– Что за обстоятельства? – Лесина спросила это немного настороженно.

– Дело в том, что утром завтра найдут тело следователя по особо важным делам краевой прокуратуры – Веры Лесиной. Она будет убита тремя, а может и пятью выстрелами из пистолета Макарова. Как выяснится позже, это будет табельное оружие старшего оперуполномоченного РУБОПа – майора Полякова. Главного подозреваемого в убийстве полковника Саблина. Этот же Поляков как окажется, чтобы замести следы, дал команду при задержании другого перевертыша и оборотня – члена его преступной группировки Казанцева убить снайперу. Тот приказ выполнил. Уже даже есть показания прапорщика. Позже будут задержаны члены этой банды – прикрывающиеся торговлей на рынке. Пять человек. Все азербайджанцы. Я думаю, они дадут признательные показания. Кстати один уже дал. Некто – Гейдар. Он еще и показался крупным наркодилером. Его задержали, с поличным, с килограммом героина. Вот так. Все убийства совершенные в последнее время и Кубарова и его жены и бойню на трассе устроила эта банда. Казанцев убил свидетеля и начальника уголовного розыска дивногорского ГОВД. Это следует из актов баллистической экспертизы. Не так ли? Да и вообще, как вам этап печальная история Вера Григорьевна? А? Вот я думаю, прокурор края и передаст дело другому следователю. У которого, в принципе вопросов по результатам возникнуть не должно.

– Ну, ты и сволочь! – Поляков дернул пристегнутую, к столику руку.

Несколько бутылок упало от рывка.

– Успокойся Витя! Успокойся! Проигрывать надо уметь! – Безбородько кивнул одному из парней который стоял рядом.

Тот подскочил и придавил Полякова в кресле. Хрустнуло запястье. Виктор замычал от боли.

Лесина мимолетно взглянула на Полякова и его мучителя и посмотрев на Безбородько, спросила невозмутимым тоном:

– Значит, вы меня приговорили. В вашей игре я уже мертвая.

Безбородько тяжело вздохнул. Ничего не ответил, а лишь развел руками.

– Вообще план конечно интересный. И тут действительно некоторые моменты неоспоримы. Некоторые улики просто глобальны. Но есть одного, но. Есть, момент, который я не поняла.

– Какой? – Безбородько затянулся сигарой.

– А главный злодей? Поляков? Этот оборотень? Он-то как? Его, что найдут мертвым рядом с моим телом? Он, что пустит себе пулю в лоб от отчаянья? Если так – не убедительно и как-то неправдоподобно, – Лесина буравила взглядам подполковника.

Виктор заметил, что она напряглась.

– Ну, зачем же так. Вера Григорьевна. Зачем? Все будет по всем правилам детектива. Сначала ваш труп. А послезавтра – мои сотрудники выйдут на след Полякова и в одном из заброшенных цехов – брошенного завода зажмут его. Начнется перестрелка. В результате оборотень, будет убит. Кстати он убьет одного из моих сотрудников. Вот так.

– То есть – вы собираетесь убить сначала меня. Подбросить труп. А чуть позже убить – Виктора? – Лесина спросила это и обернулась по сторонам.

Виктор поймал ее взгляд. Вера почти незаметно подмигнула ему и указала глазами на пол. Поляков понял, что она, что-то задумала. Но что? Что это за жест? Глаза в пол. Пол. Надо упасть на пол. Но когда? И зачем? Что должно произойти.

– Вы догадливы. Вера Григорьевна. Очень жаль, конечно, что придется так с вами поступить. Но просто вы сами нам не оставили никаких шансов. Начали общаться с Поляковым. Он вам выдал кучу информации, которую вы вообще не должна были знать. По сути дела, Вера, вас приговорил Поляков, скажите ему спасибо, – Безбородко кивнул на Виктора.

Поляков понял, что нужно, что-то предпринять. Он, захрипел и схватившись за горло, начал медленно пригибаться. Охранник, что почти весел на нем – опустил Виктора и испуганно встал с кресла. Поляков, дернувшись несколько раз, закатил глаза и повалился из кресла на пол.

Безбородько брезгливо посмотрел на его псевдоконвульсии:

– Пусть покуражится. Пусть комедию тут полает. Помирать-то, конечно не охота. Но каков артист! Да Витя. Да! В театре тебе надо работать, – ехидно процедил сквозь зубы Безбородько, и подмигнув Лесиной затянулся сигарой.

Затем подполковник потянулся, чтобы налить себе коньяка. Но в этот момент послышался, какой-то шум. Гул нарастал, где-то там, за окном. Задрожали стены. Все находящиеся в комнате непроизвольно повернули головы в сторону окна.

Удар и массивное стекло, огромной рамы, рассыпалось вдребезги. В помещение влетел маленький блестящий цилиндр.

Его заметил Поляков, приоткрыв глаза. Его заметили все. Странный предмет – проскользил по дуге и упал возле камина. Раздался страшный грохот. Разлетелись в сторону горящие головешки. Посыпалась посуда и стекла. Всю комнату заволокло едким, густым дымом. Резало глаза. Кашель давил горло. В этой суматохе с право, и с лево, кто-то дико кричал. Крики были везде. Виктору показалось, что комната наполнилась дикими воплями. Хотя в ушах у Полякова стоял страшный звон. Взрыв шумовой гранаты – а это была именно она, в виде блестящего цилиндра – слегка контузил Виктора.

Поляков повернулся на бок и увидел, что в метре от него, на полу лежит Вера. Вокруг нее словно ожившие стволы деревьев, топтались мужские ноги. Одни были в больших, кованых, ботинках. Некоторые в простых зимних полу сапогах. Виктор поймал себя на мысли, что в эти страшные секунды он рассматривает обувь. Словно очнувшись, он, пополз к Лесиной. Она, лежала, обхватив голову руками.

Он рванулся и как пес на цепи дернулся назад. Пристегнутая к столу рука не давала ему сделать движение дальше. Виктор, что есть силы, потянул на себя чугунный стол. Он перевернулся. Бутылки, а вернее осколки от них посыпались на ковер. Коньяк вино, и еще, какая-то жидкость стекала на дорогой ворс персидского ковра. Мелкие стекла хрустели в пылу борьбы и возни. Ничего толком в дыму нельзя было разобрать.

Виктор кашлял. Слезы заволакивали глаза. Скорее всего, кто-то из штурмовавших помещение – швырнул и гранату со слезоточивым газом, потому как Виктор услышал хоть и слабый, но хлопок взрыва.

Раздалась автоматная очередь. За ней несколько одиночных пистолетных выстрелов. Крики. Опять дикие крики. Шум борьба. Треск дерева. Опять взрыв. Опять крики и вновь стрельба. Одиночные, пистолетные хлопки и вновь короткая автоматная очередь.

Виктор стянул наручник с чугунной ручки и освободившись подполз к Вере. Он навалился на нее сверху – прикрыв ее своим телом. Она сначала вздрогнула, но в следующую секунду притихла. Поляков крикнул ей на ухо.

– Это я Вера! Лежи смирно! Лежи тогда пулей не зацепит. Пронесет! Не дергайся!

Вера лежала. Она, как показалось Полякову – даже перестала дышать от страха. Виктор втянул носом воздух. Он, прижался лицом к ее волосам. Почувствовал запах, карамели и какого-то слегка горького привкуса.

Виктор вдруг подумал – а чем же, она моет голову? Приятный шампунь на запах. Черт! Что за глупость! Что за мысли! Нашел момент! Вот тебе и сентиментальность в смертельный момент!