права поговорить с ним по-мужски. Пожалуй, городским аптекам пора принимать заказ на дорогостоящие лекарства для господина Медякова...

Этот дом находился недалеко от «Королевы красоты», куда частенько заезжала Полина. Отсюда она ехала или домой, или возвращалась на работу. Но по пути заезжала на квартирку, где ее ждал Альбертик. И Восьмого марта она здесь была. У той же Лены нет уверенности, что Полина никуда не отлучалась из салона красоты...

Высотный дом, захламленный подъезд, обычная деревянная дверь, замок – шпилькой открыть можно. Шпильки у Тимура не было, зато на связке ключей в качестве брелока болталась изящная мини-отмычка. Металл прочный, не сломается...

Замок был не таким простым, каким казался. Или Тимуру квалификации не хватало. Орудовать отмычкой он учился чисто для интереса, домушником же никогда не был.

И все же после минутной борьбы замок сдался. Тимур открыл дверь и вошел в квартиру. Тишина. И ни одной живой души. А ведь, судя по всему, любовнички уже должны были быть здесь. Жаль, не удалось их взять с поличным. Ничего, в следующий раз получится...

Тимур уже собирался уходить, когда его внимание привлекла золотая сережка с бриллиантом. Она лежала на полу. И всем своим видом просила, чтобы ее подняли... Он узнал эту сережку. Это его подарок Полине...

Теперь у него не было никаких сомнений в том, что Полина была здесь. И записка с адресом от нее. Она передала ее Альберту, значит, собиралась встретиться с ним... Все сходится. Тимур – рогоносец... Немного успокаивало, что и он, в свою очередь, навесил рога Альберту.

В коридоре зазвонил телефонный аппарат. Тимур не удержался от искушения, поднял трубку. И услышал голос Медякова:

– Тимур, зачем ты сюда пришел?

Вот это номер! Эта гнида вычислила его, еще и предъявы ему клеит.

– Слышь, ты, урод! Ты на кого буром прешь, козел!

– Ты пожалеешь...

Голос Альберта прозвучал угрожающе-зловеще. Тимур и не знал, что он может так говорить... А может, это не он звонил. Но нет, это его голос...

Тимур усмехнулся. Он уже пожалел. О том, что его жена оказалась шлюхой. Теперь жалеть будет Медяков. О том, что на свет народился...

Он положил трубку, зашел в комнату, еще раз глянул на ложе, где занималась любовью его жена. Он только представил, как она это делает, и сразу такое ощущение, будто душу прогнали через мясорубку... Тимур тяжело опустился в кресло, закурил, достал сотовый телефон. Набрал номер жены. Полина отозвалась почти мгновенно.

– Ты где? – спросил он.

– На работе, а что?

– А в «Королеве красоты» уже была?

– Да, а что?

– Говорят, ты сережку потеряла.

– Да. А откуда ты знаешь?

– Как ты ее потеряла?

– У меня застежка сломалась. Ну, я обе сережки в сумочку положила. А сумочку украли... Сегодня, в «Королеве красоты»... Тимур, я не хотела об этом говорить. Все-таки это салон мамы Риты. А я не хотела бы ей репутацию подрывать... Да и в сумочке ничего такого не было. Только сережки...

– Ничего такого, да? Тебе плевать, что это я их подарил?

– Тимур, мне не нравится твой голос. Тебе что, сережки жалко?

– Жалко, мне их очень жалко... Но ты не волнуйся, одну я уже нашел. Ту самую, со сломанной застежкой... Ты мне скажи, как она могла оборваться. Ты что, в уши балуешься?

Тимур ощутил неконтролируемое желание грубить жене и хамить. Это было сильнее его...

– Что, что, как ты сказал?

– Как слышала, так и сказал... Сука ты, Полина. Сука и блядь!..

– Тимур!!!

– Заткни хлебало, дрянь! И слушай сюда. Я вашу малину накрыл. И сережку там твою нашел. Хорошо ж тебя Альбертик драл, если даже застежка сковырнулась...

– Тимур! Ты с ума сошел! Что ты несешь? Ты что, пьян?

– Короче, можешь позвонить своему Альбертику и сказать, что я его, ублюдка, кастрирую. И тебе дырку зашью!!!

В трубке послышались короткие гудки. Испугалась, тварь. Пусть боится. Потому что ей на самом деле придется отгребать...

Тимур подбросил телефонную трубку на ладони, поймал. А затем со всей силы швырнул ее в стену. Мобильник разбился вдребезги. Правда, на душе не полегчало...

А вообще, что он делает в этом доме? Захотелось поговорить с Полиной, можно было позвонить ей из машины. Он же сегодня один. Даже без водителя... Все, пора уходить.

Он открыл дверь и тут же угодил в водоворот человеческих тел. Это были менты, в брониках и с автоматами. Тимур по личному опыту знал, что в этом случае лучше не сопротивляться. К тому же ему и не давали сопротивляться. Слишком крепкими оказались менты, слишком резво действовали. Да и эффект внезапности на их стороне...

Тимура свалили на пол, заломили руки за спину, обыскали.

– Начальник, я не понял, что здесь происходит? – Тимур уже сидел на стуле.

Руки за спиной, некому утереть кровь с разбитой губы.

– А ты не знаешь, да? – хмыкнул лейтенант.

– Вы же не из СОБРа, нет.

– А зачем нам СОБР? Мы и без СОБРа с такими, как ты, хорошо справляемся...

– С какими такими?

– С домушниками.

– Это я-то домушник?

До Тимура наконец дошло. Он же вскрывал дверь отмычкой. А кто-то из соседей это видел. Звонок в местное отделение милиции, и пожалуйста, группа захвата... Теперь вот отдувайся. А может, это Медяков позвонил? Да нет, вряд ли. Он-то хорошо знает, что Тимур легко отмажется от подобных обвинений...

– Погоди, командир. Не домушник я... Да ты внимательно посмотри на меня, похож я на домушника?

Лейтенант оглядел его придирчивым взглядом. Глянул на изъятый пистолет. Затем взялся за его бумажник. Выложил на стол несколько кредитных карточек, с десяток стодолларовых купюр, рублевую мелочь. Покрутил в руках водительское удостоверение.

– Беспашный Тимур Анатольевич, – прочитал он. – Тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения, место рождения город Белокаменск... Белокаменск. Тимур. Беспашный... Погоди, а ты не тот самый...

– Тот самый, – покровительственно улыбнулся Тимур.

Он, конечно, не президент страны и даже не Герой Советского Союза. Но он тоже своего рода знаменитость. Правда, по большей части в определенных кругах, в том числе и милицейских...